— Такая ваша мужская судьба, — философски заметила Идда. — Наша — рожать вам детей да ждать. А ваша — сражаться и погибать.
Да уж. Меня чуть не передернуло. Сильная философия!
— Получается, тебя никто не ждёт? Дома? Кроме родителей, разумеется.
— Да меня и родители не ждут, — пришлось пояснять, — их убили, позапрошлым летом. Я теперь у дяди живу. Жил, пока в поход не пошел.
— Кто? — она замялась. — Наши?
— Не, — я мотнул головой, — свои, орки. Есть у нас такие, мы их чёрными кличем. По сути — бандиты, что грабят простых крестьян.
Ага, а мы, можно сказать другие! Разве что грабим не оркских крестьян, а человеческих!
— Да-а... — протянула Идда, — у нас, у людей тоже есть разбойники. Сэр Холид много сил прилагает, чтоб их извести, но они как сорняки — одних выполешь, другие появляются...
Мы опять замолчали. Не знаю, что творилось в прелестной рыжеволосой головке, у меня же мозг работал на всю катушку.
Блин, Асгейр, она же завтра уплывет, и всё, больше не увидитесь... Ну и хорошо, отвечало второе я, ты же не жениться на ней хочешь? Может... Я оглянулся по сторонам. Может предложишь ей прогуляться? На корму, например?
На корме маячил Регин, вызвавшийся эту ночь подежурить. Ну и хорошо! Регин — нормальный мужик, поймет! Попрошу его ... подежурить чуть ближе к мачте... Эх, и почему мы не ночуем на берегу? Сейчас бы пошли с ней погулять в лес... Только плащик не забыть с собой, чтоб было что подстелить.
Моя рука постепенно сползла с ее плеча и легла на талию. Поднять и потрогать за грудь? Как среагирует? Или, наоборот, опустить еще ниже, на бедро?
— Скажи, — вновь нарушила Идда тишину, — а откуда ты так хорошо говоришь на нашем?
— Ну... Я практиковался... Вот, у монахов, например. Мы о многом с братом Вальтером разговаривали...
— А нам говорили, что орки не умеют говорить, только рычат.
— Да я и -о лишь на половину, — внезапно сознался я, — у меня мать — человек.
— Правда? — она вновь повернулась ко мне с распахнутыми глазищами и чуть отстранилась, словно хотела получше рассмотреть.
И опять наши глаза встретились.
Сейчас я тебя точно поцелую... Ну...
— Идда...
Что? Сука! Тварь!!! Откуда? Из шатра?
— Идда! — голос Летисии зазвучал громче, в голосе прорезались капризные нотки.
— Мне надо идти, — с явным сожалением произнесла девушка, — леди проснулась.
Ох уже эта... бледи! Да я сам ее притоплю, не дождаться папаше Холиду дочурку!
— Иди, — чуть ли не через силу выдавил я, дрогнувшим голосом.
И, всё равно, Идда посидела еще несколько мгновений, словно не решаясь что-то сделать... Встала и, бесшумной тенью, скользнула за полог.
***
На следующий день я инструктировал Томаса.
— Слушай сюда, человек. Где ты живешь, где живет твоя семья мы знаем. Если вздумаешь дурить...
— Не беспокойтесь, господин орк! Доставлю девушку к замку в лучшем виде!
— Я не закончил, — недовольно оборвал я новоиспеченного шкипера, — если вздумаешь нас обмануть. Если она, — я показал на Идду глазами, — так и не появится у графа... — потянул паузу, для нагнетания. — Я сам расскажу во всех монастырях, что ты спелся с орками. И что продал нам душу!
Это был удар ниже пояса. Если до этого Томас и мог, хотя бы теоретически строить какие-то планы, то теперь, судя по тому, как внезапно он побледнел, а на лбу выступила крупная испарина — он и помыслить в неправильном направлении боялся.
— Повторю, — ледяным тоном произнес я. — Если она, вдруг гуляя в свежую погоду, выпадет за борт. Если она внезапно заболеет и умрет. Если на вас нападут... да кто угодно, хоть другие орки. Если случится сошествие Самого... — пауза. — Все узнают, что Томас из Скотвуда предал веру в Спасителя.
— Я... я... я... — заблеял новоиспеченный шкипер. — Я всё сделаю, господин!
Внезапно он бухнулся мне в ноги и попытался схватить за кисть руки. Слышь! Ну-ка давай, без проявления ненужных эмоций! Тебе, сука, ща корабль вести!
