пробили в рядах противника брешь, сквозь которую смогла начать атаку кавалерия. Поскольку круг был разорван, всадники в доспехах с легкостью расправились с копейщиками.
Спустя несколько лет Роберт Брюс, внук претендовавшего в 1286 г. на шотландский престол Роберта Брюса, который переходил то на одну, то на другую сторону с большим дипломатическим искусством, сумел использовать народное движение в своих личных интересах. Брюс самолично короновался в Сконе и в течение нескольких лет успешно вел партизанскую войну. Удалось ему это по той причине, что, хотя Эдуард и мог собрать армию достаточно сильную, чтобы разбить любую оппозицию, он не мог при существовавшем транспорте и наличии обширных неосвоенных земель, отделяющих Англию от Шотландии, все время держать такую армию на поле боя. Постоянный гарнизон, насчитывающий около 2 тысяч человек, мог удержать лишь несколько основных городов и замков. В 1307 г. Эдуард повел на Шотландию еще одну армию, но умер в походе.
Беспорядочная война не прекращалась и в следующее правление, замки один за другим переходили в руки шотландцев, пока у англичан не остался один только Стерлинг. В 1314 г. Эдуард II двинулся на помощь с самой большой армией, какая только когда-либо покидала пределы Англии, и потерпел сокрушительное поражение при Баннокберне. Шотландцы одержали победу отчасти благодаря искусно выбранному Брюсом месту боя, но в первую очередь благодаря глупости английского командования. Полагаясь на свое большое численное превосходство и игнорируя все уроки предыдущих десятилетий, Эдуард напустил свою кавалерию на шотландских копейщиков без предварительной заградительной стрельбы лучников. Ограниченность возможности феодальной кавалерии проявилась здесь с такой же очевидностью, как позднее при Креси и Пуатье.
Битва при Баннокберне хоть и была немаловажным событием, однако она не имела того решающего значения, какое ей часто приписывают. Эдуарду помешали возобновить против баронов военную борьбу, которая закончилась со свержением и убийством Эдуарда в 1327 г. Однако ее возобновил Эдуард III. Междоусобные распри шотландской знати и боевое искусство английских лучников принесли ему победу при Халидон-Хилл, после которой сын Брюса Давид вынужден был искать спасения во Франции. В течение некоторого времени еще велась партизанская война, которую казалось невозможным привести к какому-нибудь завершающему концу и которая постепенно прекратилась главным образом потому, что Столетняя война начала поглощать все главные ресурсы Англии.
С этого времени Англия не предпринимала дальнейших попыток покорить Шотландию, однако между странами продолжались нерегулярные войны, которые превратили большую часть территорий по обе сторонам англо-шотландской границы в пустыню. Эти войны положили конец начавшемуся развитию шотландской торговли и промышленности и не давали Шотландии покончить с феодализмом, в то время как в Англии этот строй быстро клонился к упадку.
Последствия этих войн для Англии оказались не столь пагубными, поскольку они затрагивали только Север, и без того отсталый и бедный. Однако они породили могущественную и непокорную знать, которая подобно пограничным лордам Уэльса сохранила феодальные черты, находившиеся в полном противоречии с развитием остальной части страны, и в значительной степени была ответственна за внутренние беспорядки и войны в Англии XV в.
4. Столетняя война и переворот в военной технике
Войны в Уэльсе и Шотландии являлись войнами средневекового характера, имевшими своей целью расширение земель английских королей и баронов. Столетняя война была войной нового типа, будучи прежде всего торговой войной, и только внешне, по форме, еще носила характер средневековых завоеваний. Эдуард III, находившийся под сильным влиянием идей о рыцарстве, которые получили развитие только в период заката феодализма, действительно предъявлял притязания на французскую корону, но эти притязания едва ли принимались всерьез и служили не более чем прикрытием подлинным целям войны.
Переключение интересов английской внешней политики с Шотландии на Францию можно объяснить тем, что Франция была куда богаче как Шотландии, так и Ирландии, однако тут кроются и другие причины. Ни Шотландия, ни Ирландия не имели существенного значения для развития английской торговли, тогда как в состав Французского королевства входили две области, представлявшие для Англии большой торговый интерес. Это были Фландрия, центр шерстяной промышленности, и Гасконь, находившаяся по-прежнему во владении английских королей. Гасконь являлась главным поставщиком вина и соли, а также важной базой по импорту железа.
Столетняя война, таким образом, отражала растущую силу английского торгового капитала в Англии, а также заинтересованность многочисленного и влиятельного слоя землевладельцев в торговле шерстью. Подлинная цель войны состояла в том, чтобы объединить Англию, Фландрию и Гасконь, уже связанные между собой торговыми отношениями, под единым политическим контролем. Основные военные действия развернулись во Фландрии и Гаскони.
Происхождение этой войны настолько тесно связано с классовой борьбой во Фландрии, которая в XIV в. достигала такой остроты, какой она не достигала где-либо еще в течение нескольких веков, что о ней следует коротко рассказать. К концу XIII в. экономика Фландрии приобретает явно выраженный городской характер и ее крупные города становятся скорее промышленными, чем торговыми центрами. Подсчитано, что из 50 тысяч жителей Гента 30 тысяч были непосредственно связаны с шерстяным производством. В Генте, Брюгге, Мехлине и других центрах шерстяной промышленности небольшая кучка богатых торговцев, снабжавших ткачей шерстью, которую те перерабатывали в сукно, создала замкнутую олигархию и подчинила своей власти органы городского управления. Начиная примерно с 1250 г. обычным делом становятся стачки и вооруженные бунты ткачей. В 1280 г. поднялось всеобщее восстание, и ткачи получили поддержку от фландрского графа и другой знати, которая желала ослабить могущество городов. Торговцы, потерпевшие поражение под натиском этого альянса, обратились за помощью к французскому королю, который, в свою очередь, живо ухватился за предоставлявшуюся возможность укрепить свои позиции в полунезависимой Фландрии.
Последовала ожесточенная борьба, не прекращавшаяся на протяжении жизни целого поколения. В 1303 г. в решающей битве неподалеку от Куртре ткачи разбили лучшие силы французской феодальной знати и на короткое время захватили власть в городах. Скоро междоусобная вражда ткачей и сукновалов позволила торговцам вернуть себе власть в главном городе Генте, и тогда фландрский граф обратился за помощью к Англии. Брюгге и Ипр, все еще управлявшиеся ткачами, предложили свою поддержку Эдуарду III и признали его правителем Фландрии и Франции.
В 1327 г. английское правительство совершило хитрый дипломатический ход. Оно запретило экспорт шерсти во Фландрию, чем немедленно вызвало кризис, который по своим последствиям можно сравнить с хлопковым голодом в Ланкашире во время гражданской войны в США. Результатом послужило временное объединение всех классов Фландрии для поддержки политики войны против Франции, в обмен на обещание снять эмбарго. Теперь Эдуард получил надежную военную базу.
Первые военные кампании велись из Фландрии, тогда как Гасконь была использована как плацдарм для последующих нападений. Серия первых кампаний