— Уже не нужно, ты слишком долго возилась.
Я шумно вдохнула. До меня только сейчас дошло, что в лазарете нет никого с ранами и синяками, только девушка с ожогами и двое первокурсников с аллергией. Огневица никому из них не нужна.
Резко грохнула чашкой об стол, собираясь высказать, всё, что о нём думаю, но посмотрела на свои воздетые к потолку в жесте возмущения руки и молча выдохнула. Пальцы на глазах менялись, возвращаясь к прежней форме, и уже не напоминали разваренные сосиски. Никаких следов воздействия иглы не осталось, да и боль фактически ушла. Вот же!
— Блордрак, что ты за человек такой, неужели нельзя было просто сказать? — проворчала устало.
— Что сказать? Что ты не знаешь элементарных вещей из программы первого курса? — традиционно огрызнулся целитель. — Для сотрудника лазарета это недопустимо.
Ну вот как с ним нормально общаться? Что за удовольствие постоянно говорить гадости?
— Любые вещи, даже самые неприятные, можно сказать и сделать, не обидев собеседника. Было бы желание. А от обязанностей сотрудницы лазарета, если помнишь, я настоятельно просила меня освободить. Просьба остаётся в силе. Подумай об этом. И… спасибо за помощь.
Я взяла чашку с перетёртой травой и направилась к выходу. Всё ещё недовольный Блордрак хотел было что-то сказать, но, помедлив, удовольствовался сухим кивком и снова склонился над бумагами. Что ж, хотя бы не нагрубил, как обычно. Почти прогресс.
Глава 15
Особой работы, кроме смены повязок и пичканья аллергиков настоями строго по часам сегодня не было, и в перерывах я даже успела почитать книги по истории Алнодора и местному законодательству, которые продолжала носить с собой.
Блордрак меня не трогал. Ненавязчиво проконтролировав, занимался какими-то своими делами, только периодически заходил осмотреть пациентов. Камилия больше не появлялась, так что день можно было считать удачным.
Когда я вышла из лазарета, направляясь в общежитие, уже начинали сгущаться сумерки. Нет, меня никто не задерживал — просто зачиталась. Появление Мартиона, выскочившего будто из-под земли, удивило и слегка испугало.
— Привет, ты сегодня поздно, — улыбнулся он. — Уже темнеет, давай провожу.
Я нервно осмотрелась, пытаясь понять, откуда он взялся. Это вообще нормально так бесшумно подкрадываться?
— Привет, с чего вдруг такая трогательная забота? — решила сразу прояснить ситуацию и обозначить свою позицию. — Мы вроде бы раньше не общались.
Парень слегка смутился, но продолжал сиять широкой дружеской улыбкой.
— Общались в детстве, ты не помнишь, маленькая была. Твоя мама иногда привозила тебя к отцу, когда ты болела, чтобы он специальные молитвы прочёл. Она была доброй и ко мне хорошо относилась.
Ностальгический блеск в голубых глазах собеседника не убедил. Наверное, после падения с крыши я тут вообще никому больше на слово не поверю.
— Но потом мы не поддерживали отношения.
— Да, когда выяснилось, что у тебя нет способностей, дед…
Парень запнулся, но я услужливо закончила:
— Отрёкся от меня, как и от мамы, и вы прекратили все контакты с нашей семьёй.
— Не совсем, отец же храмовник, он иногда встречался с твоей мамой и помогал ей по мере необходимости. Но да, общение в основном прекратилось.
— А сейчас, что изменилось? Ах да, отец попросил присмотреть за мной после несчастного случая, — вспомнила наш прошлый разговор.
— Эм… да, ну и что? Я и сам хотел.
— А если он велит снова ко мне близко не подходить, ты так и сделаешь?
Вот теперь родственник Лесты смутился по-настоящему, а его солнечная улыбка медленно угасла.
— Лестэлла, что происходит? Ты мне прямо допрос утроила, — удивлённо усмехнулся Мартион. — Не хочешь со мной общаться, не нужно. Я понимаю, что ты обижена, но раз уж я сегодня здесь, давай всё же провожу.
