— Каких качеств? — требовательно спросил он.
— Не важно, — пробормотала Лили.
— Какие качества вы имеете в виду? — настаивал Дерек.
— Прежде всего безжалостность.
Вряд ли это можно принять за комплимент.
— Я? Безжалостен? — с деланной наивностью воскликнул он.
Оба снова засмеялись.
— Возможно, не полностью, но эта черта в вас имеется.
— Никогда!
— Не лгите! О, это видно, — заверила она. — Я, например, легко могу представить вас в бою.
— Лучше не пытаться.
— Вот папу я не могу представить военным. Забавно: я думала о нем в ту ночь, в беседке. До того как встретилась с вами. Он построил мне беседку, в которой я играла в детстве… вернее, выстроил наполовину. Папа не мог довести до конца ни одного дела.
Она вдруг замолчала… и в этот момент Дерек наклонился и поцеловал ее в макушку.
— Все будет хорошо, — прошептал он, сам не зная почему. Почти не веря сам себе. Но иногда эти простые слова имели поразительный эффект.
Она ответила странной, благодарной полуулыбкой и, отпустив его руку, остановилась.
— Жизнь, мисс Балфур, — произнес Дерек, — не для слабых сердец, верно?
— Нет, — прошептала она, смело встретив его серьезный взгляд.
Его светлые глаза словно смотрели ей в душу.
— Пойдемте, — пробормотала она, поворачиваясь к дому. Они медленно зашагали обратно. По дороге Дерек не произнес ни единого слова.
Зато Лили щебетала безмятежно, как канарейка, словно зная, что ее голос был единственной нитью, не дававшей ему заблудиться во мраке. Она отмечала красоту клумб и резных птичьих кормушек, гадала, какие закуски ждут их в доме. Он почти не обращал внимания на слова, но ее ободряющий тон возвращал его из диких пустынь, которые за много лет замели его душу тяжелым песком.
Когда они приблизились к каменной арке, служившей входом в сад, он наконец смог улыбнуться.
Ну вот, им предстоит вернуться к прежним партнерам…
Лили неожиданно остановилась и повернулась к нему. В ее глазах светились сочувствие и тревога. И это почему-то ранило Дерека. Он уже привык игнорировать свои чувства, но в ее присутствии делать это было куда труднее.
— Знаете, майор, — вдруг вспомнила она, — я так и не поблагодарила вас за спасение сережки. Спасибо.
Он поклонился, еще более очарованный, чем прежде.
— Если еще что-то будет нуждаться в спасении, мисс Балфур, дайте мне знать.
— Обязательно. И, майор…
Дерек вскинул брови. Она прикусила губу и улыбнулась:
— Думаю, теперь вы можете называть меня Лили.
— В самом деле? — удивился он.
— Да… только наедине, разумеется.
— Конечно… Лили, — отозвался он, наслаждаясь этим маленьким подарком.
Он не хотел ее покидать, но что поделаешь? Пришлось довольствоваться последним жадным взглядом.
— Передайте Эдварду мое совершеннейшее почтение, — насмешливо бросил он.
— Забав и наслаждений с миссис Коутс, — парировала она.
Он щелкнул пальцами:
— Верно! Я бы даже под страхом смерти не смог бы вспомнить ее имя! — Он кивнул и отошел.
Лили с тревожной нежностью наблюдала за ним.
Вскоре она уже снова была рядом с Эдвардом и миссис Клируэлл. Крестная умирала от любопытства.
После разговора с майором Лили стала лучше понимать, что движет им, и, как ни странно, увидела в его душе море боли. У нее болело сердце за Дерека.
Но от сознания этого было не легче наблюдать, как майор уходит в ночь с плотоядно улыбавшейся и висевшей на его руке миссис Коутс.
Лили сжалась, глядя вслед роскошной паре.
По дороге домой, несмотря на все усилия болтливой миссис Клируэлл, Лили почти не разговаривала.
По причинам, неизвестным ему самому, Дерек доставил неотразимую миссис Коутс до крыльца ее фешенебельного городского дома и отказался от нежного приглашения в постель. Его отказ шокировал вдовушку. Говоря по правде, он и сам был шокирован, но, черт побери, сегодня ночью ему не хотелось никого обслуживать. И что тут такого?
Он отказался признать, что неожиданное отвращение к самой мысли о перспективе провести разгульную ночь с Фанни Коутс имело какое-то отношение к Лили Балфур.
Вместо этого он упрямо старался думать о делах. У него полно работы.
Его одолевали мрачные думы, но он твердил себе, что его гнетет необходимость продолжить расследование. Сейчас, под покровом ночи, самое время подслушивать, подсматривать за членами комитета. Вряд ли кто-то увидит его в такой час.
Поэтому он вернулся домой, переоделся в черное и оседлал коня. Вскоре он уже мчался к северо-западной окраине Лондона, где жил высокопоставленный магнат Ост-Индской компании и член комитета.
По дороге Дерек не переставал размышлять о событиях сегодняшнего вечера. Ничего не скажешь, он выдался плодотворным, не говоря уже о примирении с Лили. На концерте он встретил лорда Синклера и подтвердил нелестное о себе мнение: достаточно оказалось простого присутствия знойной красавицы, которую он держал под руку. Сначала Дерека оскорбляло отношение графа к нему как к типичному недалекому кавалерийскому офицеру, но вскоре он перестал обращать на это внимание.
Черт, всегда неплохо, когда враг недооценивает тебя! Появление в свете с миссис Коутс или другой готовой на все особой помогало поддерживать полезную иллюзию. Если Синклер считает его полоумным дикарем, у которого в голове одна выпивка и женщины и кем, следовательно, легко манипулировать, значит, вскоре он потеряет всяческую осторожность и позволит Дереку выяснить, что случилось с тремястами тысячами фунтов.
Пока что ответы и деньги не находились.
Эту прошедшую неделю Ланди держал его в курсе всего, что происходило на заседаниях комитета за плотно закрытыми дверями. Если верить Эдварду, Синклер по-прежнему был полон решимости держать все случившееся в тайне и решить дело в узком кругу, без вмешательства министерства внутренних дел, которое, вне всякого сомнения, потребует официального расследования: процесс медленный и утомительный.
Ни у кого не было времени для этой бессмыслицы. Люди нуждались в деньгах. Прямо сейчас.
В любом случае Ланди сообщил, что у них состоялось еще одно закрытое собрание. Синклер выразил свое недовольство, требуя, чтобы виновный признался и немедленно возместил «позаимствованные» деньги.
Пока что они решили дать неизвестному расхитителю ровно одну неделю, чтобы собрать украденную сумму и вернуть в фонд. Тогда деньги выдадут немедленно и комитет не будет покрыт позором.
Приказ Синклера мог принести быстрые результаты, но Дерек решил заранее приготовиться к неудаче. Если похититель не будет найден, значит, его задача — начать расследование финансовых дел каждого члена комитета. Пока что он понятия не имел, как это сделать. Он не привык к закулисным интригам.