весьма неплохими для леди навыками. Но до уровня Александра и его команды мне, конечно, весьма и весьма далеко, всё же год с хвостиком слишком маленький срок для того, чтобы говорить об успехах.
Однако на моей стороне преимущество – я могу слышать мысли, и благородные воины вовсе не ожидают от меня даже самых скромных навыков. Пока лорды мысленно негодовали о том, что им придётся возиться с леди, я озадачилась нарядом. Ведь в Институте для тренировок предполагался брючный костюм, который вряд ли будет уместен здесь.
«Скажу более, я против брюк, но не по причине приличий, а потому, что основное время ты проводишь в платьях, а значит, в случае нападения наличие трёхслойных юбок не должно тебя сковывать и мешать», – отозвался на мои мысли Александр.
В итоге сразу после утренних часов в кабинете Александра я в сопровождении Сани, Мари и Николая отправилась в город, к портным. От общества лорда Владимира мы ускользнули – я специально подгадала, чтобы разминуться с ним в коридоре. Сама не могла объяснить, чем именно этот молчаливый лорд меня не устраивает, но компания немолодого бывалого вояки была мне милее.
В первую лавку с собакой меня не пустили, и я решила, что больше сюда заходить не буду. Ведь Мари теперь сопровождает меня постоянно, а желания каждый раз оказываться выставленной за дверь у меня не было ни малейшего. Да и наряд, пошитый в этой лавке, ничем не выделялся.
Во второй лавке меня встретили радушно и сразу проводили к мастеру, а не подмастерьям, помня о моём прошлом заказе на дорогие платья. Николай осмотрел помещение, предупредил, что будет ждать за дверью, и оставил меня в комнате вместе с Мари, Саней и мужчиной-портным и его помощницами, которые в случае надобности снимали с клиенток мерки за ширмой.
Я попыталась, как могла, объяснить мастеру, что мне нужно. Мужчина озадаченно крякнул. Саня, включившись в разговор, описала мастеру нашу форму для тренировок в институте, и, бросив на меня быстрый взгляд, подумала о том, что и в корсетах, и в платьях у нас были предусмотрены тайники.
Я кивнула, благодаря за подсказку, и осторожно озвучила возможность делать тайные кармашки в юбках платьев. Если мастер справится с такой задачей, буду и дальше заказывать у него.
Глаза мастера загорелись. Он вскочил, чем заставил Мари напрячься, и принялся мерить комнату шагами. Хмыкнул.
– Быть может, мы совместим брюки и юбки? Сделаем юбки съёмными, а брюки тогда… Или нет, сделаем широкие штанины, такие, что пока не сделаете шаг, будут казаться сплошной юбкой, но…
Мастер продолжал вещать, размахивая руками, а мы с Саней с улыбками переглянулись. По настоянию мастера с нас повторно сняли мерки, потом мы выбирали ткани из толстых каталогов, обсуждали, какие застёжки на юбке будут удобнее. Ведь шнуровать долго, а крючки могут в самый неподходящий момент расстегнуться. И скрепляться всё должно не на спине, а сбоку или спереди, чтобы можно было переодеться самостоятельно.
Когда мы уходили, Николай тихо поинтересовался, поставила ли я мастеру и его помощникам щиты. Охнув, я вернулась в лавку и затеяла ничего не значащий разговор с мастером. Уточнила сроки, попросила помощников ещё раз показать мне ткани, будто сомневаясь. За это время я успела поставить всем щиты, как учил Александр, с блоком и обратным сигналом.
Это значит, что присутствующие не смогут рассказать обо мне и моих спутниках никому, но, если у них такое желание появится или они случайно попытаются проговориться, я увижу это при следующей встрече. На самом деле, мастера не имеют права обсуждать с кем бы то ни было своих клиентов, но, быть может, кто-то захочет похвастаться необычным заказом.
Поблагодарив всех, я вернулась во дворец, и весь вечер потратила на составление списка расходов для восстановления внутреннего парка. Я вызвала главного садовника, потом леди Ляля, заглянув узнать, как мои дела, присоединилась к обсуждению и осталась в качестве сочувствующей стороны.
Саня в споре почти не участвовала, но старательно записывала все наши выводы, то и дело отправляя слуг то за напитками, то за бумагой и чернилами. Мы устроились со старыми картами в отданной мне библиотеке и засиделись допоздна, доказывая друг другу необходимость тех или иных изменений и затрат.
После таких бурных обсуждений я шла на встречу с казначеем подготовленная и довольная собой. Вернее, это я думала, что готова, но суровый, болезненно худощавый жилистый мужчина первыми же фразами разубедил меня в этом. Мы беседовали в присутствии Его Величества, который пожелал быть в курсе дела. Александр приказал поставить к моему диванчику стол и кресло, и теперь посмеивался, слушая наш с казначеем разговор.
В итоге ему пришлось вмешаться, и решение ежемесячно выделять некую сумму на улучшение парка было согласовано. Тем более, что сейчас штат садовников был почти вдвое меньше, чем до моего прихода, а значит, и на зарплату им будет уходить меньше средств. По-моему, последний аргумент стал решающим. За обедом Александр посмеивался над моим возмущением по поводу упрямства казначея.
«Теперь ты меня понимаешь», – фыркнул он и долил мне ароматный напиток с земляникой из кувшина. Слуг Александр отпустил, а алкоголь не признавал вовсе.
«Всё верно. Курение и алкоголь ослабляют контроль над мыслями и телом, а я не хочу убить или покалечить кого-то».
От таких перспектив я поёжилась. Александр грустно улыбнулся и поднял свой бокал.
– За мою Королеву и наше будущее, – тихо произнёс, глядя мне в глаза. А после, отпив из бокала, наклонился к моим губам.
Поцелуй со вкусом земляники… Это теперь моя любимая ягода.
Вечером Александр с полной угощений корзинкой тайком пробрался ко мне в комнату. Саня уже ушла к себе, страж в коридоре сделал вид, что никого не видел, а Мари ворчала, но ровно до того момента, как получила в качестве извинения за беспокойство большой кусок мяса.
Взглядом попросив разрешения, собака с урчанием вгрызлась в лакомство, а Александр в красках описывал, как ему, бедному-несчастному влюблённому правителю, пришлось воровать на собственной кухне для любимой угощение, сражаться за пару вафель с поварами, а после прятаться за шторами от вездесущих слуг. Я смелась, пока хватало на это сил, и не понимала, как я жила раньше без этого властного мужчины с душой мальчишки.
После Александр усадил меня к себе на колени и обнял, его неровное дыхание щекотало мне шею, а я терялась в собственных чувствах и мыслях. Хотелось поцелуев, хотелось почувствовать жар его губ, почувствовать, как он ловко вынимает шпильки из моей причёски