Читать интересную книгу "Реформация - Уильям Джеймс Дюрант"

своем переходе в протестантизм. В 1548 году в Польшу переселились изгнанные из своей страны богемские братья, и вскоре в стране насчитывалось тридцать конвент их секты. Попытка католического духовенства обвинить некоторых членов шляхты в ереси и конфисковать их имущество привела к тому, что многие мелкие шляхтичи восстали против Церкви (1552). Национальный сейм 1555 года провозгласил свободу вероисповедания для всех конфессий на основе «чистого Слова Божьего» и узаконил церковные браки и причастие в хлебе и вине. Реформация в Польше достигла своего апогея.

Ситуация осложнялась развитием в Польше самого сильного унитарианского движения в Европе XVI века. Уже в 1546 году на этом Дальнем Востоке латинского христианства обсуждались антитринитарные идеи Сервета. Лаэлий Социнус посетил Польшу в 1551 году и оставил после себя брожение радикальных идей; Джорджио Бландрата продолжил кампанию, и в 1561 году новая группа выпустила свое исповедание веры. Продолжая путаницу в богословии Сервета, они ограничивали полную божественность Бога-Отца, но исповедовали веру в сверхъестественное рождение Христа, Его божественное вдохновение, чудеса, воскресение и вознесение. Они отвергали идеи первородного греха и искупления Христа, признавали крещение и причастие только как символы и учили, что спасение зависит прежде всего от добросовестного следования учению Христа. Когда кальвинистский синод в Кракове (1563) осудил эти доктрины, унитарии образовали свою собственную отдельную церковь. Полного расцвета секта достигла только благодаря племяннику Лаэлиуса Фаустусу Социнусу, который прибыл в Польшу в 1579 году.

Католическая церковь боролась с этими событиями с помощью преследований, литературы и дипломатии. В 1539 году епископ Кракова отправил на костер восьмидесятилетнюю женщину, обвинив ее в том, что она отказывается поклоняться освященному воинству.9 Станислав Хозиус, епископ Кульма в Пруссии, впоследствии кардинал, вел контрнаступление с умением и рвением. Он трудился над церковной реформой, но не симпатизировал протестантскому богословию и ритуалу. По его предложению Лодовико Липпомано, епископ Вероны, был отправлен в Польшу в качестве папского легата, а Джованни Коммендоне, епископ Занте, стал папским нунцием в Кракове. Они склонили Сигизмунда II к активной поддержке Церкви, подчеркивая раскол среди протестантов и превознося трудности организации нравственной жизни нации на основе столь враждебных и колеблющихся вероучений. В 1564 году Хозиус и Коммендоне ввели в Польшу иезуитов. Эти обученные и преданные своему делу люди заняли стратегически важные места в системе образования, завладели вниманием видных деятелей и обратили польский народ к традиционной вере.

Богемцы были протестантами еще до Лютера, и в его идеях их мало что пугало. Большой немецкий элемент на границе с готовностью принял Реформацию; Богемские братья, составлявшие около 10 процентов от 400 000 населения, были более протестантами, чем Лютер; 60 процентов были ультракатоликами, которые принимали Евхаристию как в вине, так и в хлебе, и игнорировали протесты пап.10 К 1560 году Богемия на две трети состояла из протестантов, но в 1561 году Фердинанд ввел в страну иезуитов, и все снова склонилось к ортодоксальному католическому вероучению.

Реформация пришла в Венгрию через немецких иммигрантов, принесших весть о Лютере — о том, что можно бросить вызов Церкви и Империи и при этом остаться в живых. Венгерские крестьяне, угнетенные феодализмом, поддерживаемым церковью, с некоторой благосклонностью смотрели на протестантизм, который мог покончить с церковными десятинами и пошлинами; феодальные бароны с опаской поглядывали на огромные церковные владения, чьи товары конкурировали с их собственными; городские рабочие, зараженные утопией, видели в церкви главное препятствие для своей мечты и предавались экстазам, разрушающим образ. Церковь содействовала этому, убеждая правительство сделать протестантизм смертным преступлением. В западной Венгрии король Фердинанд пытался найти компромисс, желая разрешить церковные браки и причастие в обеих формах. В восточной Венгрии протестантизм свободно распространялся под турецким правлением, презрительно равнодушным к разновидностям христианской веры. К 1550 году казалось, что вся Венгрия станет протестантской. Но кальвинизм начал конкурировать с лютеранством в Венгрии; мадьяры, конституционно настроенные против Германии, поддержали швейцарский стиль реформы, и к 1558 году кальвинисты были достаточно многочисленны, чтобы провести впечатляющий синод в Ченгере. Противоборствующие направления реформы разорвали движение на две части. Многие чиновники или новообращенные, искавшие социальной стабильности или душевного покоя, вернулись в католицизм; а в XVII веке иезуиты, возглавляемые сыном кальвиниста, вернули Венгрию в лоно католицизма.

V. ЧАРЛЬЗ V И НИДЕРЛАНДЫ

Во Фландрии времен зрелости Карла процветающая торговля с лихвой компенсировала спорадический промышленный упадок. Брюгге и Гент были в депрессии, но Брюссель выжил, став столицей Фландрии, Лувен варил теологию и пиво, а Антверпен стал — к 1550 году должен был стать самым богатым и оживленным городом Европы. В этот суматошный порт на широкой и судоходной Шельде международную торговлю и финансы привлекали низкие пошлины на импорт и экспорт, политические связи с Испанией и биржа, посвященная, как гласила надпись, ad usum mercatorum cuiusque gentis ac linguae — «для использования купцов всех стран и языков». 11 Деловые круги здесь были свободны от ограничений гильдий и муниципального протекционизма, которые удерживали средневековую промышленность в состоянии счастливой непрогрессивности. Здесь итальянские банкиры открыли свои агентства, английские «купцы-авантюристы» основали депо, Фуггеры сосредоточили свою коммерческую деятельность, Ганза построила свой господский Дом Истерлингов (1564). В любой день в гавань заходили и выходили 500 кораблей, а на бирже торговали 5000 торговцев. Вексель Антверпена стал самой распространенной формой международной валюты. В этот период Антверпен постепенно заменил Лиссабон в качестве главного европейского порта для торговли пряностями; грузы, прибывавшие в Лиссабон, скупались на плаву фламандскими агентами и отправлялись прямо в Антверпен для распространения по Северной Европе. «Я был опечален при виде Антверпена, — писал венецианский посол, — ибо увидел, что Венеция превзойдена»;12 Он был свидетелем исторического переноса торговой гегемонии из Средиземноморья в Северную Атлантику. Подстегиваемая этой торговлей, фламандская промышленность возродилась, даже в Генте; а низменные земли приносили Карлу V 1 500 000 ливров ($ 37 500 000?) в год, половину его общего дохода.13

В ответ он дал Фландрии и Голландии достаточно хорошее правительство, за исключением религиозной свободы — благодеяние, о котором вряд ли мечтали его друзья или враги. Его власть была конституционно ограничена клятвенным обещанием соблюдать хартии и местные законы городов и провинций; личными и жилищными правами, которые упорно отстаивали бюргеры; государственным и финансовым советами, а также апелляционным судом, созданным как часть центральной администрации. В целом Карл управлял Нидерландами косвенно, через