Читать интересную книгу Пушкин - Юрий Лотман

614

Цитата из статьи Ф. В. Булгарина в «Северной пчеле» от 22 марта 1830 г. (№ 35).

615

Стремясь представить свое сочинение как выражение беспристрастного мнения постороннего человека, Е. М. Хитрово искажает факты. Относительно времени знакомства ее с Пушкиным Н. В. Измайлов пишет: «…не будет произвольным сказать, что они познакомились в начале лета 1827 года» (Письма Пушкина к Елизавете Михайловне Хитрово. 1827–1832. Л., 1927. С. 160). При всей объективности оценки Хитрово седьмой главы отношение ее к поэту в это время было весьма далеким от равнодушного беспристрастия. «Особенно ярко выступает эмоциональная, романтическая сторона отношений Хитрово к Пушкину в нескольких, дошедших до нас письмах ее к нему от весны 1830 года» (Там же. С. 174). Характеристику эту можно было бы распространить и на публикуемый документ.

616

Макогоненко Г. П. Избр. работы. Л., 1987. С. 412.

617

См.: Гуковскич Г А. Пушкин и проблемы реалистического стиля. М., 1957. С. 144–149.

618

Список условных сокращений и принципы ссылок на пушкинские тексты см на с. 477–479.

619

В настоящее время это издание, охватывающее первую — шестую главы, представляет лишь исторический интерес.

620

Следуя принятой традиции, все даты во внутренней хронологии «Евгения Онегина» даются по старому стилю.

621

Своеобразным пределом такого подхода явился роман Б. Иванова «Даль свободного романа» (М., 1959), в котором П представлен в облике нескромного газетного репортера, выносящего на обозрение публики интимнейшие стороны жизни реальных людей.

622

В этом смысле больше, чем домыслы о том, какую из знакомых ему барышень «изобразил» П в Татьяне, могут дать парадоксальные, но глубокие слова Кюхельбекера: «Поэт в своей 8-й главе похож сам на Татьяну. Для лицейского его товарища, для человека, который с ним вырос и знает его наизусть, как я, везде заметно чувство, коим Пушкин переполнен, хотя он, подобно своей Татьяне, и не хочет, чтоб об этом чувстве знал свет» (Кюхельбекер-1. С. 99—100). Прообразом Татьяны восьмой главы тонкий, хотя и склонный к парадоксам, близко знающий автора Кюхельбекер считал… самого Пушкина! На проницательность этого высказывания указал Н. И. Мордовченко (см.: Мордовченко Н. И. «Евгений Онегин» — энциклопедия русской жизни // Пресс-бюро ТАСС, 1949, № 59).

623

По манифесту 20 июня 1810 г. серебряный рубль равнялся 4 руб. ассигнациями, то есть речь шла о 4 млн. руб. ассигнациями.

624

Л. Н. Киселева, проверившая биографии всех современников П, родившихся в интервале между 1794 и 1798 гг., по справочнику Л. А. Черейского «Пушкин и его окружение» (всего 137 биографии, охватывающих круг реальных жизненных наблюдений автора ЕО), установила, что среди них нет ни одного человека, который бы никогда не служил и не имел никакого чина. Подавляющее большинство из них учились в различных учебных заведениях, а не ограничивались только домашним образованием. Пользуюсь случаем поблагодарить Л. Н. Киселеву, любезно поделившуюся со мной результатами своих разысканий.

625

Радклиф (Рэдклифф) Анна (1764–1823), английская романистка, одна из основательниц «готического» романа тайн, автор популярного романа «Удольфские тайны» (1794). В «Дубровском» П назвал героиню «пылкая мечтательница, напитанная таинственными ужасами Радклиф» (VIII, 195). Дюкре-Дюмениль (правильно: Дюминиль) Франсуа (1761–1819) — французский сентиментальный писатель; Жанлис Фелиситэ (1746–1830) — французская писательница, автор нравоучительных романов. Творчество двух последних активно пропагандировалось в начале XIX в. Карамзиным.

626

Ранние браки, бывшие в крестьянском быту нормой, в конце XVIII в. нередки были и для не затронутого европеизацией провинциального дворянского быта. А. Е. Лабзина была выдана замуж, едва ей минуло 13 лет (см.: Лабзина А. Е. Указ. соч. С. X, 20); мать Гоголя, Марья Ивановна, пишет в своих записках: «Когда мне минуло четырнадцать лет, нас перевенчали в местечке Яресках; потом муж мои уехал, а я осталась у тетки, оттого, что еще была слишком молода. <…> Но в начале ноября он стал просить родителей отдать меня ему, говоря, что не может более жить без меня (Шенрок В. И. Материалы для биографии Гоголя. М., 1892. Т. 1. С. 43); отец «в 1781 г. вступил в брак» с «Мариею Гавриловною, которой тогда было едва 15 лет от роду» (Маркович. С. 2). Проникновение романтических представлений в быт и европеизация жизни провинциального дворянства сдвинули возраст невесты до 17–19 лет. Когда красавице Александрине Корсаковой перевалило за двадцать, старик Н. Вяземский, отговаривая от женитьбы влюбившегося в нее сына, А. Н. Вяземского, называл ее «старой девкой, привередницей, каких мало» (Рассказы Бабушки. Из воспоминаний пяти поколений, зап. и собр. ее внуком Д. Благово. СПб., 1885. С. 439).

