не какие-то приличные разбойники с большой дороги, а отчаянные торговцы. К опаcностям привыкли с юности.
– О, я помню те времена, когда ты выдавливал мелких лавочников с площади Покоя. Сколько тебе было? Двадцать? Три покушения за полгода. Вот было времечко, – с явной ностальгией откликнулся Кох.
– Двадцать пять, – Кристиан невольно почесал бок, где красовался длинный шрам от удара ножом. - Сейчас я бы предпочел не воевать, а договаpиваться.
– Стареешь, – пожал плечами Кох. - А скажи мне, любимый друг, как долго ты собираешься прятаться от моей драгоценной кузины?
– Чем дольше – тем лучше, - твердо заявил Кристиан, - Берта в ярости из-за того, что я одобрил смешанную школу для Хельги. Я вовсе не спешу лишиться головы.
– Не злил бы ты жену, - посоветовал Кох. – Ты же помнишь, что по брачному договору при разводе она получит обратно не только свое приданое, но и все, во что оно было вложено. А это значит – твой любимый магазин на площади Покоя.
Кристин помрачнел. В огромный и сверкающий, как елочная игрушка, «Грандис» он вложил весь свой юношеский пыл и все приданое новобрачной.
– Берта слишком разумна, что бы пойти на развод, - сказал он без особой убежденности. – Это же скандал.
– Я тоже так думал, пока она не выставила тебя из дома, – ехидно ответил Кох. – А теперь ещё появились слухи о твоей непристойной связи с Лоттар. Адель тебе ещё могли простить – эта слабость понятна. Но интрижка с подстилкой старикана Гё лишит тебя репутации. Так что избавься от Лоттар и помирись с Бертой.
– Берте нет до Лоттар никакого дела.
– Уверен?
Этот разговор так взволновал Кристиана, что в субботу он прямо с утра отправился к мэтру Шварцу, что бы ещё раз перечитать свой брачный договор.
– Ну надо же, - восхитился поверенный, – пятнадцать лет этот договор никого не интересовал, а теперь я достаю егo второй раз за неделю.
– Берта была у вас? - неприятно удивился Кристиан.
– Вот что я вам скажу, мой мальчик, - проскрипел мэтр Шварц, - развод, конечно, не разорит вас, но нанесет ощутимый ущерб. Послушайте совет старого друга семьи – выведите все, что вам дорого, из компании. У вас еще есть время – госпожа Эрре, по моему ощущению, пока не готова к решительным шагам. Она просто прощупывает почву. Но вы же знаете женщин, Кристиан, – с ними ни в чем нельзя быть уверенным.
– Не понимаю, – признался Кристиан, – по договору Берта может забрать свое наследство и то, что было построено на эти деньги. Это двести тысяч гульденов и «Грандис».
– Действительно, не понимаете, - вздохнул поверенный, - прибавьте к этому то, что появилось на доходы от «Грандиса».
– То есть все склады в порту? – прикинул Кристиан. – Не могу представить, зачем Берте это может все понадобится. Она никогда не интересовалась делами компании.
– Был бы бизнес, а управляющий найдется, – с явным намеком произнес мэтр Шварц.
– Хотите сказать, что у моей жены есть любовник? - вспыхнул Кристиан.
– Помилуйте, ничего подобного я утверждать не могу. Но по моему жизненному опыту замужние дамы начинают думать о разводе лишь тогда, когда им есть к кому уходить . Иначе для чего им ввязываться в этакий конфуз?
– Вы просто циник, – вздохнул Кристиан.
Однако, покинув хитрого мэтра Шварца, он немедленно заглянул в цветочный магазин и отправил Берте пышный букет с приглашением на обед.
Мысль о потере складов и «Грандиса» казалась непереносимой. Магазин требовал больших сил и неусыпного внимания,и Берта вряд ли справится со всем этим.
– Мориц, – закричал он, вернувшись домой, – возможно, к нам на обед придут Берта и дети.
– Прекрасно, – отозвался камердинер, который не одобрял того, что Кристиан живет отдельно от семьи, - а у вас гостья.
– Γоспожа Лоттар вернулась? – обрадовался Кристиан и свернул в сторону курительной комнаты,так приглянувшейся ей в прошлый визит.
Лоттар была в дорожном платье, а у ее ног стоял скромный саквояж. Выглядела она слегка утомленной, но по обыкновению энергичной.
– Рада застать вас живым, - прoизнесла Лоттар с усмешкой. – Кажется, ваши похороны можно считать несостоявшимися.
– Даже обидно, - легко oтозвался Кристиан, - напрасно я отправил вас в эту дыру.
– Тут вы дважды неправы, – Лоттар приняла от Морица кружку кофе и широко улыбнулась ему. Это было непривычное зрелище: строгие линии ее лица как будто смялись, а в глазах появилось притягательное сияние. - Во-первых, я считаю поездку удачной, а во-вторых, если цель нашего таинственного недоброжелателя была в том, что бы обвинить меня в вашем убийстве,то мой отъезд спас вам жизнь.
– Как-то слишком затейливо, - пожаловался Кристиан, – во времена моей молодости все было проще: ножом в бок безо всяких реверансов и странных писем. Но расскажите мне о поездке.
Лоттар снова улыбнулась, но уже куда сдержаннее:
– В каких отношениях вы с госпожой Саттон?
– С Гретой Саттон? Светской львицей? Боюсь, она витает в кругах, мне недoступных. Я всего лишь лавочник, а она потомственная аристократия.
– Ну это следует немедленно исправить, - бодро воскликнула Лоттар,и Кристиан невольно залюбовался ее оживлением. - Потому что если вы решите производить пурпурный краситель, первое, что нам необходимо, - это ввести этот цвет в моду.
– Α я решу производить этот краситель? - заинтересовался Кристиан.
– Я бы на вашем месте всенепременно выкупила этот патент. Перевести из В. лабораторию несложно, запуск производства не потребует больших вложений, но нам следует первым делом организовать спрос.
– Грета Статтон, – кивнул Кристиан. - Принято. И Монморанс. Оденем его актрис в пурпурные цвета. Устроим пышную премьеру чего-нибудь грандиозного.
– Прекрасно. В таком случае пусть Лонге займется документами.
– Видите ли, в чем дело, госпожа Лоттар, – замялся Кристиан, – я бы не хотел оформлять патент на свое имя. Не могли бы вы взять это на себя?
– Нет, - без промедления ответила Лоттар. - Ни к чему хорошему такое не приведет. Вы будете опасаться обмана с моей стороны, с вашей недоверчивостью такой расклад совершенно немыслим. Одно дело – снять здание под фабрику для Аккермана и Хауслера на мое имя, и совсем другое – отдать мне все производство. Это тупиковый путь, господин Эрре.
–