том, в чем они ошибаются, а о том, что в них является, возможно, последним проблеском, последней искрой ви́дения не отпадшего от Бога мира.
К некоторым из этих моментов я вернусь, но сегодня закончу свою беседу. Давайте немного помолчим и затем вместе помолимся.
11. Свет во тьме[56]
В прошлой беседе, говоря о человеческой истории, я употребил слово «полумрак». Мне хотелось бы вернуться к этому понятию, потому что оно занимает важное место в том видении вещей, которое у меня сложилось. Полумрак переживается в значительной степени как отсутствие света. В то же время, строго говоря, полумрак означает нечто среднее между светом и тьмой. Но можно также сказать, что полумрак (как это видно из истории сотворения мира и из наших упований на будущее) – период несовершенного света между двумя состояниями света сияющего, света невечернего. Читая о сотворении мира, мы узнаем, что Бог произносит: «Приди, Я люблю тебя!» – и мир рождается из небытия. Это момент, когда все творение погружено в Божий свет, в Божью любовь, когда тьмы нет, нет ни единой тени, все – свет. И нам говорится, что Христос – Свет мира, Он – Слово, Он – Творец (Ин. 1:1–10).
Таким было первое мгновение, когда все явилось из небытия в полноту света, – света, который был само бытие. Не было ничего, кроме света, кроме красоты, кроме радости, кроме приобщения к Тому, Кто Сам есть Свет. И мы ожидаем, что в конце времен, однажды, мы не знаем когда, придет день и Бог будет все во всем (1 Кор. 15:28), история завершится, добро и зло сразятся в страшной схватке, и Бог одержит победу, и снова не будет ничего, кроме Божественного света, пронизывающего, наполняющего, исполняющего все существа, которые когда-либо были вызваны Им в бытие, все, что когда-либо жило и существовало.
В период между этими двумя пределами, когда сиял свет невечерний, совершенный, поскольку это свет Самого Бога или, правильнее было бы сказать, поскольку этот свет – Сам Бог, простирается вся история тварного мира. Из начала Книги Бытия мы узнаем, как Бог, сотворив мир, посмотрел на Свое творение и сказал, что оно хорошо весьма (Быт. 1:31), оно способно быть светоносным, приобщаться к свету. Но потом совершилось падение. Свет не исчез, но с творением произошло нечто на разных уровнях, и мы об этом поговорим сегодня. Но вначале я хотел бы отметить следующее: первичным было то, что человечество утратило свою цельность и поэтому не могло больше полно, совершенно приобщаться к Божественному свету. Я уже говорил вам в прошлый раз, простите, если повторяюсь, что Адам был сотворен как цельное человеческое существо, содержащее в себе все потенциальные возможности мужского и женского начал, все, что составляет человеческую сущность. Но потом он развился, вырос, созрел, и пришел момент, когда разнообразие возможностей, которые в нем присутствовали, не смогли больше уживаться в одном существе. Тогда Бог привел к нему всех сотворенных животных, и человек увидел, что все они мужского и женского рода, не арифметическая единица, но двоица, которая была единой (Быт. 2:19). И в этот момент человек оказался способным, как я вам указывал в предыдущих беседах, сделаться одной личностью в двух лицах. И когда первоначальное человеческое существо разделилось на Адама и Еву то они, взглянув друг на друга, не сказали: «О, это – кто-то другой, похожий на меня». В древнееврейском тексте замечательно написано, что они посмотрели друг на друга и сказали: «Это – «иш», и это – «иша», это – я в женском роде, это – я в мужском» (Быт. 2:23). Они составляли одну личность, одно целое в двух лицах, и это дивно, потому что разделения между ними не было, но в каждом присутствовало то, чего другой не мог вместить в полную меру.
Но потом произошло падение. И, как вы помните, Адам и Ева посмотрели друг на друга и увидели, что они наги (Быт. 3:7). С этого момента, как сказано в Библии, глядя друг на друга, они больше не видели себя исполненного совершенством, они видели другого, по словам одного из древних святых, alter ego, другое я, я, но другое, не то «я» в полном смысле этого слова, в котором оно опытно воспринималось первоначально. И с этого момента полноты света не стало. Полнота света померкла, потому что она могла качествовать только в совершенном единении двоих, изливаясь на все окружающее. Я не собираюсь пересказывать все, что Библия говорит об изначальном существовании этой четы, а отмечу только одну или две вещи. Как я уже сказал, Адам и Ева видели друг в друге другого, и это их отчуждало, но и влекло в ином смысле. Они продолжали стремиться друг к другу и в то же время были разобщены. И Библия нам говорит, что Адам познал Еву, Ева познала Адама (Быт. 4:1). Их единство распалось, и они попытались восстановить его на уровне природы, привязанности, а не на уровне прежнего онтологического, абсолютного единства. И из-за того, что они уже не являли собой образ единства, икону Святой Троицы, если хотите (потому что Святая Троица – это Три Личности в Одной, а они были двумя лицами одной личности), из-за того, что это произошло, весь мир в их глазах и под их воздействием распался на индивидуумы или группы, чуждые друг другу. Есть место в Книге Бытия, где говорится, что в результате падения человека, когда люди перестали быть воплощением единства, их отношения с тварным миром изменились. Бог сказал после Потопа: все звери отданы вам в пищу. Они будут служить вам пищей, а вы будете их ужасом (Быт. 9: 2–3). Человек больше не проводник тварного мира к полноте, к которой мир призван, именно человек стал причиной разрушения, именно он привнес в тварный мир новый ужас – ужас убийства, уничтожения.
Все это я имел в виду, когда говорил о полумраке, о периоде между славным сотворением мира, в котором не было никакой тьмы, и славным свершением в конце времен, когда Бог будет все во всем (1 Кор. 15:28). Вся история простирается между этими двумя пределами. Но между этими пределами свет и тень, тьма и свет соприсутствуют по-разному и в разной мере. Свет порой сияет так ярко, так дивно, что забываешь о тьме, а порой, наоборот, тьма сгущается настолько, что в ужасе, в страхе, в смятении задаешься вопросом: «Где же свет?» На одном полюсе мы видим любовь, на