Свадьбу отпраздновали 9 октября 1514 года. Тот же историк подробно рассказывает об этом событии, смакуя детали: «На другой же день после приезда невесты была устроена свадьба, которая происходила не в церкви, а в огромном зале, где стены были затянуты тисненной золотом тканью и где все присутствующие могли видеть новобрачных. Оба, король и королева, восседали рядом. Королева распустила свои прекрасные волосы. Голову ее украшала самая богатая, какая только может быть в христианском мире, шляпа, потому что обычай не позволяет надеть корону, если коронация и посвящение происходили не в Сен-Дени.
После того как король и королева были объявлены мужем и женой, начался роскошный пир, который длился весь вечер до самой ночи. И когда наступила ночь, король и королева легли вместе спать.
На следующий день король уверял, что творил в спальне чудеса… Однако в это плохо верится, потому что он выглядел не очень здоровым…»
< Флеранж, Хроники.>
И все-таки Флеранж ошибался, сомневаясь в физических силах короля. Влюбленному в молодую жену Людовику XII действительно удалось совершить несколько блистательных подвигов, следы которых весь двор обнаружил на следующий день под глазами короля и королевы. Эта приятная новость быстро облетела Париж, и постой народ, всегда доброжелательный к своему королю, очень забеспокоился, не отважится ли тот на что-нибудь еще более рискованное для своего здоровья.
— Эти молодки, — судачили городские кумушки — они запросто могут угробить мужчину.
— Надо помолиться за нашего доброго короля!
Но пока одни готовились чуть ли не к самому худшему, другие посмеивались и пошучивали. Школяры, к примеру, сочиняли сатирические песенки о том, как Людовик XII, желая показать жене, какой он любезный кавалер, перестарался, потому что прошел уже возраст безумств и любовных проказ. А придворные сплетники говорили, что английский король прислал королю Франции кобылицу, которая вскоре унесет его прямиком то ли в ад, то ли в рай.
Король и вправду худел на глазах. Неуемность шестнадцатилетней Марин Английской явно изматывала его, и с каждым днем он становился все слабее и слабее. По счастью, королева имела в своем окружении нескольких молодых людей, всегда готовых продемонстрировать ей свою мужскую силу.
Но только один из них рисковал в этой игре будущей короной…
* * *
В Париже Людовик XII и его красавица жена Мария Английская поселились в Турнеле, мрачном замке, который был расположен на месте нынешней Вогезской площади.
В этом замке королевская чета вела довольно странный образ жизни. Утром король, измотанный ночными трудами, которые далеко не всегда приводили к желаемым результатам, еле вставал с постели, чувствуя сильную слабость в ногах, выходил на несколько минут в сад, потом возвращался в спальню и снова ложился. При этом руки и ноги его дрожали, как у старика.
— Извините меня, милое дитя, — говорил он Марии, — я чувствую себя утомленным и хочу прилечь. До скорой встречи.
Тогда королева, раздраженная неудачными усилиями своего супруга, торопливо накидывала что-нибудь на плечи н быстрым шагом направлялась в дальнее крыло замка, где уединялась в одной из многочисленных комнат. Там она раздевалась, ложилась в постель и некоторое время пребывала в ожидании. Через несколько минут в маленькую дверь, выходившую в скрытую и редко посещаемую галерею, входил улыбающийся молодой человек. То был герцог Саффолк. В мгновение ока сбросив одежду, он присоединялся к королеве и приступал к сладостному насилию.
На протяжении многих недель никто не подозревал об этой проделке. Было, правда, замечено, что герцог Саффолк буквально не отходит от королевской четы, но даже самые изощренные умы оказались не в состоянии сделать из этого какие-то выводы, тем более что король Англии, зная о связи своей сестры, проявил предосторожность и назначил молодого герцога послом Английского королевства в Париже.
Но однажды один из офицеров королевы по имени де Гриньо, прогуливаясь по упомянутой выше галерее, услышал странные крики, раздававшиеся из комнаты, где находились «всеми забытые любовники». Крайне удивленный, так как считал эту комнату пустой, офицер толкнул дверь и вошел. От представшего глазам зрелища у него перехватило дыхание, и он так сильно покраснел, что лицо его, как рассказывают, «сохраняло этот цвет несколько дней». То, что пришлось увидеть, вполне могло потрясти честного человека.
Незамеченный, он вышел из комнаты на цыпочках и вернулся к себе с горящими щеками, унося в памяти незабываемый образ совершенно голой королевы …
Смущенный тем, что он невольно обнаружил, де Гриньо долго ломал голову, в чем же состоит его долг. В конце концов он написал обо всем увиденном Луизе Савойской. Ему было известно, что мать Франциска Валуа не останется безразличной к подобной новости.
И действительно, получив письмо, Луиза едва не лишилась чувств. Но вовсе не потому, что ее расстроило неприглядное поведение королевы. Причина крылась в том, что герцог Саффолк с большой вероятностью был способен, в случае утраты бдительности, помочь Людовику XII приобрести ребенка. А если Мария родит королю дофина, Франциск Валуа перестанет быть законным наследником…
Обезумев от одной только мысли, что такое может случиться, Луиза резво вскочила в носилки и приказала доставить себя в Париж. Путь в столицу стал для нее настоящей Голгофой.
Неужели теперь, находясь так близко от цели (дела у бедного короля совсем плохи), она проиграет эту партию из-за двух глупых английских влюбленных? От злости ее била дрожь.
— Стоит только на миг растеряться, и мой сын, мой Цезарь, не станет королем.
* * *
Вот уже год, как она жила словно в лихорадке. После пятнадцати лет бесконечных тревог смерть Анны Бретонской (не оставившей Людовику XII ребенка мужского пола) наполнила ее душу истинной радостью. Увы! Через девять месяцев после кончины Анны король женился на Марии Английской, и Луиза опять зажила в тревоге. Потом маленькая англичанка измотала короля, и у Луизы снова появилась надежда. Но тут Мария проявила такое легкомыслие, что впору было опасаться рождения бастарда…
С лицом, осунувшимся от забот и усталости, Луиза Савойская прибыла в Турнель. В мгновение ока она явилась в апартаменты Саффолка и предстала перед ним. Молодой посол был занят чтением.
— Я надеюсь, что явилась не слишком поздно, — заявила она. — Мне стало известно о ваших отношениях с королевой, и я приехала вас предостеречь, потому что вы ведете себя крайне неосторожно. Вы, конечно, знаете, что королева, изобличенная в прелюбодеянии, должна быть приговорена к смертной казни, равно как и ее любовник. Более того, представьте, что случится, если вы сделаете ребенка королеве Марии. После смерти короля, которая, увы, не за горами, управление королевством будет передано в руки регентского совета, в который войдем я и мой сын. И первым же актом этого совета будет требование добиться вашего отзыва в Англию, где вам придется жить вдали от королевы Марии. Подумайте об этом!..
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});