Хизер легко открылась возможности взглянуть на свое тело под другим углом и укоренить в своем сознании мысль, что в ее внешнем облике нет ничего непоправимого и что она не виновата в том, что чувствует себя такой обессиленной.
Понемногу напряжение, проистекающее из этого ошибочного представления, стало таять. Она почувствовала себя более открытой и более легкой. На этом этапе она уже смогла взять на себя ответственность за свое здоровье и спросить себя, что происходило в ее организме, помимо «жира и лени».
Расширение восприятия повлекло за собой целый ряд вопросов, а не суждений – об уровне сахара в крови, о кровяном давлении, о холестерине и функциях щитовидной железы и гормонов. Мы подробно побеседовали с ее телом. В процессе Хизер делала заметки, чтобы взять их с собой при следующем посещении врача. Раньше она боялась идти к врачу, потому что набрала вес и еще не начала заниматься упражнениями. Но страх исчез, когда она стала сама разгадывать тайны своего состояния и надеялась, что врач ей в этом поможет.
Мы уже знали, что мысль о возвращении к полной программе физических упражнений повергала Хизер в ужас. Когда мы начали обсуждать варианты движений, терпимых для ее тела, в сознании Хизер возник образ ходьбы. Я предложила ей попробовать совершать 20–30-минутные прогулки в день в течение нескольких недель. Но Хизер тут же прибегла к другому ограничивающему убеждению: если нельзя заниматься в полную силу, то и толку от занятий не будет. Прогулка длительностью двадцать пять минут в удобном темпе не даст никаких результатов. Хизер воспитывали в убеждении: «Или делай то, что делаешь, в полную силу, или не делай вообще. Если дело стоящее, то и делать его нужно хорошо». В результате, по ее мнению, единственными стоящими делами оказывались те, над которыми она работала не покладая рук. Хизер быстро поняла, что это – ограничивающее убеждение, и согласилась взглянуть на проблему по-другому: ежедневные прогулки полностью выполнимы, в отличие от занятий физическими упражнениями с полной нагрузкой.
Теперь, когда Хизер была открыта для информации, получаемой от ее тела, я попросила ее ежедневно заземляться и наполняться энергией с помощью Исследования 2 и спрашивать свое тело о происходящих в нем процессах.
Ей нельзя было осуждать себя, поскольку этим она закрыла бы для себя возможность дальнейшего общения. Когда мы закончили, Хизер была открыта, настроена оптимистически и готова к исследованиям.
Индивидуальные рекомендации
Расширение восприятия оказалось для Хизер стартовым пунктом к дальнейшему исцелению, и ей приходилось не единожды расширять его во время нашего сеанса.
...
Если вы человек, внутри которого живет неугомонный внутренний критик, или вы постоянно проводите переоценку своих поступков, то раздел 2 в Исследовании 3 будет полезен вам при освобождении от ограничивающих убеждений.
Когда наш внутренний критик или судья ведут наш автобус, можете быть уверены, что они используют ложные или устаревшие ограничивающие представления, чтобы продолжать сидеть за рулем. Часто эти ограничивающие убеждения сидят в подсознании. Мы знаем только, что по той или иной причине мы иногда впадаем в ступор, неспособные совершить какое-то действие, или нас охватывает неприязнь к самим себе. Хизер действительно превысила комфортный для себя вес. Но преодолеть эту проблему ей будет гораздо легче, имея о самой себе хорошее мнение. Тогда у нее будет достаточно энергии и внутреннего настроя, чтобы надолго сохранить достигнутые результаты. Когда внутренний критик Хизер начинает разглагольствовать, она чувствует себя беспомощной, недостаточно хорошей и просто впадает в ступор, оказываясь неспособной предпринять хоть что-то.
Работая с проблемами, связанными с внутренним критиком, я предлагаю использовать каждое Исследование ежедневно, пока вы не избавитесь от конкретного шаблона мышления и не сможете подумать о своих проблемах, не отягощая свои размышления эмоциями.
1. Исследование 1 поможет вам определить, где именно в вашем теле засел внутренний критик и связанные с ним болезненные эмоции.
2. Исследование 2 позволяет наполнить себя энергией и внутренней силой, и с этих позиций уже можно будет встретиться с болезненной (в моральном или физическом смысле) областью и наполнить ее любовью.
