— Не расстраивайся и поговори с ним по душам.
— Нет, гордость не позволяет.
— Может быть, парень просто решил таким способом проверить твои чувства и ждет ответной реакции?
— Ты серьезно? — робко спросила Кара.
— Конечно, мужчины — те же дети. Они ровным счетом ничего не смыслят в отношениях между полами и постоянно пытаются привлечь к себе внимание экстравагантными выходками.
Заклятую подругу внезапно осенила гениальная идея, и она поспешила раскрыть ее мне:
— Лучше ты поговори с подлецом! Тогда мне не придется снова унижаться!
— Вряд ли Дэн поделится со мной сердечными переживаниями.
— А почему бы и нет?! Иногда легче излить душу постороннему, который оценит ситуацию со стороны. Хотя, конечно, ты моя подруга и, следовательно, не можешь судить объективно.
Вступать в дальнейшие споры не имело смысла. Правда, меньше всего мне хотелось принимать на себя какие-то обязательства. С другой стороны, представлялся отличный случай наконец-то отплатить гадине за спасение жизни и навеки отделаться от ее общества.
— Решено! Ты пригласишь его в бар и объяснишь, что лучше девушки, чем заботливая и нежная Кара, он не найдет. Признаюсь, сначала я подумала: «Какого черта тащиться ко мне? Что может посоветовать неудачница, которая в последний раз спала с мужчиной в прошлом тысячелетии?»
«На месте Дэна я бы бросила эту стерву гораздо раньше», — решила я, но не могла не признать, что с везением на любовном фронте негодяйка попала в точку.
Глава 18
Как говорится, смелость города берет! Пожалуй, стоит взять на вооружение народную мудрость. Благодаря моим стараниям звукозаписывающая компания, с которой «Фит» заключила договор, разрешила группе выступить в сюжете! С утра я получила письмо с извинениями от директора «Сэффрон рекорде».
— Они споют в «Солнечном доме», а мы снимем отличный репортаж!
Оставался всего лишь час на подготовку, подбор команды и дорогу. К сожалению, в тот час без дела шатались только два приятеля-оператора, которых у нас прозвали Вонючка и Болтун. Пришлось запрягать их и незамедлительно отправляться в путь.
Мы все влезли в старенькую «вольво». Вонючка сел слева от меня, и мне стало плохо от запаха пота. В то же время я имела возможность наслаждаться скучными рассуждениями о положении дел в Британии и в личной жизни разговорчивого соседа справа. Чтобы не сойти с ума, я решила предаться серьезным размышлениям о перспективах профессионального роста".
Наконец машина подъехала к воротам «Солнечного дома». Бен ждал телевизионную группу у входа. Я заметила, что в хосписе, куда люди приезжают умирать, царила атмосфера гораздо более доброжелательная и теплая, чем в «Добром утре».
Центр для больных детей занимал современное здание. В холле располагались регистратура и приемная, повсюду на стенах висели фотографии улыбающихся детей. Вокруг низенького кофейного столика стояли стулья. Что говорить, внутри было очень уютно, но, уверена, ни одна мать ни за что на свете не привела бы сюда ребенка добровольно.
— Как добрались? — поприветствовал гостей хозяин.
— Спасибо, нормально.
Бен посмотрел на часы. Времени пускаться в пространные разговоры не было.
— «Фит» подъедут через полчаса, а вам, наверное, нужно подготовить аппаратуру. Идите за мной.
Он провел телевизионщиков в большую гостиную, где стоял телевизор, несколько диванов и пуфиков. У окна висела огромная полка с плюшевыми зверушками и играми типа «Монополии» и «Кумира».
— Концерт состоится в гостиной. В обычные дни семьи приходят сюда, чтобы пообщаться. Для тех, кто желает одиночества, у нас оборудованы отдельные спальни, — рассказывал новый приятель.
Вонючка и Болтун принялись устанавливать камеры и свет, а я отправилась дальше за Беном, который проводил мини-экскурсию по центру.
— Сейчас в хосписе постоянно живут три семьи. А вот блок, в который после обеда въедет новый пациент с родителями. В конце коридора — столовая. Давай зайдем туда и выпьем кофе!
— С удовольствием!
Наверное, через «Солнечный дом» прошло немало ребятишек. Повсюду висели фотографии детей, даже в столовой на магнитной доске сотрудники прикрепили снимки тех, кого уже нет в живых.
Бен протянул спутнице чашку с горячим напитком и два пакетика сахара, затем показал рукой на фото мальчугана, похожего на ангелочка. Ребенку едва исполнилось семь лет, он широко улыбался и стоял в луже.
— Это Билли. Классный был паренек!
— Был?
— Да, он умер полгода назад, — сухо сказал Бен. — Ему требовалась пересадка костного мозга. Анализы сдавала его семья, а также все работники, центра, но врачи так и не смогли найти подходящего донора. Такое, к сожалению, часто случается.
— Малыш умер здесь?
— Да, прямо в центре. Мы организованы как хоспис, где любая семья сможет провести с ребенком его последние дни. Мои коллеги стараются создать домашнюю атмосферу и оказывать необходимую медицинскую и психологическую помощь больным и их родственникам, поэтому в штате не только доктора, но еще и нянечки, повара, уборщицы, даже кормилицы для грудничков.
— А чем занимаешься ты?
— Я отвечаю за организацию и работаю психологом.
— Служба отнимает много времени и сил, не так ли?
— Да, и моя задача как раз состоит в том, чтобы помочь окружающим справиться с ситуацией. Если раскиснет самый здоровый в центре, что же делать больным? Кроме того, человек узнает, на что способен, только при столкновении с трудностями.
Мне внезапно захотелось рассказать ему о трагедии нашей семьи.
«Бен кажется надежным человеком. С Ливви он не знаком, поэтому я могу поделиться горем с новым приятелем», — подумала я и сказала:
— Чувство страха мне знакомо: у сестры обнаружили рак молочной железы.
Я впервые заговорила о несчастье с посторонним, и, к великой радости, Бен отреагировал без притворного чувства сострадания, которое только разбередило бы рану.
— Рядом с сестренкой мы все добры и веселы, но наедине с собой приходится трудно. Никуда не деться от панического ужаса.
— Так всегда бывает, — улыбнулся собеседник, — хладнокровным в такой ситуации останется только бездушный монстр.
— Не могу представить, что будет с детьми, если их матери однажды не станет. И что будет со мной?..
Слезы полились в три ручья. Бен протянул бумажный платочек.
— На какой стадии болезнь?
— Врачи не спешат делать выводы, требуют результаты магнитно-резонансной томографии, чтобы узнать, насколько серьезно положение вещей. А затем, возможно, придется делать операцию.
— Я, конечно, не специалист, но, по-моему, твою сестру еще можно спасти. Не теряй надежды.