— Ох, шикарное, Стелла! — всплескивает руками Ольга Сергеевна. — Просто восхитительно! Все ждут вашу свадьбу! Это же будет событие года!
— Надеюсь, — вздыхает Стелла.
— А что такое? Почему такое уныние?
— Ну, не все так рады за нас, — и она бросает на меня быстрый взгляд. — Уверена, некоторые бы сделали все, чтобы свадьба не состоялась. Ни перед чем не остановились бы.
— Ну, милочка, — улыбается Ольга Сергеевна, — не стоит обращать на это внимания. Мало ли какие люди встречаются на пути.
— Конечно, — уже более уверенным тоном говорит Стелла. — И я готова многое простить Мэту. Я ведь люблю его.
— Замечательно! Я так рада за вас!
И я вот, вынуждена стоять и выслушивать весь этот поток. И мило улыбаться.
Внутри все горит. Мне кажется, и щеки у меня горят, но я стараюсь не показать вида. Я ведь знаю, что весь этот спектакль для меня.
— Все в порядке? — спрашивает Алекс, беря мою руку.
— Да, — отвечаю я. — Можно воды?
Оглядываюсь в поисках официанта.
— Я принесу, — говорит Алекс и уходит. Ольга Сергеевна, попрощавшись, тоже оставляет нас.
— А ты, я смотрю, не дура, — улыбается Стелла, делая глоток из своего бокала. — Теперь за Алекса взялась, пока Мэт в отъезде? А ему про ребенка рассказала? Или также скрываешь, чтобы потом отвертеться не мог.
— Прекратите, пожалуйста, — прошу я, морщась. — Вы ведете себя просто…
— А вот и вы, — к нам подходит Виктор и я не успеваю договорить. Отворачиваюсь.
— Как прием? Что-то не так, Каролина? — спрашивает он у меня.
— Я не понимаю, зачем я здесь, — отвечаю честно. — Можно я домой поеду?
— Что-то случилось? — Виктор хмуро смотрит на Стеллу, но та лишь пожимает плечами.
Она, конечно, ни при чем.
— Почему я должна быть здесь, Виктор? — прямо спрашиваю я. — Еще и как «избранница Алекса», как выяснилось? Зачем вы так меня представляете?
Виктор смеется.
— Это была шутка, Каролина. Не будь такой серьезной, — приобнимает меня за плечи. — А тебе Алекс совсем не нравится?
— У нее другие предпочтения, — не сдерживает себя Стелла. — Она предпочитает несвободных мужчин.
Виктор укоризненно мотает головой.
— Простите, — говорю я и ухожу от них.
Буквально бегу в туалет. Там закрываюсь и просто стою перед зеркалом. Но в отражение не смотрю.
Пытаюсь успокоиться.
За что? За что мне это все?
Надо просто уйти. Я никому ничего не должна.
Открываю дверь и выхожу в коридор.
— Я отвезу тебя, — слышу сбоку голос Виктора.
И я вздрагиваю. Удивленно смотрю на него.
— Не надо, — говорю, придя немного в себя. — Все в порядке. Я вызову такси. До свидания.
Делаю шаг в сторону, но Виктор берет меня за руку.
— Подожди, Каролина. Постой.
Я останавливаюсь и смотрю на его руку на моем запястье. Он убирает ее.
— Стелла бывает резка. Просто она ревнует Мэта. Но, согласись, в чем-то она права. Мэту проще. Он мужчина. Женщине всегда тяжелее в подобной ситуации. Репутация… Что для мужчины засчитывается как плюс, для женщины — всегда минус. Таковы правила, Каролина.
— Зачем вы мне все это говорите? Мне казалось, мы все выяснили с вами. Тогда еще.
— Я переживаю за тебя, — вдруг произносит он.
— Что? — не понимаю. Трясу головой. — Простите. Я пойду. Мне правда плохо здесь. Не стоило соглашаться.
— Я отвезу тебя, — опять произносит он твердым голосом и, не дожидаясь моего ответа, берет опять меня за руку и ведет на выход.
Я повинуюсь.
Виктор сажает меня в машину, сам садится за руль.
— Ты не была замужем? — вдруг спрашивает он, пока мы едем домой.
— Нет, — отвечаю сухо.
— А что с Мэтом? Серьезно у вас, правда?
— Я не хотела бы обсуждать это с вами, — отворачиваюсь к окну.
— Ты прости меня, Каролина, если я тогда груб был с тобой, — вдруг произносит он.
— Ничего. Я привыкла.
— Это плохо.
— Почему?
