но опыт чувствовался немаленький.
В военном госпитале приобрела!
Озвучивать ответ я не собиралась – Аламейский в ярости, что нарушила приказ, и все равно не услышит. Я также не собиралась его ненавидеть – готова вытерпеть любое отношение, лишь бы помог устроиться в пансион Оливера.
– Против вампиров никакой опыт не поможет, и ты знаешь, что они делают с захваченными женщинами, – отрезал Аламейский и уже роженице велел: – Чего стоите? Быстро в карету с ребенком!
Пока моя невольная пациентка устраивалась, ласково воркуя над уснувшей малышкой, к открытой двери подошел Бенджи.
– Эй, Джемма. – Он поманил пальцем и, когда я склонилась к нему, прошептал: – Не обижайтесь на лорда, он неплох. Просто безопасность женщин – его пунктик.
– Почему? – Вопрос вырвался против воли сам собой, ведь я и не собиралась интересоваться персоной инспектора. Что творится у него в голове, меня совсем не волнует и не касается.
– Во время войны у лорда погибла любимая.
Выдав чужой секрет, Бенджи поспешно ретировался.
Откинувшись на спинку сиденья, я постаралась совладать с возмущением, рвущимся наружу. Погибла любимая… Я тоже потеряла возлюбленного во время войны, но это не повод бросаться на людей!
Во сне Оливер безошибочно нашел меня и, довольно вздохнув, прижался к боку. Лил и Хлоя смотрели с жадным любопытством, но терпеливо молчали. Что ж, подождут, на рассказ нет сил.
Чужое мирное сопение навевало дрему, и я устало прикрыла глаза. Боги, я так устала. Не только сегодня, а вообще по жизни. Я только на пару минуточек закрою глаза…
Проснулась я, переполненная сил. И это сразу насторожило. Тело не затекло – я не сидела в карете, а лежала на узкой кровати. Повернулась – и она протяжно, печально заскрипела.
И где это я? Явно какой-то деревенский домик с низким потолком и стенами из потемневшего от времени дерева. В комнате я одна, но несколько своих кофров у стены узнала. Еще на соседней кровати, застеленной зеленым плетеным покрывалом, лежала шляпка Лил и летний синий пиджак Оливера. Моя семья неподалеку, отлично. Паника, не начавшись толком, завершилась.
И все же как я здесь оказалась? Настолько выложилась, что уснула и даже не почувствовала, когда меня перенесли на кровать?
Потянувшись, обнаружила, что на мне не просто нет верхней одежды, но и вместо нательной рубашки ночная. Лил позаботилась, больше некому. Даже как переодевалась, не помнила, что со мной впервые.
– Доброе утро, госпожа! – В комнату вплыла дородная женщина с симпатичными ямочками на округлом лице. – Как спалось?
– Хорошо. Благодарю за гостеприимство.
– Ах, госпожа целительница, это я так благодарна! Так благодарна, что вы Сайе, моей дочери, помогли!
Хозяйка дома не нуждалась в собеседниках – сама задавала вопросы и тут же на них отвечала, перескакивая с темы на тему. Благодарности перемежались с сожалениями о судьбах единственной дочери и новорожденной внучки. Женщина печалилась и в то же время радовалась, что они будут теперь жить с ними.
– Лорд моего зятька припугнул, век будет помнить! И внученьке денег на приданое оставил… – Женщина всхлипнула. – Говорила Сайе, не выходи за него, наплачешься! Но девчонки не желают слушать древнюю мудрость: замуж не напасть, лишь бы замужем не пропасть.
Ошарашенная информацией, которую на меня вывалили сразу после сна, я только и смогла выдавить:
– Все у вашей дочери будет хорошо, не переживайте.
– Да, это величайшая милость богов, что вчера она выжила и встретила вас.
Женщина возвела очи горе, складывая для молитвы руки.
Понимая, что это может затянуться надолго, я поспешила перебить ее восхваления богов:
– Простите, а где можно привести себя в порядок?
Добродушная хозяйка показала.
Когда я переоделась в темно-зеленое дорожное платье, немаркое, но достаточно легкое, чтобы комфортно переносить жару, мне принесли завтрак.
Под щебетание женщины я с удовольствием съела миску рассыпчатой каши, кусочек колбасы, ломоть свежего хлеба с маслом и медом.
– А ваши давно позавтракали и отправились гулять. Мальчик у вас чудесный, а супружник, уж простите, хоть правильный, но страшный.
Я прыснула чаем, к счастью, на стол, не на хозяйку.
– Подавились? – всполошилась та. – Что же вы так? Куда-то спешите? Сейчас салфетку вам принесу, госпожа целительница!
Хоть правильный, но страшный супружник? Это она так Аламейского обозвала? Хорошо, он не слышал, а то с него станется стребовать супружеский долг. Шутка, разумеется.
Мысленно посмеявшись над своими ироничными предположениями, я допила пряный настой уже без прежнего аппетита.
– А куда ушел гулять мой сын, вам известно?
– Как же не знать? – улыбнулась женщина. – Только гулять ушли девушки, а мальчик с отцом тренируются. Там полдеревни бегало на них смотреть, пока лорд не прогнал.
Я на несколько мгновений потеряла дар речи.
– Тренируются?..
– Ох и сильный же у вас супружник! Такие шары из огня крутит! Так трещат!..
Восхваления Аламейскому звучали фоном моим гневным мыслям, пока я быстро собиралась: скручивала в тяжелый узел распушившиеся волосы и искала кофр с целительскими принадлежностями.
Аламейский учит Оливера управлять огнем. Без моего разрешения учит!.. Не зная уровня его резерва, он взялся показывать мальчишке особенности новой для него стихии! С-сволочь!
Подхватив кофр, я бросилась из домика. На пороге обернулась к семенящей за мной женщине.
– Забыла сказать. Лорд Аламейский мне не муж.
– Да? – озадачилась хлебосольная хозяйка дома. – А почему он тогда вас переодевал?
Меня словно кипятком облили. Так это чародей натянул на меня ночную рубашку, не Лил?..
– Сама бы хотела знать ответ на этот вопрос.
Глаза женщины блестели предвкушением скандальных подробностей, и, когда я бесцеремонно ушла от объяснений, она тихонько застонала от разочарования.
Я забыла поинтересоваться, где проходят тренировки, но интуиция вела, как маяк в ненастную ночь. И я ощущала не только сына, но и мощный выброс силы.
По дороге меня кто-то окликнул. Не обернулась, что-то ответила невпопад, продолжая лететь в сторону лиственного леса.
Аламейский увел моего ребенка изучать стихию огня, раздевал меня ночью. Лапал!.. Одни боги знают, что еще делал. У-у-у!
Эмоции зашкаливали. Хотелось поскорее найти его и вмазать по наглой физиономии. Что он себе позволяет?.. Нормы приличия и морали существуют и для чародеев, он же попирает их в угоду своим желаниям? Хотелось поскорей оказаться рядом и…
Секундочку.
Это же Аламейский. Я успела убедиться, что этот мужчина благороден и честен. Да, он готов пойти на сделку с преступниками, но лишь в том случае, когда дело касалось его самого. Я увидела чародея впервые дня три назад, а ощущения такие, словно знакомы всю жизнь. И да, я не настолько глупа, чтобы наброситься на человека, который может помочь моему сыну. Влиятельному,