— Пришло время услуги? — спрашиваю, чувствуя легкий тремор.
— Пришло, — выдыхает Север. — Мне нужно, чтобы ты взял свою девочку и увез ее за триста километров отсюда. Там в лесу есть хороший домик с видом на озеро. Все автономно: генератор, скважина, душ, свет. Там тепло, уютно и вид, как в сказке. Девочке понравится…
И вот тут меня накрывает реальной паникой. Самое хреновое, что могло произойти — это услуга, связанная с Анитой. Молодец Север, просек мою слабость и поспешил ударить.
— Нет, Север, все что угодно, но только не это! — рычу я, вызывая его снисходительную усмешку. Сука! Я кричу внутри, поскольку по оскалу Севера вижу, что другого пути не будет.
— Я могу, конечно, попросить тебя о другой услуге, но, думаю, так будет лучше для психики самой девочки. Тебе же не безразлична ее судьба? — Не отвечаю, пытаясь окончательно не сорваться и не показать внутреннюю истерику. — Думаю, ты не останешься равнодушным к тому, что ее похитит кто-то из моих ребят. Наденут мешок на голову и грубо запихают в машину, привезут в этот сказочный дом, но не наслаждаться отдыхом и природой, а засунут кляп и запрут в подвале. Ты не знаешь, Анита боится крыс? М? — с ехидной улыбкой спрашивает он. Моя фантазия играет против меня, подкидывая мне картинки похищения принцессы.
— Ты не посмеешь!
Мне опять срывает крышу, и я забываю с кем разговариваю. Подрываюсь и хватаю Севера за грудки, стискиваю его идеальный брендовый пиджак и притягиваю к себе, скалясь в лицо.
— Я же могу грохнуть тебя прямо здесь, и плевать, что меня закопают вместе с тобой, — выплевываю в его самоуверенное лицо.
А в ушах уже стоит гул, словно в голове гудят поезда. Перевожу взгляд на нож на столешнице, вызывая гадкую волчью ухмылку Севера.
— Девочку не жалко? Баба, что с нее взять. Дырку можно найти другую. А мать новую тоже найдешь? — слышу его сквозь гул в ушах и заставляю себя медленно разжать пальцы.
Выдыхаю от безысходности, ставлю локти на столешницу, сжимая голову. Все, бомба по моему самоуничтожению запущена, я слышу тиканье механизма — идет отсчет.
— Да ладно, не сокрушайся, — усмехается Север. — Я все понимаю — ты защищаешь близких. Так и я не монстр, а предлагаю самый щадящий метод. Твоя мама будет лечиться, мои ребята за ней присматривают. Ты отдохнёшь с любимой. Сознайся, ведь любимая же? — Глубоко вдыхаю, задерживая дыхание. — Тебе всего лишь надо увезти ее, чтобы никто не пронюхал, подержать девочку там, наслаждаясь красивым нежным телом. И не дать ей связаться с родственниками. Как только мы получим от ее брата все, чего он нас лишил, ты ее отпустишь. И все довольны, живы и здоровы. Я прощу тебе твою вспыльчивость и отпущу с миром, — он говорит как священник.
— Что тебе нужно от ее брата? — поднимая голову, спрашиваю.
Гул в ушах приносит головную боль. Чувствую себя падалью, хочется выть от безысходности, дышу рвано, хватая воздух, понимая, что теряю контроль.
— Всего лишь пара подписей на передачу земли в центре и энную сумму за ущерб, который он принес нашему бизнесу. Поверь, этот человек не обеднеет, да и материальные блага меркнут по сравнению с жизнью близких. Не так ли?
— Когда? — сквозь стиснутые зубы спрашиваю — меня зажали в угол. Выхода нет.
— Все готово, дело за тобой, чем раньше, тем лучше.
— Хорошо, — соглашаюсь, а в голове мелькает мысль обыграть Севера.
Брат Аниты далеко не дурак, если смог нагреть его. Если он все узнает, то не даст Аниту в обиду. Себя мне не жаль. Собаке собачья смерть. А мать кто защитит? Как бы я ни кричал, что ненавижу ее, по факту — люблю. Сука! Сука! Выхода нет! Нет! Воплю внутри себя, уже истекая кровью. Прости меня, моя принцесса.