— Потому что к такому нельзя привыкать, — мы останавливаемся возле моего дома. — Каролина…
Виктор поворачивается ко мне и замолкает. Но пристально смотрит в глаза. И как будто хочет что-то сказать, но не решается.
И меня пугает эта ситуация. Пугает. Очень.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Такие моменты, как правило, резко изменяют жизнь. И я не готова к еще одним изменениям.
Повисшую тишину прорезает телефонный звонок. Я судорожно начинаю искать телефон в сумке. Звонит Ирина.
— Да, — торопливо отвечаю я, отворачиваясь к окну. — Как? Давно? Подожди. А врача? Врача вызвали? Давно? Господи. Да, я выезжаю.
Трясущимися руками отключаю телефон и начинаю искать номер такси.
— Каролина, что-то случилось? — спрашивает Виктор. — Каролина?
— Да, — и голос дрожит. — Мне надо… срочно… в одно место… Да где он?!
— Что ты ищешь?
— Такси. Номер такси.
Зажмуриваюсь, чтобы немного успокоиться. Надо прийти в себя.
— Я отвезу. Адрес, — и, не дожидаясь, ответа, Виктор заводит машину.
Все мои мысли о сыне. Поэтому я не возражаю. Мне надо быстрее попасть туда, к сыночку. Виктор не задает лишних вопросов. И спасибо ему за это. Мы так и едем молча.
Ирина сказала, что Дане вдруг стало плохо перед сном. Вроде, и температуры нет, и не ел ничего такого. Капризничал, правда, весь день. Но Ирина не особо обратила на это внимания.
Медпункт в санатории уже закрыт, поэтому ждут доктора со «скорой», но когда она еще туда приедет?!
И все так и получается. Мы с Виктором приезжаем раньше «скорой». Я забегаю в комнату. Даня лежит на кровати с закрытыми глазами и тяжело дышит.
— Даня! — беру его за плечи и пытаюсь приподнять. Рядом плачет Ирина.
— Что с ним? Давно он так? — спрашиваю взволнованно.
— Глазки закрыл минут пять назад, — всхлипывает Ирина. — Я уже три раза звонила в «скорую». Сказали: ждите, выехала. Что делать? Ждать?
Вместо ответа я хватаю Даню на руки, прижимаю к себе.
— Каролина, — окликает меня Виктор, — поехали!
Кивает.
— Ирина, быстро, — кричу я и бегу за Виктором.
— Куда мы? Вы знаете, где ближайшая больница? — спрашиваю я, прижимая к себе сына в машине.
— Спокойно, Каролина, — отвечает Виктор, не отвлекаясь от дороги. — Мы едем в больницу.
Бросает быстрый взгляд на меня и на Даню и опять смотрит вперед.
Машина останавливается возле огромного здания.
— Пошли, — говорит Виктор, помогая мне выйти из машины.
— Павлов здесь? — спрашивает он у медсестры на посту.
Та кивает, с любопытством оглядывая нас.
— Что с мальчиком?
— Павлова пригласите. Скажите Виктор приехал. И быстро!
Медсестра куда-то звонит и вот в коридоре появляется высокая плечистая фигура. Становится все ближе и ближе. Мужчина в белом халате и в очках.
— Виктор? — удивленно произносит он и оглядывает нас. — Что с ребенком?
— Серега, помоги. Ему плохо стало, — объясняет Виктор. — Мы сами ничего не знаем. Помоги.
— Каталку, — кричит он куда-то в сторону. — Давайте ребенка, — тянет руки ко мне.
— Каролина! Быстрее! Очнись! — чуть встряхивает меня Виктор и я передаю сына врачу.
Его кладут на каталку и быстро куда-то увозят. Врач бежит рядом, давая какие-то указания.
— Теперь надо ждать, — говорит Виктор и ведет меня за плечи к стульям у стены. Ирина идет за нами. Она подозрительно молчит. Лишь иногда бросает взгляды на Виктора.
И дальше текут очень долгие минуты ожидания. Слишком долгие. Я сижу, теряя им счет и обхватив голову руками. Никто из нас не произносит ни слова. Я не смотрю ни на Виктора, ни на Ирину. Все мои мысли сейчас там, с сыном.
Наконец, выходит доктор.
Я вскакиваю и бегу к нему.
— Как он, доктор? — всхлипываю и вытираю слезы.
— Ну-ну, — улыбается он и хлопает меня по плечу. — Все в порядке. Похоже на общее переутомление. Анализы взяли, но они еще не все готовы. Поэтому точно пока не скажу. Но ничего серьезного. Я уверен. Успокойтесь. Не надо плакать.
— Если надо что, Серега, — сзади раздается голос Виктора.