- Нефть на Волге? - Люке недоверчиво посмотрел на меня. - В справочниках нет никаких упоминаний о наличии нефтеносного района в Поволжье.
- Вы недостаточно точно информированы. Еще в прошлом столетии под Сызранью был построен битумный завод.
- А на каких условиях владелец земли предлагает сделку, то есть как он представляет себе компанию по разработке недр его владений?
- Об этом я и хотел бы говорить в присутствии вашего патрона.
- Видите ли, генерал Жанно занят сейчас очень важными делами... Но я все же доложу ему о вашем предложении. Может быть, он найдет время принять вас, хотя не уверен в этом... А теперь не хотите ли послушать русские песни? Я очень люблю русские песни, даже знаю несколько. Когда вернусь домой, буду петь их друзьям. О, это произведет фурор...
* * *
- Если капиталист учует запах нефти, он уже пб может уснуть, - заметил Кожевников, когда я рассказал ему о своей беседе с Люке. - Постарайся войти к ним в доверие. Хорошо бы иметь документ, пусть даже частное письмо, подтверждающее, что ты их представитель. Это нам пригодилось бы.
Утром следующего дня я проснулся от стука в дверь моего номера. Как я и предполагал, это был Люке.
- Как видите, сударь, я не терял времени, - вытирая вспотевший лоб, затараторил он. - У вас сегодня счастливый день, а вы спите как грудное дитя. Вам ничего не снилось?.. Я рассказал патрону о вашем предложении, и он уполномочил меня вести с вами переговоры. Поскорее одевайтесь, и мы где-нибудь не только потолкуем, но и позавтракаем.
В этот ранний час мы были первыми посетителями маленького ресторанчика на берегу Волги. Когда официант принял заказ и удалился, Люке наклонился ко мне через столик и рассказал, что накануне между эсерами и кадетами произошла стычка: начальник военного штаба полковник Галкин конфиденциально заявил, что у него есть сведения о намерении лидера партии эсеров господина Чернова посетить Самару и что меньшевики собираются потребовать портфели.
- Ах, месье Дрозд, если бы вы видели эту баталию... Под Верденом такого, вероятно, не было! Только это строго между нами, дорогой... - И тут же без обиняков спросил: - Генерал интересовался, какую цену назначает господин Дедулин за имение.
- Он не продает свои земли. Он предлагает организовать промышленную компанию по разведке и добыче нефти, если будет установлено, что добыча ее выгодна.
- У вас есть официальные полномочия господина Дедулина?
- Пока нет, но я представлю их, если это будет необходимо. Я близкий друг семьи Дедулиных, в частности их дочери.
- Понимаю. Вы желаете быть полезным своему будущему тестю. Итак, каковы ваши условия?
- Прежде всего я хотел бы получить письмо на имя Дедулина с запросом о его условиях и письменное заверение в том, что генерал поручает вести это дело мне, если Дедулин предложит реальные условия.
Люке кивнул в знак согласия.
- Вам будут выданы нужные бумаги и некоторая сумма денег во французской валюте. Получить ее вы можете завтра утром у меня. Есть ли у вас какие-либо вопросы ко мне?
- Нет, но, если они возникнут, вы разрешите мне обращаться к вам по телеграфу или телефону?
- Мне нравится ваше отношение к делу. Кажется, мы с вами договоримся.
И мы расстались.
Об этой беседе я в тот же день рассказал Кожевникову.
Яша задумался и, дымя папиросой, долго молчал, обдумывая различные варианты трудной, сложной и опасной игры, чтобы выбрать один - самый надежный.
- Нет, понимаешь, что получилось? Ведь ты сыграл роль коммерсанта приличной величины, - наконец заговорил он. - На первый взгляд может показаться, что роль коммерсанта оправдывает твое пребывание в стане врагов, более того, эта игра с Маргаритой и Люке стала даже заманчивой. Однако ты и не заметил, как уселся в чужие сани: одна самая незначительная ошибка или случайность - и неминуемый провал!
- Я все отлично понимаю, Яша. Но велик соблазн - фортуна-то все ж улыбнулась мне! Я шел на ощупь и угодил в осиное гнездо. Это счастливая случайность, и рассчитывать, что подобное может повториться, было бы наивно.
- Да, тебе повезло! Но у тебя не хватает знаний, которыми должен обладать коммерсант... А чем ты восполнишь их в критический момент? Нельзя рисковать жизнью, если этот риск не оправдан.
- Что же ты предлагаешь?
- Не торопись! Мы обязаны уверенно смотреть в завтрашний день. Ты как-то рассказывал мне о старшем сыне помещика Дедулина - капитане царской армии, получившем из рук царя орден. Фигура! Ты думаешь, о нем не знают в офицерском собрании? Знают. И вот представь, что ты случайно встречаешься с ним... Или он случайно узнает, что ты торгуешь землей его отца... Ну, да бог милостив, - улыбнулся Кожевников. - Будем надеяться... И последнее, чтобы закончить этот разговор: Семенов и Куйбышев ждут тебя со сведениями, так необходимыми штабу армии. Как только получишь от Люке нужные бумаги, немедленно отправляйся на занятую белыми территорию, с тем чтобы выяснить, как далеко проникли белогвардейцы в районе между Волго-Бугульминской и Самаро-Златоустовской железными дорогами и в каких пунктах происходит концентрация их войск...
По тылам белочехов
Поезд еще не успел тронуться, а в купе уже разгорелся спор. Я лежу на средней полке и вслушиваюсь в голоса пассажиров.
- Черт знает что творится, - возмущается землемер в форменной фуражке. - Комитет членов Учредительного собрания - признанная народом власть. Его слово - закон для всех. Приказал - повинуйся. А наши господа депутаты кокетничают с красными профсоюзами, сватаются...
- Надавать бы им оплеух да выставить за порог, - поддержал землемера коренастый мужчина в суконной поддевке и лакированных сапогах. - Мы строили фабрики, паровые мельницы, рисковали своим добром, а теперь отдать нажитое под контроль каких-то Галахов? Нет-с, мы сумеем постоять за свое!..
- Пропьют, видит бог, пропьют эти лодыри Россию! - басил нетрезвым голосом тучный, облысевший священник. - Великое зло на земле от фабрик. Смута людская от них, словоблудие и неверие. Надо закрыть все фабрики, и на земле воцарится благоденствие.
- Вы, батюшка, отстали от жизни. В Европе аэропланы, автомобили, танки изготовляют, а вы даже ткацкие фабрики предлагаете закрыть, - возразил землемер. - Подрясничек-то ваш не самотканый ведь, а из тончайшей материи фабричной работы. Вот, к примеру, Америка...
Трижды прозвучал станционный колокол, и спор внезапно погас. Священник истово перекрестился, его примеру последовали другие. За окном медленно проплыла окраина Самары - Безымянка.
Вскоре спор возобновился - говорили о том, согласятся ли профсоюзы добровольно передать старым хозяевам рационализированные предприятия или Комуч заставит их выполнить его волю. Разговор этот мне изрядно надоел, и я перестал следить за его развитием. К тому же меня больше интересовало, кто содержит "чудесный островок" на Дворянской улице и что может дать самарским подпольщикам наблюдение за ним. С этими мыслями я и попытался уснуть, но не мог, хотя две последние ночи провел почти без сна.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});