Читать интересную книгу Магическая трубка Конан Дойла - Мария Спасская

— Алла Николаевна? — обрадованно воскликнул собеседник.

— Приятно, Славочка, что вы помните мое имя, — смутилась та. — Мы с Мишей поздравляем вас с днем рождения. Как поживаете? Как отец?

— Спасибо за поздравления. Искренне тронут. Папа вышел на покой, безвылазно живет на даче, разводит лилии. А я пошел по его стопам. Руковожу подмосковным филиалом папиной клиники.

— Рада за вас. Ну что же, еще раз с днем рождения. Передавайте привет папе.

Басаргина положила трубку и задумчиво проговорила, глядя, как Селена разливает по тонким чашкам кузнецовского фарфора свежезаваренный чай:

— Мне кто-то говорил, что Славик после выхода Владимира Яковлевича на пенсию сначала занял отцовское место в самой больнице, а потом его по-тихому перевели в филиал. История там была какая-то некрасивая. Вроде бы Славу хотели уволить за злоупотребление служебным положением, да из уважения к отцу дело замяли… Ну, да не будем о грустном. Давайте пить чай! Селена! Радий! Мишенька! К столу! Я принесла из театрального буфета вкуснейшие пирожные!

Англия, 1905 год

Дорога из Шотландии в Лондон пролетела незаметно. Альфред размышлял над новыми фактами, которые узнал о семье патрона. Эта информация была настолько интересна, что секретарь примерял ее к ситуации так и эдак, предвкушая изощренную месть. Можно продать полученные от Молли Роуз сведения падким до сенсаций журналистам и ославить сэра Артура на весь мир. Но что это даст? Безумный отец-алкоголик может быть у каждого. На допившегося до белой горячки папашу писателя, за которым охотились демоны, все закроют глаза. Мало того, Артур Конан Дойль в глазах поклонников даже станет героем — при таком никчемном родителе достичь столь внушительных высот! Вот если бы сэр Артур сам погрузился в трясину безумия… Секретарь развернул газету, которую купил на вокзале, и тут же увидел статью во весь разворот. «Признание сестер Фокс» — гласил заголовок, показавшийся Альфреду пророческим. Вот оно, настоящее сумасшествие, в пучину которого можно столкнуть патрона!

Вера в то, что духи покойников могут общаться с живыми, как религиозно-философское течение возникло вовсе не в Англии, как принято считать, а в США. Родоначальницами спиритуализма стали две сестры, которые теперь, по прошествии времени, раскаивались на страницах британской газеты в обмане. Альфред помнил эту историю. В марте 1848 года фермер из Канады Джон Фокс перебрался с женой и дочерями — четырнадцатилетней Маргарет и одиннадцатилетней Кейт — на север штата Нью-Йорк. Вскоре девочки стали слышать по ночам странные звуки — скрипы, стуки, удары. Как-то раз Кейт проснулась с воплем — чья-то ледяная рука гладила ее по лицу. Маргарет, в свою очередь, заверяла, будто кто-то утаскивает у нее одеяло. А мать сестер могла бы поклясться, что по лестнице на чердак беспрерывно ходит нечто невидимое.

Не склонный к мистике отец семейства решил, что это по дому гуляют сквозняки. На всякий случай стали простукивать стены. И тут Кейт заметила, что стена отзывается на стук очень странно — на три удара она трижды стучит в ответ. Девочка дважды хлопнула в ладоши — раздался двукратный ответный стук. И Кейт предположила, что некто или нечто пытается с ними пообщаться. Миссис Фокс осведомилась у стены насчет возраста дочек, и ответы оказались верны. Мистер Фокс в растерянности призвал соседей, чтобы они засвидетельствовали таинственное явление. Те сначала не поверили, а потом и сами убедились — дух знает ответы на все вопросы. Составили простенький алфавит, используя все тот же метод стука, и тогда выяснилось, что отвечает некий торговец, ограбленный и убитый в этом доме несколько лет назад.

Новость стремительно распространилась по округе, и семья Фокс сделалась невероятно популярной. У девочек тут же обнаружился дар медиумов, и в доме стали устраивать платные сеансы общения с духами, на которые приезжали толпы любопытных. Когда поток желающих иссяк, оборотистое семейство стало разъезжать с гастролями по стране. Навык общения с потусторонними силами креп. Духи мелькали за занавесками, по сцене кружились столы, а в хрустальных шарах отражались лики ушедших в небытие возлюбленных кого-нибудь из зала.

