— Все есть, Виктор. Ты тоже успокойся.
Тон, с которым доктор говорит, и правда немного успокаивает меня.
— Я могу увидеть? — спрашиваю тихо.
— Пока нет, — мотает головой доктор. — Мальчик уснул. Пусть отдыхает. Завтра с утра приезжайте. Вам тоже не помешает отдохнуть. Эту ночь надо переждать. Утром приезжайте, вас пустят.
— Спасибо, доктор, — искренне произношу я. — Большое спасибо!
— Не за что! — улыбается он.
Я отхожу в сторону и опять сажусь рядом с Ириной. Виктор еще о чем-то говорит с доктором.
— Ты его знаешь? — спрашивает Ирина, кивая в их сторону.
— Кого? Виктора? Да, по работе, — отвечаю неопределенно.
Ирина лишь молча кивает.
Виктор как раз подходит к нам.
— Пойдемте, я отвезу вас домой, — говорит он.
— Спасибо, Виктор. Я такси вызову, — отвечаю я. — Мне и так неловко перед вами. Спасибо вам огромное за все.
— Ну, перестань, Каролина, — отмахивается он. — Поехали. Поздно уже. И вам, и мне нужен отдых. Вперед, — и он указывает нам рукой направление.
У меня нет ни сил, ни желания спорить. Да и не хочу я выглядеть неблагодарной. Только сейчас я начинаю осознавать, как много сделал для меня Виктор в этот вечер. Ведь «скорая» так и не приехала. Что было бы, если бы он не отвез нас в больницу? Мне страшно думать об этом. Перед глазами сразу же всплывает картинка с тяжело дышащим Даней.
Виктор довозит нас до дома.
— Ирина, я сейчас, — говорю я тете и хочу еще раз поблагодарить Виктора.
Ирина, как мне кажется, хмурится, но уходит в подъезд.
— Спасибо вам еще раз, — благодарю я. — Не знаю, как бы я…
— Это сын твой, Каролина? — внезапно спрашивает Виктор и смотрит внимательно прямо в глаза.
— Да, — вздыхаю и опускаю взгляд.
Повисает тишина. Опять смотрю на Виктора, а он, нахмурившись, скользит взглядом по земле. Выглядит растерянным. Совсем как тогда, в моей квартире.
— Все в порядке? — спрашиваю я.
— Мэт знает? — звучит в ответ.
Зажмуриваюсь на мгновение.
— Нет.
— Кто отец ребенка? — ошарашивает он меня следующим вопросом.
20. Мэт
Еще будучи подростком, я знал, что меня ждет. В нашей семье интересы семьи всегда были выше личных интересов.
Так получилось, что я был единственным наследником мужского рода. А у деда и единственного владельца семейного бизнеса была идея-фикс: бизнес должен достаться только наследнику.
Девочки выйдут замуж и мужья не должны быть причастны к тому, что с таким упорством создавалось десятилетиями.
Поэтому я еще не окончил начальную школу, но уже знал, что унаследую империю.
У моих родителей больше не было детей. А у дяди — второго сына владельца бизнеса и моего деда — жена не могла иметь детей. Поэтому они удочерили девочку. Стеллу. Совсем маленькую. Но никогда не скрывали от нее, что она не родная.
Знали, что всегда найдется кто-то, кто расскажет ребенку правду. Так что, лучше уж сделать это самим.
Дядя с тетей очень любили Стеллу и переживали, что по условиям завещания ей ничего не достанется. И поэтому, как это принято в богатых семьях, решили поженить нас.
Родственниками мы не были. Зато бизнес остался бы в семье. Ведь Стелла была как родная.
Об этом решении нам с ней сообщили на мое шестнадцатилетие. Стелла была на пару лет младше меня.
Я был подростком и не отнесся серьезно к этой новости. Мне было плевать. В шестнадцать лет редко задумываешься о женитьбе. Много других проблем.
Тем более, что не было конкретного срока, когда мы должны пожениться. Это все казалось тогда чем-то нереальным и очень и очень далеким.
Меня больше интересовала тачка, которую мне подарили на мой день рождения.
К тому же, Стелла мне нравилась. Она была красивая. Смелая. Мы с ней даже поцеловались пару раз.
А потом я уехал в колледж. И забыл о ней. И о договоренности этой забыл. У меня началась самостоятельная жизнь. Девочки, тачки, новые друзья, учеба.
