Читать интересную книгу Любовь нечаянно нагрянет (СИ) - А. Ярослава

— Я родился в деревне. Жили мы не богато, но голодным я никогда не был, спасибо мама. Она у меня чудесная была. Весь дом на себе волокла и работу еще.

— Что с ней случилось? — я уже догадалась, что мать Громова умерла, иначе бы он не говорил о ней с такой болью.

— Инсульт. Оказалось, такое бывает и в сорок лет.

Глава 13

Лекс

Поделиться своей болью и тоской оказалось естественным рядом с Ритой. Возможно, потому что только она могла быть искренна в своем сожалении, сопереживании. Ее взгляд стал очень грустным, когда он рассказал ей о своей матери. Лекс и сам не подозревал, как ему необходимо было выговориться. Такими подробностями своей жизни он не делился даже с хорошими друзьями, а Аське и дело до этого не было.

Маленькое рыжеволосое солнышко согревало его даже в моменты, когда он предавался плохим воспоминаниям и молчаливо поддерживало, нежно, но уверенно сжимая его плечо ладошкой.

Про отца он тоже рассказал и молча ждал ее неодобрения. И оно проскользнуло в печальном вздохе, но вслух девушка высказывать ее не стала. Лекс за это был ей благодарен. За такое вот молчаливое путь не понимание, но принятие.

— Мясо готово, — решил он, снимая сочный и ароматный шашлык с мангала.

Ритка перевела взгляд на часы и выразительно поиграла бровями.

— До Нового года полчаса осталось. Пошли скорее. Ты уже решил, что попросишь у деда Мороза?

Громов одной рукой схватил Рыжулю за рукав куртки, дернул на себя и, когда та подалась, прошептал, обдавая маленькое ушко теплым дыханием:

— Я свой подарок уже получил.

Приятно было наблюдать, как она вспыхнула, словно спичка, когда до нее дошел смысл слов.

— А ты? Решила? Отправила письмо деду Морозу, как послушная девочка?

Ритка лукаво стрельнула глазками.

— Свинью хочу!

— Свинью?! — расхохотался мужчина.

— Огромную и желательно полную настоящими испанскими золотыми дублонами керамическую свинью.

— Ничего себе запросики. Да вы жадина, Маргарита Васильевна!

— Я? Вранье! — почти искренне возмутилась она, — Это ты просто еще плохо знаешь деда. Вот кто настоящая жадина!

Вот так посмеиваясь и подшучивая друг на другом они ввалились в маленький теплый домик.

За столом было по-праздничному шумно. Николай Иванович на пару с бойкой баб Раей уже успели откупорить коньяк, тот что специально прихватил с собой Громов и тяпнули по паре рюмок. Градус заметено повысил настроение и жареное мясо они встретили с заразительным энтузиазмом

— Давайте скорее за стол! Скоро президент речь толкать будет!

Рыжуля посадила его на диван довольно улыбаясь упала рядом, ныряя Лексу под руку. Он легонько приобнял ее за плечо и опасливо покосился на Николая Ивановича.

Риткин дед старой закалки — может и не понять таких почти невинных объятий. Как-то не хочется начинать новый год с драки.

Наконец, настал тот миг, когда глава государства закончил свою речь и забили куранты.

— С Новым годом! — неожиданно сильным и зычным голосом радостно закричал дед, — С Новым счастьем!

Баб Рая подхватила громогласное пожелание своего соседа.

— Ура!!! Ура!!! — пробился тоненький голос Риты.

— Ура!!! — вторил ей Лекс, оказавшийся под воздействием, какой-то невыразимой эйфории.

Казалось нечто подобное он испытывал только в детстве.

Бах! Бах!

— Салют! — Ритка как ненормальная понеслась к окну, — Идите скорее смотреть!

Они все прилипли к окну, зачарованно рассматривая, как яркие огни рассекают непроглядную мглу зимней ночи.

— Как красиво…, – прошептала Ритка.

— Я тоже купил фейерверки, — вдруг вспомнил мужчина.

— Что же ты раньше молчал. Давай! Давай скорее пускать!

Толком не одевшись они выскочили на улицу.

Ритка прихлопывая ладошками от нетерпения, подпрыгивала на месте.

— Праздник к нам приходит! Праздник к нам приходит! — навевала она.

