Сердце Блайд снова сжалось. Муж упорно не хотел пускать ее в свою жизнь. Что она должна сделать, чтобы завоевать его расположение? Чрезвычайно задетая его очередным выпадом, Блайд все же постаралась не выказать своей боли и обиды.
— Добро пожаловать домой, Миранда, — сказала она, улыбаясь девочке. — Может быть, встретимся потом в саду?
Миранда с готовностью закивала головой, явно удивленная таким проявлением внимания. Уже выходя из кабинета, Блайд услышала детский шепот:
— Леди Блайд очень красивая. Она даже улыбнулась мне.
— О да, дорогая, леди Блайд очень красивая, — тоже шепотом ответил Роджер, — но ты еще красивее.
Блайд прошла в главный зал и села в кресло перед камином. Поведение мужа озадачило ее: только что он был исполнен сарказма, а через минуту уже светился от счастья.
«Понаблюдай, как Роджер обращается с дочерью и с лошадьми, потому что с тобой он будет вести себя ничуть не лучше», — снова вспомнила Блайд совет бабушки. Миранда любила отца всем сердцем, а он считал дочь самым главным сокровищем на земле. Значит, точно так же он будет относиться и к ней, Блайд, когда поймет, что она любит его безгранично.
Блайд переключилась мыслями на девочку. Похоже, она чувствует себя счастливой, только сидя на коленях отца. Готовность, с которой Миранда отвечала на приветливую улыбку, свидетельствовала о том, что ребенку явно не хватало материнской любви.
Выросшая в многодетной семье, Блайд обладала большим опытом в общении с детьми. О, она сумеет завоевать любовь маленькой Миранды Дебре. Очень скоро девочка обретет настоящую семью и наверняка захочет жить в доме, где будет слышен смех младших сестер и братьев.
— Миледи, обед подан, — объявил мажордом.
Блайд обернулась и увидела, что за столом никого нет.
— А где мой муж и его дочь? — спросила она.
— Леди Миранда спит, — ответил Боттомз, — а его светлость собирается обедать в своем кабинете, чтобы не отрываться от работы.
О нет! Она достаточно много обедала в одиночестве и нюхала гардении, в гневе подумала Блайд. Она больше не позволит мужу издеваться над ее чувствами. Если он будет отказываться есть с ней, то никогда не будет и делить с ней постель.
— Принесите мой обед в кабинет мужа, — распорядилась Блайд.
— Да, миледи, — с довольным видом ответил Боттомз. Увидев такую реакцию мажордома, Блайд поняла, что избрала правильную тактику. Она подошла к кабинету и для смелости притронулась к кресту Вотана. Изобразив на лице улыбку, Блайд решительно распахнула дверь и подошла к столу.
— Да? — Роджер поднял на жену глаза. Блайд села в кресло напротив стола и сказала:
— Я не собираюсь снова обедать в одиночестве.
— О, извини меня. — Роджер устало откинулся в кресле. — Но накопившиеся дела…
— Ты боишься меня? — прямо спросила Блайд, слегка подавшись вперед.
По лицу Роджера было заметно, что он едва сдерживает улыбку.
— Что за странное предположение?
— Ты избегаешь меня.
— Я не избегаю тебя, — ответил Роджер и отвел взгляд. — У меня слишком много дел, так что времени хватает только на общение с дочерью.
— Я рада слышать, что мое общество не неприятно тебе, — улыбнулась Блайд. — Совместная трапеза займет совсем мало времени. В конце концов, я согласилась на этот брак вовсе не потому, что люблю одиночество.
В этот момент дверь распахнулась и Боттомз внес в кабинет поднос.
— Телячьи мозги для милорда, — объявил мажордом, поставив поднос на стол между герцогом и герцогиней. — И устрицы для миледи.
Мистер Боттомз принялся раскладывать по тарелкам тушеную фасоль.
— Что-нибудь еще, милорд? — спросил он, перед тем как уйти.
Роджер взглянул на Блайд, а затем приказал дворецкому:
— Я хочу, чтобы мой стол был убран и готов к работе через тридцать минут.
— Как вам будет угодно, милорд.
Всего тридцать минут, подумала Блайд. Тридцать минут, чтобы насладиться вниманием мужа. Этого было недостаточно, чтобы заполучить его в свою постель. Задача была невыполнима.
— Не хочешь попробовать телячьи мозги? — учтиво спросил Роджер жену. — Уверен, тебе они могут пойти на пользу.
— Это не я теряю прибыль на торговле зерном и шерстью.
— Не будь так уверена в этом, — парировал Роджер. Блайд хитро улыбнулась — похоже, он еще не знает о том, что она снова снизила цены. Общение с леди Гарденией обойдется ему дорого.
— Миранда очень милый ребенок, — проговорила Блайд, желая сменить тему разговора.
— Надеюсь, ты будешь добра к ней, — вставил Роджер.
— А почему ты думаешь, что я могу быть недоброй?
— Дарнел никогда не заботилась о дочери, — признался Роджер.
Это признание удивило Блайд.
— Не может быть, — сказала она. — Мать не может не любить собственного ребенка. Это противоестественно.
— Временами Дарнел могла быть противоестественной, — буркнул Роджер и, давая понять, что разговор ему неприятен, добавил: — Расскажи мне о своих математических способностях.
— А что ты хочешь узнать?
— Как ты умудряешься складывать цифры в уме?
— Я всегда умела это делать, — пожала плечами Блайд. — Когда я была ребенком, отец часто заставлял меня считать в уме, а потом проверял ответы.
Роджер кивнул и принялся за еду. В комнате повисло томительное молчание. Блайд лихорадочно соображала, чем заинтересовать мужа. Тридцать минут промелькнули быстро.
Невзначай посмотрев на мужа, Блайд заметила, что он смотрит на ее грудь.
— Милорд, что-то не так с моим платьем? — спросила она, едва сдерживая улыбку.
Роджер быстро отвел взгляд и сильно покраснел.
— Я рассматривал твое ожерелье, — попытался оправдаться он.
Блайд согласно кивнула, хотя прекрасно знала, что муж лжет.
— Это твой подарок на мой тринадцатый день рождения. С тех пор я ношу его не снимая.
Это признание заставило Роджера недовольно нахмуриться.
— Можно мне произвести кое-какие изменения в моей спальне? — поспешила сменить тему Блайд.
— Зачем? — удивился Роджер.
— По-моему, там слишком мрачно. Я предпочитаю более светлые цвета.
Роджер промолчал, и Блайд снова лихорадочно стала придумывать, о чем бы поговорить. Роджер, похоже, не собирался облегчать ее задачу.
— Что такое темное солнце? — вдруг спросила Блайд. Роджер едва не поперхнулся.
— Откуда ты это взяла? — удивленно спросил он.
— Ты знаешь, что это такое?
— Отвечай на мой вопрос.
— Я не знаю, что это такое, — ответила Блайд, — поэтому и спрашиваю у тебя.
— Где ты слышала это?
— Во сне, — неуверенно проговорила Блайд, понимая, что Роджер не поверит ей.
— Расскажи мне про этот сон.