Читать интересную книгу Магическая трубка Конан Дойла - Мария Спасская

Некоторое время они сидели и курили в полной тишине.

— А помните, Вуд, тот случай в усадьбе в Дорсете? — снова подал голос Конан Дойль. — Теперь я точно знаю, что это был дух ребенка.

В тот год, когда умер отец сэра Артура, а Туи поставили смертельный диагноз, писатель вступил в Общество психических исследований, невероятно порадовав его членов. Дойль не без гордости рассказывал домашним, что случайно подслушал, как президент общества Артур Бальфур говорил своему секретарю: «Он будет нам полезен и как врач, и как Шерлок Холмс. Сообщения мистера Дойля будут приняты публикой с полным доверием».

Уже через несколько дней сэр Артур принял участие в расследовании паранормального явления. К ним в общество обратился ветеран афганской войны полковник Элмор с просьбой осмотреть его усадьбу в Дорсете. Ветеран ясно слышит, как по ночам кто-то ходит по комнатам, волоча за собой тяжкие цепи и стеная так, что больно слушать, как страдает чья-то несчастная душа. Собака отказывается заходить в комнаты, а слуги уже взяли расчет. Три члена общества, среди которых был Конан Дойль, отправились в Дорсет, по дороге изучив свидетельские показания. Чтобы не пугать жену и дочь полковника, было решено сделать вид, будто мужчины приехали навестить фронтового товарища.

Вечер прошел чинно. Отужинали, сыграли в вист, и все разошлись по спальням. Однако, как только дамы уснули, исследователи принялись за дело. Они обшарили весь дом, но ничего необычного, так же как и следов на полу от «тяжких цепей», не нашли. Зато на следующую ночь обитатели дома пробудились от страшного грохота, будто кто-то изо всех сил бил тяжелой дубиной о стальной лист. Члены общества бросились на кухню, откуда, как им показалось, доносился звук, но ровным счетом ничего не обнаружили. Следующая ночь прошла спокойно. Так они и уехали, недоумевая, то ли в доме и впрямь пошаливала злая сила, то ли их попросту разыграли. Но несколько лет спустя дом сгорел, а в саду нашли скелет ребенка лет десяти.

— Сейчас я на сто процентов уверен, — задумчиво говорил Конан Дойль, — что семья в этом деле не замешана. Несомненно, это резвился дух малыша. Внезапно умершие насильственной смертью дети могут оставлять на земле некоторую часть своей жизненной энергии.

За время работы у писателя Альфред Вуд слышал от Дойля несколько версий этой истории, и все время автор давал голову на отсечение, что дело было именно так, как он рассказывает. Редактору Джеймсу Пейну писатель говорил, что у Элмора были сын и дочь, и что именно сын стоит за всеми таинственными происшествиями. А Джерому Клапке Джерому сэр Артур выложил другую версию дорсетских событий. Роль привидения якобы исполняла взрослая дочь полковника, незамужняя дама лет тридцати пяти. Мистер Дойль, как автор детективов, ее сразу заподозрил, ведь когда все выбежали из комнат, разбуженные грохотом, дочь утверждала, что ничего не слышала и им все померещилось. На следующую ночь женщина якобы вышла на дело снова, но писатель ее уличил. Ей ничего не оставалось, как сознаться, что делала это назло родителям, а зачем, и сама не знает. Сэр Артур обещал все сохранить в тайне, и больше привидение не давало о себе знать. Но теперь Конан Дойль занял диаметрально противоположную точку зрения.

— Да-да, Вуд! Я совершенно уверен! Именно энергия погибшего ребенка и стала тогда причиной непонятного шума в доме полковника Элмора.

— Не сомневаюсь, что это так, — сдержанно кивнул секретарь. — Дети невероятно восприимчивы к всевозможным чудесам.

— Поэтому вы и напечатаете книжицы со сказочными существами, которые так мастерски рисовал отец. Как бы я хотел ему сказать, что он чертовски талантлив!

— Полагаю, сильный медиум сможет установить контакт с вашим отцом, — вкрадчиво проговорил Альфред Вуд, решивший зайти с другого боку.

— Вы правы, дорогой Альфред! Ведь это отличная идея! Мы с вами обязательно посетим спиритический сеанс профессионального медиума и порадуем дух блестящего художника Чарльза Дойля сообщением о предстоящей выставке его работ, которую я обязательно устрою в самое ближайшее время.

