class="p1">— Вы правильно сделали, друг мой, но в следующий раз пусть их проводят в трапезную для слуг и накормят. А теперь скажите, что вы думаете об этом странном случае?
— Я полагаю, что этот тот самый зверь, что хозяйничал недавно в саду. К счастью он ушёл обратно в лес, но теперь бесчинствует там.
— Не думаю, что дело в этом, — возразил Марк. — В саду зверь ни на кого не нападал и даже не покусал, если не брать в расчёт невинно пострадавший окорок. Согласитесь, здесь у него было достаточно потенциальной добычи, включая даже ваших волкодавов, но он всего лишь загнал их в беседку и перепугал, но не причинил им вреда. Для чудовища он слишком миролюбив, хотя и шкодлив. С чего бы ему так жестоко расправляться с человеком, который мало отличается от тех, что ходят по саду и открытым галереям. Так что это объяснение меня не устраивает.
— Я очень обеспокоена! — тут же воскликнула госпожа де Невиль. — И расстроена. Бедняга Сильвестр! Ведь лишь пару дней назад он приходил сюда за жалованием. Он был пьян, и я отправила его отсыпаться, и лишь потом отдала причитающиеся ему десять марок. Увы, бедняга вовсе не заслуживал столь щедрого вознаграждения, но всё-таки он был графским лесничим. А потом он вдруг заголосил, что его ограбили! Представляете? Он заявил, что кто-то срезал его старый дырявый подсумок, набитый всяким мусором! Он наверняка где-то потерял его, но кричал, что его срезали, словно это был набитый золотом кошелёк. Мне пришлось дать ему ещё монету, чтоб он перестал буянить и ушёл.
— Значит, он заявил, что подсумок у него украли в замке? — уточнил Марк.
— Это недоразумение, — поспешно возразил де Невиль. — Кому был нужен его подсумок? Он носил в нём манки, тряпки, флакон с лечебным бальзамом и флягу, которую наполнял вином при каждом удобном случае, да запас хлеба и сыра. Кто мог позариться на такое?
— Меня это тоже интересует, — пробормотал Марк, задумавшись. — Впрочем, это не так уж важно. Что вы предлагаете делать в данной ситуации?
— Маркиз де Лианкур в таких случаях тут же формирует несколько отрядов, которые разъезжаются по лесам в поисках зверя, но у него есть своя маленькая армия. В Лорме такой нет. Гарнизона едва хватает, чтоб обеспечивать охрану замка. Если отправить в лес рудокопов…
— Это плохая идея, — перебил его Марк. — Они не пришли бы сюда, если б могли справиться сами. Они не воины и даже не охотники. Их работа состоит в другом, и мы не вправе гнать их в лес с ножами и рогатинами.
— Тогда нужно обратиться за помощью в Лианкур.
— Мы попробуем разобраться с этим сами. Я думаю, что сначала мне нужно будет осмотреть место, где нашли этого несчастного, чтоб понять, с чем мы имеем дело. А потом уже составлять план действий.
— До рассвета в лес выходить опасно, — напомнил де Невиль.
— Я и не собирался. Я поеду туда светлым утром и возьму с собой охрану. Где живёт тот угольщик, который нашёл тело?
— Папаша Шарбо? За глухой падью. Я провожу вас туда.
— Вы сказали Шарбо?
— Да, — кивнул де Невиль и уткнулся в тарелку.
— Если вас интересует, находится ли этот старик в родстве с воспитанником маркиза де Лианкура, — оживилась Женевьева, — то да! Он родной дед Теодора, отец его матери!
— Вряд ли это имеет значение, — проворчал де Невиль. — Теодор — сын Аделарда, он рыцарь.
— Подумать только, как повезло этому юноше! — съязвила Женевьева. — Иметь в дедах коннетабля королевства и простого угольщика, который живёт за глухой падью!
— Вы говорите о нашем Теодоре? — Мадлен удивлённо взглянула на мужа.
— Именно, дорогая, — кивнул Марк. — Но ты же знаешь, что на самом деле благородное происхождение не всегда спасает от нищеты и безвестности, так и низкое ничуть не мешает человеку возвысится, если он того заслуживает. Я и сам в былые годы скитался по дорогам в поисках случайного заработка, имея единственное достояние — фамильный меч. Так что удивляться тому, что внук угольщика, обладающий немалыми достоинствами, теперь принят при королевском дворе.
Он взял со стола кубок. Господин де Невиль задумчиво, но с какой-то новой симпатией взглянул на него, в то время как его супруга сидела, обиженно поджав губы.
Следующее утро было тёмным, и Марк, поднявшись, решил навестить Джин Хо. Когда он вошёл в его комнату, то сразу почувствовал дуновение холодного воздуха от распахнутого настежь окна. Кумихо сидел на кровати, закутавшись в покрывало, и хмуро смотрел на него. На сей раз он не стал изощряться с обликом и выглядел бледным белокурым мальчиком, синие глаза которого обиженно щурились.
— Зачем ты меня запер? — проворчал он. — Камин прогорел и дрова закончились. Я замёрз и не смог выйти, чтоб позвать кого-нибудь затопить его снова.
— Не нужно было открывать окно, — Марк прошёл туда и плотно прикрыл створку.
— Здесь было нечем дышать! Нужно было проветрить…
— Ты голоден?
— Нет. Я ещё долго не захочу есть.
— Выглядишь ты не очень, — сообщил Марк и, подойдя к кровати, присел рядом. — Бледный, круги под глазами. Я полагал, что за тысячу лет можно было поумнеть настолько, чтоб не объедаться забродившими грушами, подобно барсукам и медведям.
— Хватит читать мне нравоучения, — буркнул Джин Хо. — Попытки наставить меня на путь истинный запоздали лет на девятьсот… девяносто пять. Я думал, ты будешь ругаться.
— Из-за того балагана, в который ты превратил охоту в Рошамбо? Или из-за моего друга, которого ты чуть не убил? У меня было большое желание вытряхнуть тебя из шкуры, но потом я подумал, что это мало, что изменит. Ты всё равно в следующий раз поступишь так же. Я только хотел кое-что спросить. Я понял, почему ты сорвал охоту, ты вообще против подобных вещей, но почему ты так наказал Ардена, если вроде как простил его.
— Я его не прощал. Я его наказал, забрав у него в качестве компенсации перстень с рубином, но ты отнял его у меня и, надо полагать, вернул владельцу. Значит, этот злодей, убивший лис, остался безнаказанным. Это неправильно. Вот я и заставил его ответить за его злодеяния, но я его не убил, чтоб не огорчать тебя. Он обязан тебе жизнью, которой не заслуживает.
— Ты не прав. Он усвоил урок, и обещал больше не охотиться на лис, поскольку уверен, что получил жестокое предупреждение от лисьего бога.
— Что ж, он не безнадёжен.
— Теперь о лесничем. Это точно не ты убил его?
— О каком лесничем, Марк? Я убиваю только чтоб защитить свою жизнь