Я понимала, что нужно отказаться — его объяснения меня не удовлетворили, а быть втянутой в игры семейства Дорган совсем не хотелось. Но потом решила, что одна совместная прогулка вряд ли что-то изменит и согласилась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Мартион, видя моё настроение, шёл молча и соблюдал некоторую дистанцию. Я же чувствовала себя неловко и досадовала, ловя заинтересованные взгляды, встречающихся адептов и адепток. Ну вот, теперь ещё слухи всякие поползут. А впрочем, какая разница — я в этой школе последние деньки доучиваюсь.
В саду, где недавно проходила отработку, моё внимание привлекла мелькнувшая между деревьями фигура в бордовом. Присмотревшись, я ахнула, узнав девушку с крыши.
— Спасибо, что проводил, дальше я сама — мне ещё нужно кое с кем увидеться, — быстро сказала я удивлённому парню и, ускорив шаг, направилась в сторону сада.
Да, это была она — та самая брюнетка. Постояла на дорожке, а потом нырнула под раскидистое дерево, опустившее ветви почти до земли. Поколебавшись, я шагнула за ней, заинтригованная происходящим.
— Привет. Куда ты всё время пропадаешь? И почему не появляешься в столовой? — набросилась я на неё с вопросами.
— Мне там никогда не нравилось, — девушка небрежно пожала плечами и вдруг, развернувшись, медленно побрела куда-то в сторону.
Вот же странная! В этой школе нормальные люди вообще есть?
— Подожди, куда ты? Как тебя зовут? — я снова поспешила за девушкой. — Уже поздно. Нам нужно успеть в общежитие, пока его не закрыли.
— Леста, что происходит? — из-за соседнего дерева внезапно появился Мартион. Он больше не улыбался, и, внимательно осмотревшись по сторонам, огорошил вопросом: — С кем ты разговариваешь?
Его навязчивое внимание всё больше напоминало слежку.
— Ты меня преследуешь? Я не одна, как видишь. У нас тут женский разговор, а подслушивать — нехорошо.
— В том-то и дело, что я никого не вижу, — ещё раз оглядевшись, сказал парень и тоном, которым говорят с тяжело больными людьми, спросил: — Леста, ты себя хорошо чувствуешь?
В смысле не видит? Да она же всего в паре метров от нас!
— То есть, по-твоему, здесь сейчас нет темноволосой девушки в школьной форме? — уточнила осторожно и, обернувшись, вздрогнула — незнакомка исчезла. Словно в воздухе растворилась.
— Нет, и не было, — взгляд голубых глаз собеседника наполнился тревогой: — Ты странно себя вела — как будто сама с собой разговаривала, поэтому я и пошёл следом. С тобой точно всё нормально?
— Да, переутомилась, наверное, или зелий в лазарете надышалась, — пробормотала, борясь желанием, побиться лбом о ствол ближайшего дерева.
Сначала лунатизм, теперь, похоже, ещё и галлюцинации! Да что, чёрт возьми, со мной происходит?!
***
Побоявшись прогулок во сне, я выпила на ночь зелье и до утра проспала, не видя снов. Странно, вроде бы должна была выспаться, а чувствовала себя уставшей. Даже обязательная утренняя зарядка и душ взбодриться особо не помогли. Из головы не шло вчерашнее происшествие.
Сидя в столовой, я лениво ковырялась в неком подобии салата, и пыталась поминутно восстановить в памяти случившееся, гадая, могла ли та девушка мне померещиться? Ведь Мартион её не видел. А ещё вспомнилось то, на что вчера внимания не обратила — в сторону незнакомки меня влекло не только любопытство. Присутствовала ещё какая-то необъяснимая тяга, как тогда в саду или на крыше, только значительно слабее.
Надо бы попросить Зиэлду снова проверить меня на чужое воздействие, а то что-то очень странное происходит. Так и свихнуться недолго.
— Леста, что с тобой? Ты почему ничего не ешь? — вырвал из раздумий жизнерадостный голос Талмы. Она снова сидела в столовой рядом со мной и с аппетитом поглощала пышные булочки, щедро политые чем-то белым, густым и, наверное, очень сладким.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Мой желудок, с большим неудовольствием принявший порцию пресного салата, возмущённо заурчал, а я тяжело вздохнула, начиная понимать Лесту. Когда вокруг всё паршиво, хочется получать удовольствие хотя бы от вкусной еды. Может и не стоит себя так изводить? Ради чего?