Читать интересную книгу "Фантастика 2023-125". Компиляция. Книги 1-20 (СИ) - Бер Саша

— Да, не голоси ты и не тряси, весь дух вытрясешь, — оборвала её истерику вековуха, утирая лицо рукавом рубахи, — сядь, послушай, что скажу.

Царица отпустила её плечи, постояла, тяжело отдыхиваясь, заодно, о чём-то размышляя, глядя в пол, затем потрясла головой, видимо стараясь прийти в себя и тяжело плюхнулась на прежнее место, приготовившись услышать, нечто добивающее её. По крайней мере, она это поняла сразу.

Русава выудив, откуда-то, из складок своего одеяния, извечный ведьменный сучок и завертев его в высохших до костей, крючковатых пальцах, трагически начала своё признание.

— Прости меня Матерь, что врала тебе про Апити, мол, не знаю ничего, не ведаю. Знала я, с самого начала знала, что она объявится, но знала и то, что с её появлением, моё нахождение на земле прервётся. Так уж было богам угодно: она уйдёт — я приду, она придёт — я уйду. Нам тесно было бы вдвоём возле тебя. А раз, она объявилась, значит и мой конец пришёл. Да и правду сказать, засиделась я на этом свете. Самой тяжело жить стало. Устала.

— Ну, ты помирать то, тоже погоди, — постаралась успокоить её царица, когда Русава замолчала, — ещё не понятно, что там за еги-баба. Может вовсе не Апити.

— Она это, — грустно и уверенно подтвердила ведунья, — знак мне был. Только я верить не хотела, а теперь, чувствую это уверенно.

Обе бабы замолчали и так просидели некоторое время, каждая обдумывая что-то своё. Тут Русава встрепенулась, выходя из сдутого состояния в своё нормальное и Райс мельком заметила, что ведунья, находится в своём, обычным трансе общения с высшими силами.

— И парнишку прибери к себе поближе, — заговорила протрезвевшая и посерьёзневшая ведунья, не открывая глаз, — не простой он. Ой, не простой. Твоя и его судьба, уж больно хитро переплелись и не на один круг, да завязались не в один узел. Пусть он и проживёт жизнь не долгую, но вся она, будет тебе на пользу. Дан он тебе богами в помощь. Божий подарок. И права ты о столбе рубежном в своей жизни. Вот теперь, только всё и начинается.

— А Арина? — тихо спросила задумчивая царица.

— Пара они, — тут же ответила ей ведунья, выходя из транса и становясь обратно прежней Русавой, и уже наставительно жёстко добавила, грозя при этом скрюченным пальчиком — только ты к ним не лезь. Слышь? Сами должны разобраться без посторонней помощи. И на мозги ни ему, ни ей не капай и как бы жизнь их не крутила и не перекручивала, во концовке, они вместе будут. Хоть режь их, хоть топи, один хрен.

С этими словами она хлопнула себя по коленям, поднялась, улыбнулась и с наигранной издёвкой добавила:

— А от меня тебе, пока, не избавиться, девонька. Боги говорят, ещё не время. Попорчу я ещё воздух во круг тебя, маленько. Апити хоть и объявилась, да тебе до неё не дотянуться. Другая она стала. Совсем другая.

И больше ничего не говоря, спокойно покинула опочивальню Райс, оставив последнюю, в очередном приступе недоумения.

Глава тридцать восьмая. Они. Присяга

На следующий день, небо затянуло свинцовыми тучами и, почти, на четыре дня зарядил дождь, то утихая до мороси, то припуская ливнем, как из ведра, то опять морося мелко и нудно. Крыши над головой у Кайсая, по-прежнему не было, жил он в чистом поле, только перекочевал на берег реки.

Олкаба звал его перебраться к своему шатру поближе, но Кайсай вежливо отказал, надеясь найти сначала друга, а потом уж определяться с местом проживания, но вот найти Кулика, ему, почему-то, никак не удавалось. Пропал, как сквозь землю провалился.

Сначала он вернулся на прежнее место их последней ночёвки, думал, если Кулик будет его искать, то непременно тут появится, но прождав весь следующий день под дождём, стал искать, хоть какое-нибудь укрытие. Нашёл на берегу реки, под песчаным обрывом. Кто-то до него, видно, здесь сидел. В высоком береге, было вырыто углубление на одного человека и старое кострище рядом. Правда, место под кострище теперь заливало, поэтому Кайсай соорудил костерок, прямо под навесом, где сам и сидел.

