Слова одно только нужно иные разумели не о пище, но о внимании к учению. Сими словами Господь научает апостолов, чтобы, когда они войдут в чей-либо дом, не требовали роскошного, но довольствовались простым, не заботясь более ни о чем, как о внимании к учению.
Пожалуйста, разумей под Марфой деятельную добродетель, а под Марией – созерцание. Деятельная добродетель имеет развлечения и беспокойства, а созерцание, став господином над страстями (ибо Мария означает «госпожа»), упражняется в одном рассмотрении божественных изречений и судеб.
Обрати внимание и на слова села у ног Иисуса и слушала слово Его. Под ногами можно разуметь деятельную добродетель, ибо они означают движение и хождение. А сидение есть знак неподвижности. Итак, кто сядет при ногах Иисусовых, то есть кто утвердится в деятельной добродетели и через подражание хождению и жизни Иисуса укрепится в ней, тот после сего доходит до слышания божественных речений, или до созерцания. Поскольку и Мария прежде села, а потом слушала слова.
Итак, если ты можешь, восходи на степень Марии через господство над страстями и стремление к созерцанию. Если ж это невозможно для тебя, будь Марфой, прилежи деятельной стороне и через то принимай Христа.
Часть, которая не отнимется у нее…
Приметь, что подвизающийся в делах имеет нечто такое, что отнимается у него через заботы и развлечения. Достигнув созерцания, он освобождается и от суетности и развлечения, и таким образом они у него отнимаются.
А тот, кто подвизается в созерцании, никогда не лишается благой части, то есть созерцания. Ибо в чем больше он будет успевать, когда достиг самого высшего – разумею созерцание Бога, что равно обожению? Ибо кто удостоился зреть Бога, тот становится богом, так как подобное объемлется подобным.
Глава одиннадцатая
1–4. Случилось, что когда Он в одном месте молился, и перестал, один из учеников Его сказал Ему: Господи! научи нас молиться, как и Иоанн научил учеников своих. Он сказал им: когда молитесь, говорите: Отче наш, сущий на небесах! да святится имя Твое; да приидет Царствие Твое; да будет воля Твоя и на земле, как на небе. Хлеб наш насущный подавай нам на каждый день; и прости нам грехи наши, ибо и мы прощаем всякому должнику нашему; и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого.
Ученик Христов ревнует ученикам Иоанновым и потому желает научиться молитве. Спаситель не отвергает желание учеников, но научает.
Отче наш, сущий на небесах!.. Примечай силу молитвы. Она тотчас возводит тебя к горнему и, поскольку ты именуешь Бога Отцом, убеждает тебя всячески не терять образа Божия, но стараться уподобляться Господу.
Не сказал «Отче мой», но – Отче наш, возбуждая тебя к братолюбию и побуждая любить всех, как братьев.
Сказав на небесах, не ограничивает ими Бога, но слушателя возводит к небесам и отводит от земного.
Да святится имя Твое сказал вместо «да прославится». То есть, говорит, устрой нашу жизнь так, чтобы она была во славу Твою. Ибо как злыми хулится имя Божие, так ведущими добрую жизнь прославляется.
Да приидет Царствие Твое… Грешник не молится о Царствии Божием, ибо не желает его пришествия из-за ожидающих там наказаний. Напротив, праведник молит, чтоб оно пришло скорее, дабы ему освободиться от здешних искушений и успокоиться.
Да будет воля Твоя и на земле, как на небе… То есть как у Ангелов, так и у нас, людей, на земле. Ибо Ангелы во всем действуют по воле Божией.
Научает просить хлеб только насущный, то есть полезный для нашего существования и для поддержания жизни – отнюдь не лишний, но самый необходимый.
Не входить в искушение значит не порываться на искушения. Ибо нам должно молить Бога не о том, чтобы Он наслал на нас искушение, но о том, чтобы отвратил оное; а если постигнет, должно с мужеством переносить оное.
Нужно сказать, что искушений два вида. Одни – по нашей воле, например пьянство, убийство, прелюбодеяние и прочие страсти, ибо сим искушениям мы сами подпадаем своевольно. Другие искушения – невольные, коим подвергают нас владыки и сильные. От своевольных-то искушений, то есть от страстей, нам должно убегать, молиться об избавлении от них и говорить не введи нас, то есть не попусти нам впасть в искушение, то есть в произвольную страсть. Но избавь нас от лукавого, – ибо он наводит невольные и вольные искушения. Посему, когда ты невольно терпишь искушение от человека, не человека сего считай виновником твоего искушения, но лукавого, ибо он наущает человека яриться на тебя и неистовствовать.