Со Стеллой мы виделись иногда. Когда я домой приезжал на каникулы. Так. Ничего серьезного. Она, правда, липла все время, но мне и без нее хватало девок. Я же понимал, что наш брак — чистый бизнес.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
После очередных каникул мы вместе поехали в колледж. Она тоже туда поступила. Ну и не помню уже как, после очередной вечеринки я проснулся с ней в постели.
Не могу сказать, что меня сильно потрясло, но удивило — Стелла не была девственницей. Да, я, конечно, тоже не хранил ей верность эти годы, но как-то полагал, что она ждала меня. Ведь она постоянно об этом твердила.
Но я не стал долго задумываться над этим. Просто обозначил ей, что наш брак — это дань семье и я могу себе позволить других женщин, если захочу. Стелла обиделась. Я видел это по выражению ее лица. Но молча согласилась. Да у нее и выбора не было.
Так мы и жили. Окончили колледж, потом университет. Стали работать в компании деда. И все чаще за семейными ужинами нам намекали на брак.
К тому времени я окончательно свыкся с этой мыслью, поэтому просто кивнул, когда отец предложил дату свадьбы.
А потом мне пришлось приехать в российский офис. Мне здесь не нравилось. Я чувствовал себя чужим. Никого знакомых. На работе все смотрели на меня как на чужака. Мне было, конечно, плевать, но хотелось быстрее вырваться домой. И даже приближение даты свадьбы со Стеллой меня не останавливало.
Но все резко изменилось после одной короткой встречи. Как-то вечером я стоял в коридоре и читал сообщение от дяди и тут в меня влетела какая-то маленькая фигура. Прямо мне в грудь.
Тут же отскочила, пролепетала что-то там про извинения и убежала. Я запомнил лишь взгляд. Испуганный взгляд голубых глаз. Девчонка явно работала здесь, на меня.
Но я никогда не заводил романы с подчиненными. Даже с таким миленькими и стеснительными. И с этой бы, уверен, у нас ничего не получилось бы.
Но мы опять встретились. В лифте. Я подслушал ее разговор с коллегой или подругой. Не суть. И я понял, что у меня нет выбора.
Когда мы остались вдвоем в лифте, я хотел познакомиться с ней, начать как-то общение, а она вдруг в обморок упала.
Мне не оставалось ничего другого, как вынести ее на руках и приводить в чувство в своем кабинете. Я надеялся, что она пригласит меня к себе. Ну, хотя бы в качестве благодарности. Но нет. Она оказалась сложнее, чем я думал.
Вернувшись домой, я стал ругать себя. И зачем мне все это надо было? Скоро я улечу. Зачем мне сейчас эти сложности? Я могу сделать один звонок и приедут девочки получше. Без сложностей.
Брал телефон и понимал, что не хочу. Не хочу этих девочек. Хочу Каролину.
Имя такое странное еще. Нет, я привык к Каролинам там, в Америке. Но чтобы в России?
Я не собирался на корпоратив. Что мне там было делать? Но сейчас понимаю, если бы я тогда не сорвался и не вмешался вовремя, страшно подумать, что могло бы произойти.
Лина такая маленькая и такая беззащитная, что ее легко обидеть. Она была такой. Такой и осталась. Как бы ни хотела казаться сильной и самодостаточной женщиной.
В ту ночь она стала моей. И ее трепетность и стеснение как будто на что-то надавили во мне. У меня не было таких раньше. Девчонки сами прыгали ко мне в кровать. Да и став постарше, я предпочитал уверенных в себе и незамороченных моральными принципами женщин.
А тут Лина… которая хотела уйти сразу же после того, как стала моей. Боялась, что я посмеюсь?
Но я не хотел ее отпускать. Мне хотелось быть с ней еще и еще. И чтобы ей понравилось. Не только мне.
Те дни, пожалуй, были самыми счастливыми в моей жизни. Я не хотел уезжать. Но жизнь распорядилась иначе.
Столько событий произошло за короткий промежуток времени…
Еще в больнице Стелла рассказала мне, что Каролина пыталась перевести деньги на подозрительный счет, воспользовавшись бланком с моей подписью.
Да, в номере, где я остановился, действительно лежали бланки. Но я не хотел верить, что она украла один из них. Она не могла.