3. Исследование 3 является важнейшим для избавления от любых ограничивающих убеждений, чтоб вы могли сами управлять автобусом своей жизни, не позволяя садиться за руль ни внутреннему критику, ни каким-либо другим сомнительным личностям.
Это довольно простой процесс, но он может занять время, и его придется повторять неоднократно, поскольку в нем может выявиться несколько слоев, и избавляться от них придется по очереди. Здесь полезно будет прибегнуть к помощнику, поскольку узость восприятия – и это не редкий случай – укореняется так глубоко, что человеку кажется, будто он смотрит на вещи реально, тогда как на самом деле его восприятие искажено. Помните, у Хизер тоже оказалось несколько слоев. Не останавливайте процесс восстановления реального восприятия, если под уже очищенным вами слоем окажется еще один. Знайте, что вы действительно делаете успехи.
Насколько я могу сказать, этот процесс у человека продолжается всю жизнь.
Как вы уже увидели на примере Хизер, дальнейший процесс пойдет легче, как только вы избавитесь от нескольких важных слоев. Несколько лет назад, когда Хизер избавилась от нескольких первых слоев укоренившегося в ней убеждения, что она недостаточно хороша, потребовалось несколько сеансов и несколько ведер слез, пролитых в процессе упорной работы, чтобы избавиться от этого ложного представления о себе. Позже, как вы убедились на примере сеанса, описанного выше, Хизер удалось легко и быстро очистить еще один слой. Вы можете сделать то же самое. Для этого нужно только практиковаться.
Мой гнев вернулся
Когда Джон позвонил и попросил о встрече, он признался, что недавно он с женой снова поссорился, причем ссора была весьма бурной. Вдобавок ко всему, позже у него скрутило спину. На следующий день, как только Джон вошел, я увидела, что он испытывает сильную боль. Я провела сеанс работы с телом, используя приемы краниосакральной терапии, включающие разговор с пациентом, воздействие руками, а также влияла на него своей энергетикой, оказывающей терапевтический эффект. После этого восприятие Джона расширилось, и он смог принимать свой гнев и боль с безоговорочной любовью, оказывающей целительное воздействие.
Сеанс начался с того, что я стала мягко накладывать руки на его поясницу и область сердца – участки его тела, в наименьшей степени наполненные энергией. Напряжение в его спине ощущалось моей ладонью, словно по ней прокатывались стальные тросы. Джон сказал, что поясница у него ноет уже в течение семи лет, боль становится все сильнее, и он на эту боль очень злится. «Я не могу играть со своими детьми. Я не могу работать на заднем дворе своего дома. Я боюсь малейшего ощущения, боюсь, что спину опять пронзит мучительная судорога. Последний раз ее скрутило после того, как я всего лишь немного прокатился на велосипеде. Я чувствую себя хрупким, и я просто ненавижу это ощущение».
Я почувствовала, насколько сильно его мучила эта проблема. Пока он говорил, мышцы его спины под моими руками стали еще напряженнее. У него было серьезное нарушение ощущения своего тела, и оно проявлялось прямо под моими руками. Мне стало ясно, что Джон не видел выхода из этого замкнутого круга: боль, ограниченность движений и отчаяние.
Узость восприятия перекрыла Джону доступ к его собственным внутренним ресурсам, которые могли помочь ему вылечиться. В тот момент он не сознавал, что такие ресурсы вообще существуют. Поэтому в первую очередь нам нужно было расширить его восприятие, чтобы он увидел новые возможности для себя.
...
Моя роль заключалась в том, чтобы помочь ему получить доступ к своей интуиции и встретиться с теми аспектами собственной личности, которые он держал под замком.
Вначале он перевел фокус сознания на поясницу и стал описывать свои ощущения. Вскоре он стал дышать медленнее и глубже.
«Что первым пришло в голову? – тихо спросила я. – Ничего не нужно редактировать или раздумывать, стоит ли говорить. Просто скажите, что первым пришло вам в голову».
«Я чувствую себя, словно огромное бревно. Один ствол без ветвей и без корней».
Я согласилась. Его поясница ощущалась неподвижной, большой и твердой, а не как обычная здоровая мышечная ткань. В его сердце, под другой моей рукой, также ощущался отголосок твердости.
«Как долго это чувствовалось?» – спросила я мягко.
Я почувствовала, что твердость смягчилась, когда он отвечал: «Не знаю, но я внезапно почувствовал очень глубокую печаль, когда вы положили на меня свои руки». Его восприятие начинало расширяться.