Николай Иванович, вышел на порог и скомандовал:

— Ты Шурик, главное блюди технику безопасности. Как-то не хочется, что бы моей внучке по отдельности достался — руки отдельно от туловища.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Громов распечатал упаковки с фейерверками, посвил в огороде, поджег и предусмотрительно отбежал на приличное расстояние, замерев рядом в восторженной Риткой

— Раз, два, три….

Небо оглушил сильных хлопок и мерцающие звезды показалось стали падать им прямо на голову.

Теплая ладошка нашла его руку, согревая своим теплом. Лекс повернул голову и утонул в сиянии Риткиных глаз, что казались прекраснее любого салюта.

Он и словно не сговариваясь одновременно подались друг к другу, чтобы как-то неловко из-за мешающей верхней одежды поцеловаться.

Вот только Лекс вместо поцелуя получил в лицо ком рыхлого снега и задорный смех.

— Ах, ты мелкая вредина, — едва отплевавшись от снега, пророкотал вслед рыжуле он.

А эта зараза нагло показала ему язык и дала деру.

Поймал он грозную метательницу снежков уже за домом, завалив в большой, мягкий сугроб, для верности обхватив руками и ноги, чтобы не сбежала. Наклонился чтобы зацеловать эти смеющиеся губы, но тут в кармане куртки настойчиво запел телефон.

— Ответь! Кто-то, наверняка, хочет тебя поздравить, — шепчет Ритка, а сама так и думает, как вырваться из его объятий.

Ну, уж нет! Так просто не уйдет безнаказанный за свою выходку рыжий наглый олененок!

— А вдруг это кто-то очень важный! — засмеялась она, вновь изворачиваясь.

— Сомневаюсь, — заверил ее он и наконец поймал свою хитренькую добычу, прижавшись губами к нежному рту.

Ритка перестала сопротивляться и послушно закинув руки ему на шею, ответила на поцелуй, неспешно двигая губами, подстраиваясь под его нетерпеливые прикосновения.

— Сумасшедшая девчонка, — шепчет Лекс, когда она игриво кусает его за подбородок.

— Да я такая. И если вам это господин Громов не нравится, то можете завтра вернуться в свою унылую квартиру и нанять себе другую кухарку.

— Во-первых, моя квартира не унылая — теперь у меня есть целая стена оранжевого цвета. Во-вторых, ты мне должна. Удобно, не правда ли? А в-третьих, с чего ты решила, что не нравишься? Очень даже нравишься! Настолько, что я готов забить на работу и провести с тобой все новогодние праздники…правда, если исключить из них твоего чудного деда.

И тут, как по заказу из-за угла послышалось:

— Ритка!!! Я что вас палкой гнать за стол должен! Если твой Шурик отморозит себе почки в этом сугробе, то ты слишком рано станешь вдовой!

Громов закатил глаза.

— Легок на помине. И почему Николай Иванович вечно желает не смерти?

Мужчина поднялся сам, помог подняться и отряхнуться от снега рыжуле. Заботливо поправил на ней шапку.

— Ты просто ему чересчур нравишься, — подмигнула девушка.

— К-х, я заметил.

Остаток вечера они провели в теплом домике, под ворчливое комментирование деда, смотря старые советские комедии, поедая вкусные мандарины и иногда целуясь, когда баб Рая отвлекала внимание бдительного деда на себя.

Утро следующего дня началось для Леса поздно. Аж в целых десять утра. Едва разлепив глаза, он потянулся и осознал себя лежащим на старом продавленном диване, в одних джинсах и заботливо прикрытый теплым одеялом.

Спать его положили в маленькой проходной гостиной, где довольно прохладно.

Чуть протерев глаза и сев, натянул сложенный рядом свитер и пошел на кухню, где кто-то готовил яичницу.

Лекс ожидал увидеть за плитой скорее Ритку, но не как ее деда, в странного вида одеянии. На пожилом мужчине были видавшие вида растянутые трении, белая майка, явно не по размеру и устрашающего вида шапка-ушанка, местами поеденная молью, но отчего-то до сих пор любимая хозяином.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Выспался? — скосился на него Николай Иванович.

Он, ловко орудуя ножом, нарезал большими ломтями хлеб и салом и прямо как есть на разделочной доске поставил на стол.

— Добре утро.

— Ну. садись за стол. Потолкуем.