с ним: не существует точного способа измерить последствия ваших нынешних действий в будущем; если бы такое измерение существовало, его, скорее всего, лучше всего сделал бы рынок; никто не заплатит вам столько, сколько платит Jane Street, следовательно, ваша наивысшая ценность - на Jane Street. И так далее. Это было впервые: торговая фирма с Уолл-стрит, чей бизнес основывался на способности нанимать самые блестящие математические умы, теперь была вынуждена приводить аргументы о пределах применения математики в жизни. "Это был часовой разговор с партнером, в котором он пытался убедить меня остаться, потому что утилитаризм несовершенен", - вспоминает Кэролайн. Я подумала: "Это не то, что мы решим за час".
Она была удивлена отсутствием чувств у партнера с Джейн-стрит после того, как его аргументы не возымели должного действия, как он предполагал. "Как только он увидел, что я не собираюсь менять свое мнение об утилитаризме, мои вещи оказались в коробке", - сказала она. Никто на торговой площадке не предложил ей даже объятий. С коробкой вещей Кэролайн Эллисон вышла на улицы нижнего Манхэттена. Оказавшись там в одиночестве, она впервые подумала: Боже, я совершила огромную ошибку.
Но мысль об этом прошла. И в марте 2018 года она переехала в район залива и уделила немного времени себе, прежде чем выйти на новую работу. В своем блоге она описала свое чувство освобождения.
Я после недели жизни в районе залива: моногамия безнадежна и умирает. С таким же успехом я могла бы стать тарелкой для альфа-парней, пока я еще молода/горяча, и заморозить свои яйцеклетки на потом
В конце марта она приступила к работе. Ситуация в Alameda Research оказалась совсем не такой, как ожидал Сэм. Он набрал двадцать или около того советников, большинству из них было за двадцать, и все, кроме одного, не имели опыта торговли на финансовых рынках. Большинство из них не знали о криптовалютах и не интересовались ими; они просто купились на доводы Сэма о том, что это безумно неэффективный рынок, на котором они могут использовать его подход к торговле, похожий на подход Джейн Стрит, чтобы заработать миллиарды. Теперь все они жили в мире Сэма и не скрывали своего несчастья. "Он требовал от всех работать по восемнадцать часов в день и отказываться от нормальной жизни, а сам не являлся на встречи, неделями не принимал душ, вокруг него царил беспорядок, повсюду валялась старая еда, и он засыпал за своим столом", - рассказывает Тара Мак Олей, молодой австралийский математик, которая теоретически управляла компанией вместе с Сэмом. "Он не занимался менеджментом и считал, что если у людей есть вопросы, то они должны задавать их ему. А когда он оставался один на один с людьми, он играл в видеоигры".
Финансы фирмы уже находились в состоянии хаоса. За несколько месяцев до этого они начали с малого, с полумиллиона, оставшегося после уплаты налогов от бонуса Сэма с Джейн-стрит, но уже через несколько месяцев они убедили других, более богатых эффективных альтруистов одолжить им 170 миллионов долларов для торговли криптовалютами. Они уже потеряли миллионы, хотя сколько именно миллионов, никто точно сказать не может. В феврале их торговая система теряла по полмиллиона долларов в день. Вдобавок к торговым потерям еще несколько миллионов просто исчезли. Никто, похоже, не знал, куда делись деньги, но сотрудники находились в состоянии полной паники. "Дело не в том, что практически вся команда менеджеров хотела уйти", - сказал Бен Уэст, один из пяти членов команды. "Вся команда менеджеров хотела уйти". Четверо остальных провели серию все более напряженных встреч с Сэмом. На первой из них Бен спросил Сэма, какова его идеальная роль в компании. "Он сказал, что это быть нервным центром - пауком в центре паутины", - вспоминает Бен. "Люди приходили к нему с идеями, а он решал, хороши они или нет". Сэм видел свою работу в том, чтобы слушать, что говорят другие, но члены команды менеджеров, а также почти все остальные сотрудники новой компании чувствовали, что он не слушает ни слова из того, что они говорят.
В этой суматохе Сэм жил в своей собственной реальности. Его отношение к пропавшим деньгам было таким: "Эх, они наверняка где-нибудь найдутся. Так что давайте, блядь, торговать! Его первая попытка создать автоматизированную торговую систему теряла деньги со страшной скоростью, но он создал другую, предположительно лучшую. Она называлась Modelbot. Modelbot был запрограммирован на то, чтобы прочесывать мировые криптобиржи в поисках неэффективности, которую можно было бы использовать. Если бы хоть на несколько секунд можно было купить биткоин на сингапурской бирже за 7 900 долларов и продать его за 7 920 долларов на бирже в Японии, Modelbot делал бы это снова и снова, тысячи раз в секунду. Но этот пример заставил Modelbot казаться проще, чем он есть на самом деле. Modelbot был запрограммирован на торговлю примерно пятью сотнями различных криптомонет на тридцати или около того различных криптобиржах, большинство из которых находятся в Азии, и все они, по сути, не регулируются. Взрыв криптовалют, похожий на букет тюльпана, произошедший за последний год, способствовал появлению сотен новых монет. Modelbot не делал различий между более известными монетами с глубокими рынками, такими как биткоин и эфир, токен блокчейна Ethereum, и так называемыми говномонетами, которые почти не торгуются, например, секскоином, PUTinCoin и Hot Potato Coin. Modelbot просто охотился за любой монетой, которую он мог купить по одной цене в одном месте и продать в другом по более высокой цене.
Modelbot был, пожалуй, самым большим предметом разногласий между Сэмом и его командой менеджеров. Фантазия Сэма "Освободить Кракена" заключалась в том, чтобы нажать кнопку и позволить Modelbot гореть и метаться по криптовалютным рынкам двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю. Он не смог позволить Modelbot рвануть так, как ему хотелось бы, - потому что почти все остальные люди в Alameda Research делали все возможное, чтобы помешать ему. "Вполне возможно, что мы можем потерять все наши деньги за час, - сказал один из них. Сто семьдесят миллионов долларов, которые в противном случае могли бы пойти на эффективный альтруизм, могут просто исчезнуть". Эта мысль привела в ужас остальных четырех эффективных альтруистов, возглавлявших компанию Alameda Research. Однажды вечером Тара горячо спорила с Сэмом, пока он не уступил и не согласился на разумный, по ее мнению, компромисс: он может включать Modelbot до тех пор, пока он и еще хотя бы один человек присутствуют при просмотре, но