Анита
«Нет. Пожалуйста, не приезжай. Меня охраняют. Если брату доложат, что мы встречались, меня отправят в Испанию!» — умоляю Егора не приходить ко мне на работу, а внутри все скручивает от желания его увидеть. Мы не встречались около недели. Меня трясет, когда слышу его голос, поэтому пишу, чтобы не убивать себя. Я уже объяснила Егору, насколько категоричен мой брат и что пока нам нельзя видеться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
«Доверься мне, сладкая» — отвечает он и выходит из сети. Мой сумасшедший любимый мерзавец! Что он задумал? Сижу в своем кабинете и вместо того чтобы работать, пялюсь в телефон. Пишу Егору, но он не отвечает, даже не читает. Господи! Мне так хочется его увидеть, хотя бы на пять минут. Прикоснуться, почувствовать, надышаться им, чтобы выдержать разлуку, и страшно до дрожи, что это может быть наша последняя встреча.
— Анита, — ко мне заглядывает одна из консультантов.
— Да?
— Там к вам курьер с посылкой, говорит, что нужно передать лично в руки.
Я прошу пропустить курьера. Девушка выходит, и через минуту в мою мастерскую стучат.
— Войдите! — отзываюсь я, дверь распахивается, кто-то проходит и дверь закрывается.
Слышу щелчок замка, поднимаю глаза и не могу сдержать улыбку. Наверное, это чувство знакомо всем, кто по-настоящему любит. Я вижу Егора и ощущаю эйфорию, хочется кричать и смеяться от восторга. Сердце колотится от счастья, а бабочки в животе трепещут, и по телу растекается удовлетворение от того, что ОН рядом. Мой самоуверенный мерзавец, сумасшедший. На нем черные джинсы, дутая жилетка с капюшоном с эмблемами какого-то магазина, а в руках — большой объёмный пакет. Егор ухмыляется, осматривая меня, в глазах столько блеска и жажды, что меня кидает в жар.
— Доставка для принцессы, — с усмешкой говорит он, демонстрируя мне пакет.
— Ох, вы, наверное, ошиблись, я ничего не заказывала, — подыгрываю ему, разводя руками.
Разворачиваюсь в кресле, закидывая ногу на ногу, демонстрируя короткое шерстяное платье, которое соблазнительно обтягивает бедра и длинные сапоги. Он пробегается глазами по моим ногам и кривовато улыбается.
— Наша фирма угадывает желание клиента. — делает несколько шагов в мою сторону и ставит пакет на мой стол.
— И каково мое желание? — кокетничаю, хлопая ресницами.
— Думаю, в ближайшее время вам понадобится вот это…
Егор открывает пакет и вынимает оттуда милую бежевую шерстяную шапку с меховым бутончиком, натягивает ее мне на голову, портя прическу, выпуская по бокам локоны волос. Такая мягкая нежная шерсть, приятно греет. Потом извлекает из пакета длинный шарф из той же шерсти с кисточками и обматывает его вокруг моей шеи.
— …Ну и вот это, чтобы твоя прелестная попка не замерзла, — усмехается мерзавец и вынимает из пакета бежевый шерстяной костюм.
Он раскладывает его на моем столе, и я поражаюсь насколько у него хороший вкус. Мне нравится эта мягкая вязка и красивая серебряная вышивка в виде зимних узоров на рукавах, переходящая на плечо.
— И для чего же мне это понадобится? — спрашиваю, смотря в его наглые, но такие красивые глаза.
— Для прогулок по лесу, — отвечает он, наклоняется, хватает за шарф и тянет к себе, чтобы впиться в губы. И все, я готова идти с ним куда угодно, хоть на край света. Целует жадно, поглощая дыхание, заставляя дышать им, окутывая меня самым любимым запахом. — За городом есть небольшой, но очень уютный домик с камином с прекрасным видом на зимнее озеро, — шепчет между поцелуями, срывая с меня шапку, грубо зарываясь в мои волосы. — Мы будем совершенно одни. Я буду любить тебя двадцать четыре часа несколько дней, — обещает он, и я плыву, нежась и пьянея от его рук, губ и близости.
— Я не могу, — неуверенно отвечаю и уже сама обнимаю его за шею, целую в ответ, лаская чувственные губы кончиком языка. Рывок — и я уже сижу на собственном столе, а Гор устраивается между моих ног, задирая платье, закидывая мои ноги себе на бедра. — Мой брат, он… — теряю мысль, потому что его наглые ладони начинают блуждать по моему телу. Прогибаюсь, подставляя шею для жадных голодных поцелуев, чтобы он оставил на мне свои очередные метки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})