затычку от бутылки с керосином, где-то прошляпила, старая…– проворчала, ругаясь на себя, баба Катя. Дополоскав костюм, встала с колен, взяла подмышку таз и пошла обратно.
2
– Женя, Женя, Женя! Остановись, пожалуйста! –
«А6» резко взял к обочине и затормозил. Иван выскочил на дорогу.
– Дарья! Новосёлова! –
Дашка обернулась и со всех ног помчалась к Ивану.
– Иван Сергеевич, миленький, как хорошо, что вы здесь. Беда! Совсем беда! –
– Садитесь в машину – Иван махнул рукой Егору.
3
– Идиот! – Гордей развернулся и выбежал из церкви. Алексей сплюнул на пол, и, сунув дымящуюся «Беретту» в карман, вышел из храма. Увидел, как Гордей, добежал до машины, сел, и «Х5», подняв столб пыли, стартанул с «прокрутом», и помчался от него прочь.
– Чмошники! – снова сплюнул Алексей. – Уррроды! -
Оглядев местность, сообразил, что дорога делает большой крюк, огибая пролесок. Он рванул вперёд, перебежал дорогу и скрылся между деревьев. Ветви и еловые лапы хлестали его до крови по лицу, паутина, обрывки грязных листьев и иголки хвои налипли на губах. Но, он бежал, на просвет, не разбирая дороги. Продравшись через чащобу, выбежал на кочковатую поляну и побежал по мягкому салатовому ковру, когда внезапно, нога вместе с кочкой резко ушла вниз. Он рухнул лицом в этот зыбкий газон и, опираясь на него руками, попытался вытянуть ногу, но в этот момент провалились руки.
– Суки! Все против меня! – продолжая бороться за жизнь, рычал Алексей. Кое-как дополз до места, над которым свисала осиновая ветка. Он протянул руку, пытаясь ухватиться за неё, но когда между его пальцами и веткой оставались считанные миллиметры, резкий порыв ветра отогнул её в сторону. Деревья вокруг заскрипели наперебой.
– Суки! Все против меня! Ну, погодите. Я сейчас вылезу, я вам устрою. -
Так повторялось несколько раз. Он всё глубже и глубже проваливался, пока, наконец, ухватившись за ветку, не вытащил своё тело на поверхность. Дополз до твёрдой земли и поднялся. Подойдя, к осине стал бить со всей силы по стволу кулаками.
– Суки, утопить меня хотели? Я вас сам всех утоплю. Догоню только, чмошников и вернусь. Вырублю вас всех под корень. Заговорщики хреновы. –
Он собрался было обежать болото, чтобы продолжить погоню, когда увидел, как сквозь туман, навстречу ему приближаются два красных уголька. Он достал пистолет и направил его в ту сторону. Из тумана выросла фигура огромного чёрного пса, остановилась и стала пристально сверлить мозг, Алексея своим красными горящими глазами.
– Изыди, сатана! – он несколько раз нажал на курок, но тот предательски прощёлкал в холостую. Алексей дрожащими руками, достал пули из кармана и начал заряжать обойму. Чёрный пёс сделал шаг навстречу.
– А-а-а! – заорал «кожан» и швырнул пистолет в собаку. Чёрный пёс медленно стал приближаться к нему. Алексей начал швырять в собаку смартфонами – своим и Егора, крича – Изыди, демон!
После полетели, ключи, пули, носовой платок.
– Изыди, сатана! – снова заорал Алексей и, содрав с себя мокрую, грязную кожаную куртку, бросил в чёрного «демона».
Сельчане на автобусной остановке, скукожились, и тесной группой переместились в кювет, когда увидели, как из леса выбежал абсолютно голый мужчина, оглядывающийся и размахивающий пистолетом, который выскочив на дорогу с криком: «Гори ты в аду, сатана»! – размахивая не только «Береттой», побежал прямо посередине шоссе, по направлению к Пронино.
