- Оэ! Ты гий? – спросил морщинистый раб с коротко подрезанной седой бородкой.
- Оэ! Я из Куропаток! – встрепенулся Ор, услышав речь родины. – Мы кочуем по Оленьей. А ты какого рода, Побелевший?
- Вряд ли ты знаешь мой род. Он идет от Изюбря. Наши места…
- Я знаю Изюбрей! – невежливо перебил старшего Ор. – У Севза было почти пять рук твоих братьев.
- Ты кочевал с Севзом! Севз! Севз! – зашелестело по подвалу.
Раздвинув возбужденных рабов, седой гий отвел Ора к стере, усадил на солому и закидал вопросами: верно ли, что Севз ударом дубины проламывает стены? И может вызывать молнии? Верно, что он поклялся освободить всех рабов? Затаив дыхание люди слушали ответы, которые Седой переводил на ут-ваау.
Поддаваясь мольбе в глазах слушателей, Ор по-новому видел и рассказывал прошедшие события. Да, Севз могуч, как десять мамонтов. Тяжкие ворота срываются с ремней, открывая ему путь. Молнии? Его меч быстрее молний! А когда на пути запенился Стикс, он велел… Рабы жадно ловили каждую подробность о битвах, бегстве ненавистных охотников за людьми, подвигах племенных вождей. Шепча проклятия, они слушали, как злобная Атлантская колдунья напустила порчу на Могучего Быка. Это из-за нее не рухнули перед Севзом стены Анжиера. А в последней битве она отвела Вождю глаза, и он не увидел, что узкоглазые окружили его войско.
- Но ведь он не погиб? – с мольбой прошептал Побелевший.
- Нет! – Ор уже сам верил в это. – Добрые духи рано бросили на землю черную шкуру ночи, и она скрыла вождей от атлантов.
Рождалась легенда, которая от раба к рабу, из подвала в подвал пойдет по Срединной. И не один отчаявшийся, услышав ее, подождет звать смерть.
Скрипнул люк, люди метнулись к своим местам у стен. Атланты не любили бесед между рабами. За вошедшим стражем двое рабов несли корыто разваренных зерен. Рабы окружили еду, но никто не начинал, пока самый старый – сгорбленный пеласг, не взял первую горсть. Тогда к корыту со всех сторон потянулись руки. Ор с жадностью наполнил рот теплой кашей. Видя, что все съели первую пригоршню, старейший потянулся за второй. Третья оказалась последней.
Под утро Седой разбудил юношу. Пеласг, который вчера давал сигнал к еде, сидел рядом, кутая сутулые плечи в бурый балахон.
- Самый Старый хочет говорить тебе! – прошептал гий сонно моргающему Ору. – Вчера ты порадовал его вестями, и он дает тебе слова мудрости, которые помогают рабу сохранить жизнь.
Пеласг тихо заговорил, поблескивая черными глазами из-под спутанных волос. Старый гий переводил:
- Первая мудрость: никогда не перечь атлантам. Кричи: «Сделаю, повелитель!» - даже если веление невыполнимо. Возразишь – накажут за непокорность, не сделаешь – всего только за леность.
Вторая мудрость: на глазах у хозяев не будь спокоен. Делай мало, но двигайся много. Переставай, едва хозяин отвернулся.
Запомни третью мудрость: не ищи доброты от хозяев. Те, кого они наградят, - уже не люди. И рабы и атланты презирают их.
Последняя мудрость: чаще вспоминай свое племя, свою землю. Память ранит душу, беспамятство убивает ее.
Ор не все понял. Уж очень отличались эти правила от обычаев людей.
Люк со скрипом распахнулся. «Выходи! Выходи! – кричали стражи. Всячески изображая поспешность, рабы суетливо семенили к выходу. Но два стража с дубинками успели изойти проклятиями, пока вереница рабов вытянулась во дворе. Их повели на берег облицованного камнем канала, где стояла ладья – без палубы, лишь с навесом над кормой.
Рабов загнали в середину, на груз из мешков и бревен. Стражи сели на корме, возле моряков. Туда же прошел Храд.
Над покатыми крышами окружающих домов поднимались дымки – видно, узкоглазые готовили еду. В проходе показался идущий к пристани мамонт с яптом на спине. Ор не так испугался, как вчера, но отодвинулся за большой кожаный тюк. Мамонт подошел к ладье, поднял хоботом конец каната, идущего от мачты, и протянул япту. Раскрыв рот, Ор гадал, что будет дальше.
Пока моряки убирали доску-сходню, погонщик закрепил канат на широком ремне, охватывающем грудь мамонта, тонко крикнул, и огромный зверь навалился на упряжь. Ладья тронулась. Двое моряков взялись за рулевое весло, не давая ей прижаться к берегу.
Долго плыли мимо пристаней со складами, потом вдоль участка, на котором несколько сот рабов ворочали каменные плиты. Возле дремало трое стражей с волками.
- Что они делают? – спросил Ор старого гия.
- Новую пещеру, такую, как та, где мы ночевали.
- Разве… Разве не волшебством скалы превращаются в жилье?
- Какое волшебство! Видишь – стены кладут рабы, такие же, как мы.
- И для этого похищают людей из всех племен?
- Для этого и многих других тошных дел.
Ор стал разглядывать окружающее. Странный это был мир! В нем почти не осталось живой земли. Всюду лежали клинья полей, исчерченные канавками. Вместо лесов были ряды деревьев по сторонам каналов и дорог. Блестели пруды, тоже обведенные деревьями. Среди полей поднимались селения, окруженные стенами из глины. А на холмах стояли ступенчатые сооружения, полированные грани которых вспыхивали на солнце. И повсюду на полях копошились люди, занятые непонятным делом. За холмами, склоны которых состояли из извилистых зеленых ступеней, вставал острозубый хребет с могучей горой, увенчанный тремя снежными копьями.
– Эрджах, - сказал седой, видя, что Ор глядит на трезубец.
Горы были, как в земле гиев: зеленый мех лесов, каменные ребра, языки льда. Может быть, горы не подвластны вражьему колдовству?
Они причалили в месте, где канал входил в широкую реку. Рядом у большого каменного корыта с зелеными ветками стоял мамонт. Два либа поливали зелень в корыте каким-то варевом из глиняного чана. Увидев это, вновь прибывший мамонт захрюкал и стал топтаться от нетерпения. Япт прикрикнул на него, освободил от каната и повел к еде. Встретясь, две красно-бурые скалы тонко взвизгнули, дружелюбно потерлись боками и опустили хоботы в корыто.
- Хозяин зовет! – толкнул Ора Седой, показав на пристань.
- А ты? А другие? – растерялся Ор.
- Мы – рабы Хроана. Ешь досыта и помни мудрые слова!
Дома в городе, куда они приплыли, были ниже, чем в Атле, многие – деревянные. По немощеным улицам бродили короткошерстные коровы. Храд с Ором опять ночевали в доме путников. На этот раз среди рабов не было гиев, и Ор начал постигать разговор ут-ваау.
Утром новая ладья ждала у пристани. Примостившись среди грузов, Ор оглядывался, ища мамонта. Но тут стоящий на носу атлант затрубил в рожок, и судно плавно отошло от причала. Ор завертелся, пытаясь понять, что движет корабль. Уж тут было чистое колдовство!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});