627

Мысль об Отечественной войне 1812 г. и связанных с нею бедствиях, как о времени морального очищения, соединяется для М. А. Волковой с представлением о неизбежности коренных перемен в жизни после войны: «…больно видеть, что злодеи вроде Балашова и Аракчеева продают такой прекрасный народ! Но уверяю тебя, что ежели сих последних ненавидят в Петербурге так же, как и в Москве, то им не сдобровать впоследствии» (письмо от 15 августа 1812 г. — Указ. соч. С. 253–254).

628

Н. Раевский в книге «Портреты заговорили» (Алма-Ата, 1974. С. 277–281, 292–312) считает, что в основу описания в «Пиковой даме» положен план дома Салтыкова на набережной Невы, в котором в 1830-е гг. жил австрийский посол Ш.-Л. Фикельмон (сейчас Дворцовая наб., д. 4). Следует учитывать, однако, типовой характер планировки петербургских особняков XVIII в.

629

Воспитанный во Флоренции и приехавший в 1812 г. в Москву М. Д. Бутурлин писал: «На меня, привыкшего к постройкам европейских городов с сплошными и высокими их домами, Москва сделала первоначально странное впечатление с ее отдельными и двухэтажными, обыкновенно, домами, и одноэтажными домиками с палисадником пред ним, как бы в деревне, и с деревянными заборами между домами» (Бутурлин. С. 181).

630

Известен анекдот, записанный П. А. Вяземским: «В холодный зимний день, при резком ветре, Александр Павлович встречает г-жу Д'», гуляющую по Английской набережной. «Как это не. боитесь вы холода?» — спрашивает он ее. — «А вы, государь?» — «О, я — это дело другое: я солдат». — «Как! Помилуйте, ваше величество, как! Будто вы солдат?»» (Вяземский-2. С. 165–166).

631

Название Невского проспекта «бульваром» представляло собой жаргонизм из языка петербургского щеголя, поскольку являлось перенесением названия модного места гуляний в Париже (ср.: «…после обеда все пойдем в Тюллери или на Булевар…» — Волков Д. Воспитание // Российский феатр. СПб., 1788. Т. 21. С. 120; «Спектакли там [в Париже] везде и jusques на Булеваре!» — Хвостов Д. Русский парижанец // Российский феатр. Т. 15. С. 180). Ср. для средних веков аналогичные уподобления типа «Новый Иерусалим» под Москвой или название «Бродвей» («Брод») для Невского проспекта между Литейным и Садовой в более позднее время.

632

Б. Иванов, автор книги «Даль свободного романа», — заставил Онегина гулять по Биржевой набережной между кипами товаров и прямо на улице поедать устриц из только что открытой голландцем бочки, запивая их портером (Иванов Б. Даль свободного романа. М.; Л., 1959. С. 106–110). Вся эта нелепая сцена непосредственно списана из книги М. И. Пыляева «Старый Петербург» (СПб., 1909. С. 419). Однако Пыляев, говоря о «всеобщем сходбище» и о том, что «прибытие первого иностранного корабля» составляло «эпоху в жизни петербуржца», не уточняет, какого круга и общественного положения люди «пресыщались устрицами» под открытым небом. Конечно, решительно невозможно представить себе светского человека 1810-х гг., воспитанника аббата-эмигранта, жующим на улице в обществе ремесленников и запивающим еду портером. Если что-либо в этом роде и возможно было как шалость с друзьями после разгульной ночи, то считать это регулярным времяпровождением (ивановский Евгений еще хвастается им вечером в кругу светских дам!) — приблизительно то же самое, что представить, как Пьер Безухов, проснувшись утром, деловито отправлялся купать квартального, привязав его к медведю, а вечером рассказывал об этом в кругу восторженных дам. Комбинируя отрывки из разных источников, Б. Иванов не обнаруживает, однако, понимания изображаемого им времени. Надерганные им поверхностные сведения выдаются иногда за «знание быта пушкинской эпохи» (Русская литература в историко-функциональном освещении. М., 1979. С. 294).