Сельчане, крестясь, поодиночке, стали возвращаться на остановку, когда сумасшедший отбежал на почтительное расстояние.
Машины на обеих полосах притормаживали и аккуратно с опаской объезжали голого мужчину, чтобы проследовать дальше. Так мимо проехали: «Х5», а затем и «А6».
4
– Это он! – в один голос выдохнули Дашка с Егором, когда увидели «кожана» без кожаной куртки.
– Кто? –
– Бандит, который за крышкой гоняется – пояснил Егор.
– Остановиться, Иван Сергеич? – предложил водитель.
Иван поколебался несколько секунд. – Да теперь уже не имеет смысла. –
«А6» подъехал к дому. Навстречу вышел Пират с чем-то чёрным в зубах. Все вывалили из машины и Дашка, подойдя к псу, взяла у него из пасти смартфон.
Егор, заглянув ей через плечо с удивлением протянул – Это, кажется мой. –
Он взял смартфон из рук Дарьи и включил. Вычертив указательным пальцем кривую на экране, улыбнулся. – Маме надо позвонить. –
Через пару минут, где-то запиликал сигнал телефона. Алекс поднёс трубку к уху.
– Да, да. Я знаю. –
– Нашёл. –
– Рядом со мной. –
– Нет. Всё в порядке –
– Я доложу. –
Снизу показалась баба Катя, с тазом подмышкой.
– Ви-и – пропела она, – То не гроша, да вдруг алтын. Что же вы столпились-то все на дороге, проходите в дом. –
Услышав шум во дворе, Анна вышла на крыльцо.
– Ванька! –
– Анюта! –
Университетские друзья бросились друг к другу. Обнялись.
– Как ты, Анюта? –
– Ты, то как, здесь, Иван? –
– А ты? –
– А, ну да, совсем забыл – наперебой стали заваливать друг друга друзья вопросами без ответов.
– А Игорян с Лёхой как? –
– Не знаю. Я думала, ты знаешь. –
– Нет. Ничего не знаю. –
– И я ничего. –
– Да проходите все в дом – спохватилась Анна.
В этот момент, во двор вбежала Клавдия с Михаилом Ивановичем.
– Катя! В Пронино, что-то стряслось. Милиции полным полно понаехало. Скорой помощи, аж, две машины. Говорят, Тихона убили. –
Все разом смолкли, и над двором повисла долгая пронзительная тишина.
Дашка села на землю, прислонившись спиной к забору, и уткнула лицо в колени. Егор сел рядом и накрыл её всю собой, уткнувшись носом в растрепанные волосы. Подошла Анна, и, стащив повязку с головы, осталась молча стоять рядом с ними.
5
Через несколько минут, наконец, все прошли в дом. Но как-то так получилось, что потихоньку все разбились на кучки, и из-за тесноты, стали выходить во двор. Уже стемнело, и на улице зажёгся единственный фонарь.
Иван, Алекс и Егор, что-то обсуждали в стороне ото всех. Дашка с матерью и бабушкой с Клавдией и Михаилом Ивановичем столпились возле конуры, из которой торчала большая чёрная собачья голова с закрытыми глазами, покоящаяся на передних лапах. Евгений разложив сидение, крепко спал в машине.
Через несколько минут группы воссоединились. Посовещавшись, мужчины вынесли стол и стулья на улицу. Женщины собрали всё к чаю, и наконец-то, все расселись вместе.
– Мать покойница, Антонина, и отец не видят – с сожалением пожаловалась баба Катя. – Вот бы верно утешились – и промокнула концом, повязанного на голове платка, увлажнившиеся глаза.
– А Вашу маму звали Антонина? – вскинул голову Алекс.
– Да, мой хороший, Антониной – с грустью ответила баба Катя.
– А отца? –
– Ляксей Ляксеич. До сих пор безвести пропавший – вздохнула печально старушка.
– А