Москва, 199… год

Радий третий день не выходил из дома. Апатия, снедавшая все его существо, не позволяла жить полной жизнью. Чтобы не встречаться с досаждающими ему призраками, Полонский бросил курить. Он пробовал перейти на сигареты и даже папиросы, но после трубки это было все равно что гладить кошку в перчатках. Никакого удовольствия, одно расстройство. Некоторое время он терпеливо сидел без табака, однако привычка брала свое, и Радий снова хватался за трубку. Теперь уже другую, не львиноголовую, а купленную в музее. Но уже и без трубки Чарльза Дойля тени умерших не оставляли его в покое. Алла Николаевна пробовала подсунуть приятелю сына легкие витаминные препараты, которые для поднятия тонуса еще при жизни прописывал ей ныне покойный супруг, но Радий только сердито отмахивался.

— Не в тонусе дело, Алла Николаевна! — хмурился он. — Я просто устал.

Весь вчерашний день он провел в постели, угрюмо глядя в окно. Сегодня тоже не вставал и с нетерпением ждал возвращения Басаргина, чтобы узнать, как идут дела в их совместном предприятии. Когда хлопнула входная дверь, Радий тяжело поднялся с дивана, накинул халат и, еле волоча ноги, вышел в коридор. Однако замер в дверях кабинета, увидев, что приятель вернулся домой не один. Рядом с Михаилом стоял невысокий носатый брюнет в модной вельветовой тройке цвета раскаленного песка. Черная атласная рубашка контрастировала с лиловым галстуком, бабочкой, а из кармана пиджака выглядывал уголок подобранного в тон платка. Застывшая в дверях гостиной Алла Николаевна с удивлением взирала на странного визитера до тех пор, пока Михаил не произнес:

— Вот. Встретил Славу Юдина. Не мог не пригласить.

— Здравствуйте, Славочка, — растянула в улыбке узкие губы хозяйка, поспешно наклоняясь к галошнице и доставая тапочки для гостя.

Вышедшая на шум из кухни Селена во все глаза смотрела на диковинного франта, поцеловавшего руку Алле Николаевне и устремившегося с тем же намерением к ней.

— А вы, должно быть, супруга Миши? — рокочущим басом проговорил гость, обволакивая женщину маслянистым взглядом.

— Ой! Нет! Что вы! — пискнула Селена, пряча мокрые руки за спину и скрываясь на кухне. — Я здесь в гостях!

Во время ужина гость и хозяйка вспоминали общих знакомых, и Радий нет-нет да и ловил на себе профессионально-заинтересованный взгляд доктора Юдина, и ему это сильно не нравилось. В голове сами собой всплывали слова Селены о знакомых психиатрах покойного профессора. Радий весь подобрался и старался поменьше говорить, чтобы не ляпнуть чего лишнего. От напряжения кусок не лез в горло. А гость вдруг отложил приборы, сконцентрировался на Полонском и начал рассматривать его с удвоенным вниманием. Затем поднялся из-за стола, извинился и вышел в коридор, откуда донесся звук набираемого телефонного номера, потом старательно понижаемый голос.

Вернувшись за стол, доктор Юдин почти не притронулся к тушеной баранине, время от времени кидая сосредоточенные взгляды на циферблат дорогих часов. Все это Радий подмечал с особенной четкостью, и в голове его складывалась тревожная картина. Поэтому молодой человек даже не удивился, когда в дверь позвонили, и Алла Николаевна отправилась открывать, а следом за ней двинулся психиатр. Щелкнул замок, и в прихожей зазвучали незнакомые мужские голоса, заверяющие хозяйку, что госпитализация совершенно необходима, раз доктор так считает.

— Верьте богатому опыту, Алла Николаевна! — басил из прихожей гость. — Подлечим мы вашего Радия, поставим на ноги и вернем вам в целости и сохранности! Это просто чудо, что я встретил сегодня Мишу! Ваш Радий мог черт знает до чего дойти в своих видениях. Полонский, вы ведь видите призраков? Не отпирайтесь! У вас на лбу написано — шизофрения! Вы видите духов, да?

— Иуда, — не отвечая на вопрос психиатра, выкрикнул Полонский в сторону жалко улыбающегося Михаила. Духовидец бросился в кабинет и сделал попытку закрыться изнутри, но два дюжих санитара преградили ему дорогу, заломили руки за спину и выволокли на лестничную клетку.

Селена бросилась к брату и, молотя санитаров кулачками по крепким плечам, принялась истошно вопить:

— Садисты! Изверги! Пустите его немедленно! Я милицию позову!

— Тише, тише, Селеночка! — успокаивала женщину Алла Николаевна. — Врачи знают, что делают.

Радия скрутили, усадили в казенный «рафик» и увезли в подмосковный филиал психиатрической лечебницы в Лесных полянах, являющийся безраздельной вотчиной доктора Мирослава Владимировича Юдина.