Газеты писали обо всем этом довольно скептически, но нашлись и сторонники нового развлечения. Знаменитый газетный магнат Хорас Грибли уверовал в загробную жизнь после того, как трагически погиб его сын, и пригласил девиц в свой дом в Нью-Йорке в надежде установить контакт с покойным. Вскоре после этого Грибли опубликовал в «Нью-Йорк трибьюн» открытое письмо, где клятвенно заверял, что сестры Фокс и в самом деле могут общаться с духами. После этого популярность девочек достигла своего пика, и юных спириток стали буквально рвать на части. Само собой, время от времени предпринимались попытки разоблачения. Скептики уверяли, что медиумы и их подручные используют специальные приспособления, издающие различные звуки. Но веру в талант сестер Фокс не смогли поколебать даже безграмотные ответы Бенджамина Франклина, которые Маргарет давала от его имени.

Слава девочек была невероятна, и все больше и больше любителей легкой наживы шли по их стопам. К тому моменту, когда Альфред познакомился с Конан Дойлем, волна спиритизма захлестнула всю Англию. По всей стране возникали спиритуалистические церкви, печатались тематические газеты и даже королева Виктория и принц-консорт принимали участие в сеансах. Казалось бы, жизнь сестер складывалась довольно удачно, однако счастливыми их назвать было нельзя. Бесчисленные испытания и проверки сделали из них горьких пьяниц.

И вот теперь Кейт Фокс арестовали за хулиганство и непотребное поведение, а Маргарет опубликовала на страницах газеты, которую секретарь держал в руках, всенародное признание в том, что вся история со стуком в доме от начала и до конца — одно сплошное надувательство. На этот обман их толкнула мать, заставившая дочерей дурачить народ, чтобы заработать побольше денег. Маргарет Фокс признавалась, что устала лгать и притворяться, роль медиума подточила ее морально и физически, и теперь она со всей ответственностью заявляет, что спиритуализм — мошенничество самого низкого пошиба.

Отложив газету, Альфред припомнил, что в Саутси сэр Артур однажды посетил лекцию «Все ли заканчивается со смертью?», которую читал гастролирующий по Англии американский спиритуалист. Тогда доктор отнесся к услышанному со здоровым скептицизмом и на заседании ученого общества громко возмущался, как человек в здравом уме может поверить в подобную чушь. Дойль говорил, что принцип жизни и смерти прост — свеча погасла — свет исчез. Однако Альфред помнил целые полки в библиотеке патрона, заставленные работами по телепатии, теософии, оккультизму и буддизму, и очень надеялся, что почерпнутая из них информация не прошла даром для пытливого ума отца Шерлока Холмса.

Глядя в окно поезда, секретарь перебирал в уме факты и вдруг увидел прекрасную возможность выставить писателя дураком. Трубка Чарльза Дойля! Именно она послужит связующим звеном между духами и сэром Артуром. Ведь допившийся до белой горячки отец писателя курил в лечебнице ту самую трубку, которую юный Артур привез из плавания на «Маюмбе». И подобрал он ее после бегства «живого трупа»! Стоит только заикнуться об этом, и богатая фантазия писателя не сможет удержаться от полета и мигом насочиняет небылиц!

Альфред неоднократно замечал, что выдумки настолько органично вплетаются в жизнь Конан Дойля, что тот и сам искренне верит в них. Так было с маяком. Повествуя о морских приключениях, сэр Артур вдруг как-то обмолвился, что в первые же часы плавания спас «Маюмбу» от крушения у скалистых берегов Ирландии, ибо никто из команды не заметил Таскарского маяка, стоящего на краю каменного мыса. И только он, неоперившийся судовой врач, в самый последний момент сумел разглядеть в тумане его огни и тем самым избавить судно и его пассажиров от неминуемой гибели. Однако, разбирая бумаги, Альфред нигде не встретил упоминания об этом инциденте, в то время как все, что с ним приключалось, Конан Дойль скрупулезно заносил в дневник.

Так что шансы на удачу у секретаря были, да еще какие! Оставалось лишь запастись терпением и подгадать удобный момент, чтобы заронить в сердце сэра Артура ростки спиритуализма.

Дельфинья бухта. Наши дни. Лиза

Толик сидел на ступенях маяка, устремив на море задумчивый взгляд. Заметив меня, он вытянул руку вперед и, не поворачивая головы, не столько спросил, сколько констатировал:

— Наконец-то принесла.

— Не принесла. Нет у меня денег.

— Идиотка! — простонал Граб, поворачивая ко мне осунувшееся лицо. При свете луны было заметно, как сильно он изменился. Глаза запали, некогда пышные вьющиеся волосы облепили вытянутый череп, полные алые губы сжались в аскетичную нитку. — Какая же ты дура, Лиза! Как ты все усложняешь!