Бердники, хоть и составляли некую единую орду при верховном атамане, но по сути своей, все, как один, были одиночки и в их обязанности входило, ни беганье толпой во время битв и налётов, а выполнение специфичных поручений царя, о которых, порой, только и знали: он, да, атаман.

Почти всегда, это было связано с риском для собственной жизни, резнёй и кровью и, как правило, далеко от родных мест. Бывало очень далеко. В чужих и незнакомых землях, среди непонятных людей, с непонятными языками, традициями. Порой, на выполнение одного задания уходили годы. Бывало, что и не возвращались вовсе и каков был конец бердника, одному Валу известно.

Кайсай, несмотря на прохождение испытания, ритуала принятия в личную орду Агара, удостоен не был. Атаман налил ему после поединка большой золотой кубок, какого-то пойла, непонятного, хмельного, но вкусного, а затем, его прибрали к себе Олкаба со товарищами. Так старик его и увёл с пира к себе в шатёр, от которого он отказался и ушёл на берег, обещая наведываться к старому берднику за «новостями», как тот, это назвал.

Спрашивать сразу о своей дальнейшей судьбе, он постеснялся, понимая, что коль будет нужно, ему сами всё скажут и расскажут. Вот, теперь сидел и думал, переваривая всё, что с ним произошло.

Больше всего его мысли занимала Золотце. Поначалу, он думал о ней с удовольствием, но решив обдумать и проанализировать других: Агара, Райс, Олкабу, ну и конечно Кулика, всякий раз, в конце концов, все размышления над этими людьми, заканчивались, всё той же золотой красавицей.

Он даже начал раздражаться на самого себя, гоня её из головы прочь, понимая, что он, как бердник, ничего не будет стоить, коль башка будет занята этой «мужерезкой», но ничего поделать с собой не мог. Она стала для него, как наваждение.

Просидев так почти весь день, в ожидании окончания дождя и поняв, что тот, не собирается ради него прекращать своё нудное деяние, Кайсай плюнул и пошёл к Олкабе, накинув на голову, предварительно надорванный мешок, где хранились остатки продуктов и которые, в принципе, закончились.

Соль, приправы и прочее, что ещё оставалось, перекочевали во второй мешок — с одеждой, а из этого, сделав накидку, накрывавшую голову и плечи, рыжий двинулся на активные поиски. Оседлав вымокшего Васа, Кайсай поехал развеиваться от девичьего наваждения, как он сам для себя это определил. И, в принципе, помогло.

Олкабу, он в шатре не нашёл, но рядом расположившиеся его товарищи, узнали Кайсая и радушно приняли. Там, у одного из них, где собрались все остальные, он обсох, там же его накормили и напоили, затеяв, казалось, бесконечные байки про походную жизнь.

Странные это были сказы. Он сразу вспомнил своего деда. Тот, очень редко что-либо рассказывал о былых временах, а о себе, так, вообще, никогда. И эти, примерно все одного возраста, по моложе деда, конечно, но тоже уже жизнь повидавшие воины, все байки начинали одинаково, как и его наставник: «был один касак».

Дальше, как его звали, да, кликали, особые приметы, если были, а уж потом начиналась сама история. И никто из них, ни разу, ничего не рассказал о том, что произошло лично с ним. Хотя пару раз, Кайсай ловил себя на мысли, что рассказчик, явно про себя сказывает, лишь прикрываясь вымышленным именем, уж больно подробности были детальными, а порой и пикантными.

Олкаба, как выяснилось, был у атамана и появился к вечеру, тоже пристроившись к посиделкам. Явился хмурый, чернея тучи. Пить, есть не стал. Разговор не поддерживал. Тут, Кайсай обратил внимание на другое правило подобных компаний. Коль кто не хочет, того не неволят, сразу оставляя в покое. Никто не полез с расспросами, не стал навязываться, стараться развеселить, или отвлечь от тяжёлых дум.

Кайсай шёл с намерением разузнать у Олкабы, если не своё будущее, то по крайней мере, попытаться, что-нибудь разузнать о Кулике, но видя его настроение, как-то сразу передумал. К тому же, хмурый воин, очень нехорошо на рыжего, то и дело посматривал, из-под кустистых бровей. Почему-то, Кайсай подумал о том, что старый бердник, за поражение в поединке, получил от атамана «по самое не хочу».