- Немедленно отгребайте! - закричал с палубы Элимелах.
- А вы?!
- Я вам приказываю! - повторил комиссар и исчез за клубами дыма.
- Держись поближе к судну, - сказал боцман сидевшему на руле Котлову, может, кого подберем. А потом к острову.
Непоколебимое спокойствие Павловского вселяло в сердца измученных людей веру в скорое спасение. Тонущий "Сибиряков", дым и горящее море скрывали их от глаз фашистов. Родной корабль бился на волнах, как подстреленная птица. Потом резко накренился вперед и стал быстро погружаться. Обнажая безжизненный винт, задралась корма, над которой развевался боевой флаг. За древко держался комиссар, его застилал дым, поднимавшийся с палубы. Рядом появился Бочурко. Он обнял Элимелаха и тоже ухватился за древко. Их фигуры возвышались над водой, как монумент. Такими и запомнили их навсегда сибиряковцы. Вода поглотила корабль. Тщетно моряки ждали, что кто-нибудь появится над волнами.
* * *
Послышался нарастающий рокот. К шлюпке, вспенивая воду, мчался вражеский катер. Несколько минут моряки в отчаянии налегали на весла, но скоро поняли: уйти не удастся.
- Эх, пулемет бы сейчас! - подняв над головой обожженную руку, глухо проговорил Скворцов.
- Нет, Коля, у нас пулемета, - вздохнул Павловский и уже громко, чтобы все слышали, крикнул: - Документы уничтожены. И капитана с нами нет! Нет! Все поняли?
Фашистский катер убавил ход и, развернувшись, встал рядом со шлюпкой. Острые крючья багров вцепились в борт.
- Сдавайтесь! Вы в плену, - по-русски приказал офицер.
- На, выкуси, гадина! - воскликнул Матвеев и, поднявшись во весь рост, швырнул в гитлеровца топор. Острое лезвие рассекло воздух у самого уха побелевшего офицера.
Короткая автоматная очередь, Матвеев схватился за грудь и повалился на руки боцмана.
- Не сдадимся, сволочи! - в исступлении кричали раненые и прыгали в воду. Несколько гитлеровцев соскочили в шлюпку и начали бить моряков прикладами. Шаршавину заломили руки назад, он отталкивал врагов ногами. Обессиленные люди не могли долго сопротивляться: по одному их, связанных или оглушенных, втаскивали на катер. Павловский видел, как швырнули туда безжизненные тела Качаравы и Сараева. "Нет, я не должен оставлять их". Соломбалец бережно положил Матвеева на корму и, оттолкнув гитлеровца, сам прыгнул на борт катера. За спиной все еще трещали автоматные выстрелы.
Эта расправа над сибиряковцами в сохранившемся вахтенном журнале фашистского рейдера была отмечена следующими словами: "Катер обнаружил в шлюпке двадцать восемь человек. Но несколько русских отказались погрузиться и пошли ко дну". Несколько - это девять советских матросов.
* * *
...Трое метались в огненной ловушке. Они искали спасения. От остальной части судна их отрезала не преодолимая стена огня: за бортом пылал бензин, казалось, горело море. Жадное пламя гуляло по носовой палубе. Было нестерпимо жарко: волосы на голове потрескивали, воздух накалился и обжигал лицо, горло, легкие; хотелось только одного - глотнуть воды...
Трое искали, но не находили выхода.
Раненый комендор Дунаев еле держался на ногах. Артиллерист сражался до тех пор, пока орудие не вышло из строя. Дунаева вытащили из огня Павел Вавилов и Алексей Сафронов.
Вдруг появилась надежда, маленькая надежда: забраться по вантам как можно выше, и оттуда, может быть, удастся спрыгнуть в воду, за кольцо огня.
Трое карабкались вверх. Жар настигал их и здесь. Ванты тоже горели. По трос карабкались вверх. Вот судно резко накренилось на левый борт, бурлящим потоком вода хлынула на палубу, отбирая добычу у огня. И она победила.
Гигантская воронка засосала троих. Вынырнули только двое. Дунаев судорожно обхватил толстое бревно, но оно выскользнуло из рук. Дунаева не стало. Среди обломков плавал один Вавилов. В том месте, где скрылся "Сибиряков", все еще пылал огонь.
От ледяных объятий сводило ноги, словно тисками сжимало грудь. И вдруг шлюпка! Она была совсем близко. Откуда только взялись силы! Вавилов поплыл. Скоро он уже взбирался в спасительное суденышко. Оно было полузатоплено. Вавилов различил в нем лежащего человека. Это был Матвеев. Глаза глубоко ввалились и застыли, нижняя губа прикушена. Кочегар накрыл товарища брезентом.
Остров?! К нему теперь был обращен полубезумный взгляд человека: "Скорей туда! Может быть, там есть люди". Он схватил доску и начал торопливо грести. Совсем рядом на волнах увидел собаку. Животное каким-то чудом держалось на поверхности и жалобно скулило. Вавилов вгляделся и понял: собака лежит, прижавшись к какому-то крохотному плоту. Это была дверь одного из домиков, так любовно срубленных плотниками для полярной станции Золотова.
Павел подгреб ближе, схватил собаку и перетащил в шлюпку...
Крах операции "Вундерланд"
- ПЛЕННЫЕ русские подняты на борт! - доложил командиру линкора молодой щеголеватый офицер.
Капитан Меенсен Больхен скривил тонкие губы:
- Что ж, с победой, лейтенант! Не поняв иронии начальника, тот самодовольно осклабился:
- Благодарю вас, мой командир, они надолго запомнят этот урок.
- А вы? - сердито оборвал его Меенсен Больхен и, видя, как вытянулось лицо лейтенанта, добавил: - Не смейтесь над теми, кто умеет так драться. Есть ли среди пленных офицеры?
- Они утверждают, что все командование погибло, - ответил лейтенант.
- Черт бы их побрал, - проворчал Меенсен.-Допросите как следует и, главное, выясните, наконец, ледовую обстановку в проливе Вилькицкого.
Он закурил сигарету, резко встал и, ни на кого не глядя, вышел из рубки в свою каюту. Через несколько минут в дверь постучали.
- Да!
Порог перешагнул моряк с погонами капитана второго ранга.
- Что у вас, Дистервег? Есть новости?
- Новости тревожные. Вот, - и он положил на стол несколько бланков с радиоперехватом. - Мы раскрыли себя, капитан. Станции Советов все еще вызывают "Сибирякова", а кстати сообщают и о нас, правда не указывая названия судна. Но это уже детали. Между прочим, им хорошо известно, что "Адмирал Шеер" покинул Нарвик в восточном направлении.
- Надо спешить, Дистервег, иначе "Вундерланд"{15} потерпит крах.
"Вундерланд"! Эта операция готовилась долго и тщательно. Еще в марте 1942 года германское командование приняло решение изучить возможности перехвата советских караванов, которые следуют Северным морским путем. Фашистские военные корабли начали концентрироваться у берегов Норвегии. Сначала они охотились за транспортами, идущими из Северного моря. Потом было получено сообщение от тайных восточных сообщников. Японское адмиралтейство информировало гитлеровскую ставку, что от Петропавловска и Владивостока на север уходит много судов. Фашистский агент из Канады докладывал, что в порту Ванкувер должны грузиться на русские транспорты восемнадцать тысяч бушелей зерна, которые пойдут в СССР через Сибирь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});