— А если ты справишься, с этим, в общем-то, не сложным поручением... — я положил так и не пойманную руку ему на плечо и добавил в голос вкрадчивости, — ты, Томас, станешь богатым человеком.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Ага! Взгляд исподлобья был красноречивее любых слов. Ты мой, Томас, ты УЖЕ продал мне свою душу, только ты сам еще об этом не знаешь!
— Мы умеем быть благодарными, — закончил я мысль. — А теперь встань!
Шкипер поднялся.
— Запомни это место, Томас, очень хорошо запомни! Не хочу, чтоб из-за того, что ты заблудишься... я решил, что ты нас хочешь обмануть.
Оба корабля уже качались на хорошей волне невдалеке от приметного островка. С утра мы прошли немного вдоль берега и нашли его.
По сути его можно было бы назвать полуостровом — настолько близок он к берегу Веслёнда, если бы не узкая, заболоченная протока, через которую не перебраться. Сам остров был вытянутым, не более километра, и значительно у́же. Северная половина его заросла лесом, другая представляла собой вполне ровное поле, слегка понижающееся к центру. Если приткнуться с заросшей стороны ближе к протоке, то ни с моря, ни с берега Вестлёнда, покрытого в этом месте непроходимой чащобой, корабль заметить было невозможно.
— Сколько вам ходу до замка графа?
Томас задумался, бросил взгляд на небо, на волну... Куда делся жалкий человечек? Передо мной нормальный моряк-профи.
— Дня три, — наконец он выдал вердикт.
— Кнуд, — позвал я нашего кормчего, — он говорит, что ему три дня ходу. Врёт?
Кнуд, стоявший на палубе «Ворона», окинул взглядом болтающийся буквально в паре метров когг, покосился на мачту, пока без паруса, осмотрел уже сидящих на гребных банках гребцов.
— Если врёт, то не сильно. Под парусом скорость у него почитай вдвое меньше против нашей. Гребцов мало... Да и не предназначены они, на веслах ходить, так, только в бухту войти-выйти...
— Я не вру! — горячо заверил меня Томас, будто бы понял, что я спрашиваю у Кнуда, — Замок графа стоит не на побережье, придется по реке против течения немного подниматься. И потом, вряд ли нас сразу к нему пустят.
— Ну ты загнул! — хохотнул я. — Да как только старик услышит, что речь про его единственную дочь, враз все дела отложит!
— Графа может не оказаться на месте, — осторожно заметил Томас.
Это да, мысленно согласился я. Принимающий зачёт препод то в отпуске, то на больничном...
— Три дня, Томас, — показывая три пальц,а резюмировал похолодевшим голосом я, — туда. Три дня, обратно. А потом... я начну думать ... всякое!
— Уверяю вас, по моей вине задержки не будет! — горячо заверил меня шкипер.
— Ну и ладненько, — подвел я черту инструктажу. — Эй, вашество! — я крикнул прямо в стенку шатра. — Пора меня место дислокации!
— Уже пора? — ну прям капризная кукла!
Пора... блин! Я не намерен тянуть до ночи.
Летисия царственно появилась. Идда за ней тащила огромный узел.
— Приданное? — подмигнул я.
— Хм! — дернула носиком графская дочка.
— Это чтоб госпожа не замерзла.
— Давайте, прощайтесь, нечего тянуть.
Девушки обнялись... Ну как обнялись? Летисия позволила Идде обнять себя, сохраняя каменную морду. Идда наоборот, рыдала в голос, будто не она отправляется домой.
— А может ... я всё же останусь? — с надеждой повернула она ко мне мокрое лицо.
— Ага, — кивнул я саркастически, — а Томас будет месяц добиваться аудиенции у графа, потом ему еще не поверят... Нет уж, давай, девочка, сделай это для своей госпожи, раз ты ее так любишь.
Я размахнулся и перекинул узел на палубу «Ворона». Потом, грубо схватив за тощие бока чуть ли не швырнул туда же оказавшуюся пушинкой Летисию. На драккаре ее поймали парни, раздались возмущенные выкрики и дружный ржачь.
Повернулся к Идде. Мы так больше и не разговаривали, после ночи. Жаль... Ну всё, сейчас точно обниму и ка-ак поцелую!
Нет, я выдохнул, плевать на наших — переживу, а вот девчонке лучше не демонстрировать связь с орком. Чего доброго сожгут! Пока же она несчастная жертва. Пусть так и считают.