5–8. И сказал им: положим, что кто-нибудь из вас, имея друга, придет к нему в полночь и скажет ему: «друг! дай мне взаймы три хлеба, ибо друг мой с дороги зашел ко мне, и мне нечего предложить ему»; а тот изнутри скажет ему в ответ: «не беспокой меня, двери уже заперты, и дети мои со мною на постели; не могу встать и дать тебе». Если, говорю вам, он не встанет и не даст ему по дружбе с ним, то по неотступности его, встав, даст ему, сколько просит.
Господь, научая нас молиться неленостно, сказывает притчу и пример. Что же означает притча? «Полуночью» называет последние дни жизни, которых когда достигнут люди, начинают сочувствовать добру и устремляются к Богу. Ибо Он есть друг, любящий всех и всем желающий спасения (1 Тим. 2, 4). Многие в полночь, то есть при конце жизни, приходят к Богу, как к другу, и говорят: дай мне взаймы три хлеба, – то есть веру в Троицу, – ибо зашел друг, то есть Ангел, вземлющий душу. Впрочем, и всякий Ангел есть друг, как и Господь говорит: радость у Ангела бывает на небе о спасении и одного человека (см. Лк. 15, 10). Дети, покоящиеся на постели, суть люди, обратившиеся и потому сделавшиеся чадами Господа и удостоившиеся покоиться вместе с Ним. «Неотступностью» называет сильную и продолжительную молитву с терпением. Разумей и иначе: под полночью разумей силу и средину искушений. Ибо всякое искушение есть ночь, а средина искушений, без сомнения, – полночь. Итак, когда кто находится в средине искушений, тот приходит к любящему нас Богу и говорит: дай мне взаймы три хлеба – спасение тела, души и духа, ибо им всем искушения угрожают опасностью.
Кто друг, зашедший с дороги? Без всякого сомнения, это Господь, любящий всех, и испытывающий нас в искушениях, и всем желающий спастись (см. Рим. 2, 4).
Впавший в искушения, не в силах будучи сам противостать им и оказать прием Господу, не имеет что предложить Ему. Запертые двери означают, что мы должны быть постоянно готовы к искушениям. Но если впадем в них, а дверь к приготовлению уже заперта, то мы, оказавшись неготовыми, потерпим опасность, если Бог не поможет.
Дети же суть те (поскольку прежде обратились), кои через добродетель соделались сынами Божиими и возлежат и почивают в Боге.
9-13. И Я скажу вам: просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам. Ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят. Какой из вас отец, когда сын попросит у него хлеба, подаст ему камень? или, когда попросит рыбы, подаст ему змею вместо рыбы? Или, если попросит яйца, подаст ему скорпиона? Итак, если вы, будучи злы, умеете даяния благие давать детям вашим, тем более Отец Небесный даст Духа Святаго просящим у Него.
Смотри, какая точность в словах. Не сказал Господь: «попросите, и дастся вам», но – просите, то есть непрерывно взывайте. Всякий просящий получает… Ужели получает и тот, кто просит бесполезного? Нет. Ибо, во-первых, прошение о бесполезном не может быть и названо прошением пред Богом. Ибо кто молится Богу, тот должен просить того, что Он дает. А если кто просит бесполезного, тот творит прошение не к Богу, ибо Он не дает неполезного. Потом, слушай, как и Сам Господь научает нас просить того, чего должно просить. Он говорит: сын попросит хлеба… и рыбы… и яйца. Посему как все сие составляет необходимую пищу человека, так и наши прошения должны быть полезны нам и служить в помощь. Под просящим «хлеба» разумей, прошу тебя, всякого, кто попросит, чтобы открыты ему были вера в Троицу и правильность догматов. Ибо они, как утверждающие сердце, суть хлеб. А «рыбы» просит тот, кто, находясь в море жизни сей, просит у Бога помощи, чтобы ему, как рыбе, сохраниться живым и не погруженным среди искушений. Тот просит «яйца» – кто желает, чтобы ему даны были порождения добродетельных душ, каковые души, как взявшие крылья, вознесшиеся духом и прелетевшие землю, по справедливости могут быть уподоблены птицам.