Виль из Бленда. Не знаю, как ты, а вот лорд шериф и впрямь был на пол-ярда от петли!.. Видели бы вы, как палач выпрастывал из мешков его самого, Гая Гисборна и судью Стефена!
Дядюшка Хьюго. Ну и досада!.. Стало быть, к самому интересному зрелищу я не поспел!.. Вот так всегда… Одни готовят на стол, а другие, знай себе, уплетают!..
Виль из Бленда. Так это ваша работа?.. Ну и шустрые же вы ребята!.. Эдак оконфузить лорда шерифа!.. Кто же из вас додумался до такой ловкой штуки?..
Мэриэн. Уверяю тебя, это было не так уж трудно!.. Птички добровольно влетели в западню, нам оставалось только захлопнуть крышку!..
Виль из Бленда. Ну что ж, слава Богу, что все вы в сборе!.. Хотя, погодите… Одного я все-таки среди вас не вижу!.. Где вы потеряли того, вертлявого?..
Робин. Какого еще вертлявого?.. Может быть, ты имеешь в виду Гильберта Хромоножку?.. Так он ждет нас у северных ворот Ноттингема…
Виль из Бленда. Да нет, Гильберта я хорошо знаю!.. А этого давеча видел впервые… Ну такой, с хитрыми глазами. И от него крепко несет лошадиным навозом…
Робин. Возница!.. Ну да, тот самый возница, который вез художника Эдварда Грэя!.. Теперь мне ясно, кто выдал нас лорду шерифу!.. Где он сейчас?..
Виль из Бленда. Если бы я это знал!.. Ах, дурак я, дурак!.. Ведь чуяло мое сердце, что он мерзавец!.. Попадись он мне теперь, уж я бы знал, что с ним делать!..
Фриар Тук. А ну-ка гляньте вон туда, ребята!.. Кого там волокут на помост?.. Уж не того ли веселого парня, о котором вы толкуете?..
Маленький Джон. Ну точно, его самого!.. Ишь, брыкается, бедняга!.. Но, сдается мне, это не тот случай, когда нам следует сломя голову кидаться на выручку…
Робин. Ну вот!.. А вы все браните лорда шерифа!. Как видите, и он иногда совершает разумные поступки!.. Что ж, кажется, это было последнее дело, которое могло задержать нас в Ноттингеме!..
28
Вот мы и вернулись в любезный нашему сердцу Шервудский лес… Гильберт Хромоножка распрягает лошадей и с удивлением разглядывает всех, кто вылезает из кареты…
Гильберт Хромоножка. Ого!.. Там, у городской стены, я не разобрал, сколько вас село в повозку… А теперь вижу, что приехало вдвое больше, чем уезжало!..
Робин. Ты правильно сосчитал, Гильберт!. Бен Мукомол и старина Хьюго тоже решили переселиться в Шервуд. Так что выдай-ка им зеленые плащи и боевые луки!..
Гильберт Хромоножка. Однако я что-то не вижу той добычи, ради которой ты ездил в Ноттингем, Робин!..
Робин. Разве?.. А ты посмотри повнимательнее!.. Чем тебе не нравится вон та красавица?..
Гильберт Хромоножка. Но это же Мэриэн!.. А ты, помнится, хотел привезти сюда дочку лорда шерифа…
Робин. Ты что-то путаешь, Гильберт!.. Я привез именно ту женщину, о которой мечтал всю жизнь!..
Гильберт Хромоножка. Но если эта женщина Мэриэн, то тебе не стоило уезжать из Шервуда!..
Робин. Стоило, Гильберт!.. Право же, иногда полезно отъехать подальше, чтобы разглядеть то, что постоянно находится у тебя перед глазами!..
29
Несчастный художник еле дождался возвращения Робина. Ведь если тот вернулся, то ему вернут свободу и он, художник Эдвард Грэй, может продолжать жить под своим именем!..
Художник. Простите, сударь!.. Надеюсь, теперь вы позволите мне продолжить мое путешествие?.. Впрочем, если во мне есть еще необходимость, то я готов по мере сил…
Робин. Нет-нет, братец!.. Ты можешь ехать, куда тебе угодно!.. Только не появляйся в Ноттингеме у лорда шерифа!.. Там тебе после нас делать нечего…
Фриар Тук. Представляю, какую рожу скроит лорд шериф, если ты заикнешься ему о том, что хочешь нарисовать портрет его дочери!.. Да он от гнева проглотит собственный язык!..
Маленький Джон. Оставался бы ты лучше с нами!.. У нас найдется для тебя кусок оленины и кружка эля!.. А вздумаешь кого-нибудь нарисовать, никто с тебя за это не взыщет!..
Фриар Тук. Только не рисуй братца Джона!.. А то тебе придется все время задирать голову вверх, и на портрете получатся одни только ноздри!..
Маленький Джон. Думаю, с братцем Туком тебе тоже лучше не связываться!.. Брюхо так подпирает его снизу, что закрывает половину лица, так что тебе не удастся нарисовать ничего, кроме лысины!..
Художник. Благодарю вас за любезное приглашение, но, право же, я не могу его принять!.. Раз я не успел на торжество к лорду шерифу, то мне следует возвратиться ко двору!..
Робин. Твоя воля, братец!.. Карета ждет тебя, и ты можешь отправляться в любое время!.. Жаль только, я не могу вернуть тебе возницу…
Гильберт Хромоножка. Эка беда!.. Разве я управляюсь с лошадьми хуже этого проходимца?.. Домчу куда надо, будьте уверены!.. Оглянуться не успеете, как окажетесь на месте!..
Художник. Я вам очень признателен, господа!.. И еще одно… Могу ли я взять с собой свои картины?.. Вот и прекрасно!.. Томас!.. Вильям!.. Несите вещи в карету!..
30
Наконец-то состоялось последнее объяснение Робина с Мэриэн! Понадобились целые сумасшедшие сутки, чтобы между ними произошел этот разговор…
Робин. Послушай, Мэриэн!.. Да постой, не беги!.. Мне нужно с тобой поговорить…
Мэриэн. Не о чем разговаривать, Робин!.. Все, что хотел, ты мне уже сказал, не так ли?..
Робин. Ты все еще на меня сердишься!.. Ну, конечно, как же не сердиться на такого олуха, как я!..
Мэриэн. Не много ли ты на себя берешь, Робин?.. Сердиться можно на мужа, а ты мне не муж!..
Робин. Черт возьми, в таком случае, почему бы тебе не выйти за меня замуж!..
Мэриэн. Чтобы иметь право сердиться на тебя, когда ты гоняешься за какой-нибудь юбкой?..
Робин. Я люблю тебя, Мэриэн!.. Ах, дьявол, даже мороз по коже, до чего я тебя люблю!..
Мэриэн. Но ведь, помнится, ты говорил, что не выносишь, когда тебя держат под уздцы?..
Робин. Говорил, это верно… А теперь настало время, когда я сам готов вручить тебе поводья!..
Мэриэн. И ты не боишься, что я могу натянуть их слишком сильно?..
Робин. Боится тот, кто хочет вырваться!.. А мне расхотелось это делать раз и навсегда…
Свобода или смерть
…Толик шел бесконечными лестницами и коридорами, которым, казалось, никогда не будет конца. Точнее, его вели. Не под конвоем, разумеется, – сопровождающий был в штатском, – но все равно вели, и это повергало Толика в состояние тоскливой прострации.
Изнутри «грозная» контора выглядела довольно безобидно и вполне могла бы сойти за какое-нибудь министерство или главк, если бы не этот безмолвный сопровождающий с индифферентным лицом и не эти металлические сетки в лестничных пролетах…
* * *
…Доброжелательный следователь вот уже час водил отупевшего Толика по кругу одних и тех же вопросов, от которых свербило в желудке и раскалывалась голова…
– Скажите, а кому принадлежит идея выпустить самиздатовский журнал «За проволокой»?
– Вы обещали задавать такие вопросы, на которые я мог бы ответить односложно – «да» или «нет»!..
– Хорошо, я поставлю вопрос иначе. Инициатором этого издания был Евпатий Воронцов?
– Не знаю…
– Глупо. Вы не можете не знать. Вы же были одним из авторов журнала. Итак, Евпатий Воронцов?..
– Ну допустим…
– Такой ответ может иметь широкое толкование. Давайте конкретнее. Да или нет?..
– Ну да…
– Значит, Евпатий Воронцов. А кто еще входил в состав редколлегии?..
– Я же предупредил, развернутых показаний я давать не буду!..
– Вы ведь, кажется, отказник?.. Три года пытаетесь выехать за рубеж на постоянное место жительства?..
– Ну и что?..
– Ничего. Просто личное любопытство. Итак, вы не желаете назвать имена членов редколлегии?..
– Не желаю!..
– Тогда я сам назову. А вы только засвидетельствуете – ошибаюсь я или нет. Аглая Воронцова?..
– Н-нет…
– Подумайте как следует. Ложные показания могут обернуться против вас. Я же веду протокол. Итак, Аглая Воронцова?..
– Ну предположим…
– Ваши предположения меня не интересуют. Мне нужен исчерпывающий ответ. Принимала ли Аглая Воронцова участие в создании журнала?..
– Ну да…
– Игорь Федоренко?..
– Да.
– Лариса Федоренко?..
– Да…
Расплылось и исчезло лицо следователя… Обмякла и обесформилась комната… Стушевался заоконный пейзаж… Толик снова шел бесконечными коридорами в сопровождении анонимного паренька с незапоминающимся лицом. Он не слышал хлопанья дверей, треска пишущих машинок, не слышал даже стука собственных каблуков. Все шумы исчезли. В гулких коридорах метался только его собственный голос, искаженный до неузнаваемости, точно записанный на магнитофонную пленку и размноженный тысячью динамиков: «Да… Да… Да… Да… Да…»