Эта столь слабая партия имела еще большую смелость. Красc набирал солдат в Италии, чтобы, присоединив их к легионам Габиния, образовать армию, нужную, по его мнению, для его экспедиции. Не находя достаточного числа добровольцев, он пошел на принудительный набор с поспешностью, слишком грубой для страны, уже давно потерявшей вкус к военной жизни. Воспользовавшись вызванным этими наборами недовольством, консервативная партия при помощи двух трибунов, Гая Атея Капитона и Публия Аквилия Галла, попыталась запретить их.[197] Но ее интриги только заставили Красса спешить и уехать из Италии уже в ноябре. Не добившись ничего другого, Атей, когда Красc покидал Рим со своей свитой и сыном Публием (его Цезарь прислал к нему вместе с отрядом галльской кавалерии), сопровождал его до городской черты, осыпая бранью и проклятиями. Старик слушал их спокойно, но на молодых солдат, которых он уводил силой и уже недовольных и испуганных отдаленной экспедицией, эти проклятия, вероятно, произвели сильное впечатление. Такое предположение позволяют сделать, по крайней мере, последствия этой войны и военный упадок Италии, любившей скорее спокойно пользоваться завоеваниями, чем совершать их.
ЗАВОЕВАНИЕ БРИТАНИИ
Расходы Цезаря. — Его рабы. — Цицерон и «De Republica». — Последние годы Катулла. — Выборы на 53 год. — Экспедиция Цезаря в Британию. — Смерть Юлии. — Война против Кассивелавна. — Габиний и Рабирий в Италии. — Первое большое восстание Галлии. Поход Красса
Побуждаемый слишком долго неудовлетворенной жаждой военной славы, ослепленной безрассудной верой в успех, более или менее опьянявшей всех в Риме, Красc обольщался, что может в шестьдесят лет без серьезных приготовлений завоевать Парфию. Прибыв в Брундизий, он хотел тотчас же отплыть, несмотря на неблагоприятное время года, и потерял много кораблей и людей.[198] Высадившись в Диррахии, он, несмотря на зиму, немедленно направился по Эгнатиевой дороге (via Egnatia) через Эпир, Македонию и Фракию к Босфору, не боясь, что эти неудачи и этот поход совершенно лишат мужества его уже недовольных рекрутов.
Галлы и непривычный для них мир
Между тем Цезарь на следующий год решился предпринять экспедицию в Британию. Мы не знаем, какова была ее цель, но маловероятно, чтобы Цезарь считал возможным завоевание большого острова. Он имел, может быть, намерение совершить обширный набег, чтобы собрать добычу, дать римлянам новый повод для удивления и гордости и уменьшить в Галлии недовольство, причиненное миром, который он неожиданно навязал стране, где в течение столетий войны обратились в привычку. Подобные резкие социальные перемены не могли не вызвать тяжелых для нового строя последствий. Слишком много людей жило в Галлии этими войнами, черпая из них свое могущество и почести. Лишенные внезапным миром того, что было основанием их социального влияния и даже самого их существования, они становились все более недовольными. Цезарь знал это очень хорошо; с целью занять многочисленных безработных солдат он набрал из них огромное количество вспомогательных войск. Он думал также польстить военной гордости галлов, образовав ставший знаменитым легион Жаворонка[199] и принимая, таким образом, в армию новых подданных на одинаковых правах с завоевателями мира. Возможно, что он рассматривал Британию как новое поле действий, открытое под контролем Рима для воинственных замыслов крупных галльских кланов, вождей которых он намеревался вести на следующий год в Британию.
Постройки Цезаря в Риме
В данный момент, в конце 55 года, изобретя новый тип корабля и отдав приказание построить известное число этих кораблей в течение зимы,[200] он перешел через Альпы, побывал в Иллирии, а оттуда вернулся в цизальпинскую Галлию, чтобы созвать там местные собрания, принять бесчисленных попрошаек, приехавших из Рима, и применить в крупных размерах политику подкупа. Имея теперь большие средства, он мог послать крупные суммы двум своим римским агентам — Бальбу и Оппию, для того чтобы давать взаймы всем нищим сенаторам, строить роскошные виллы, покупать в Италии земли, картины, статуи, древние произведения искусства;[201] наконец, чтобы, подобно Помпею, начать крупные общественные работы в Риме, давая большой заработок предпринимателям и рабочим, а также удовлетворяя охвативший весь народ вкус к роскоши. Его проекты были грандиозны. Он поручил Оппию и Цицерону расширить слишком узкие границы форума и истратил огромную сумму в шестьдесят миллионов сестерциев на покупку старых лачуг, окружавших место народного собрания у подошвы Капитолия.[202] Так как народ для трибутных комиций все еще собирался на Марсовом поле, где строили временные ограждения, окруженные палисадами и разделенные веревками на столько частей, сколько было триб, то Цезарь хотел построить для комиций огромный мраморный дворец, достойный народа-царя — saepta Julia. Здание должно было иметь форму громадного прямоугольника, фасад которого соответствовал бы существующей теперь линии дворцов на правой стороне Корсо, когда входишь с площади Народа, от Palazzo Sciarra до Piazza Venezia.[203] Он должен был быть окружен великолепным портиком в тысячу футов и украшен обширным общественным садом.[204]
Рабская бюрократия Цезаря
Наконец, Цезарь употребил галльские деньги на создание многочисленных личных секретарей, курьеров, архивистов, архитекторов, служителей, в которых он нуждался. Он за дорогую цену покупал рабов на всех рынках и заботливо выбирал среди пленников тех, которые могли быть ему полезны.[205] Он сделался таким образом самым крупным рабовладельцем Италии, что было великой силой и громадным богатством, но и большой опасностью, ибо многочисленные рабы, если не держали их в строгой дисциплине, легко разоряли своего господина. Но Цезарь был одним из самых ловких рабовладельцев своего времени и постепенно улучшал свою фамилию, надзирая за ней всей до самых последних рабов и устанавливая систему награждений, которые от пищи и одежды шли до денежного жалованья, свободы и подарков в виде домов, земельной собственности и капиталов. Он поддерживал эту дисциплину жестокими наказаниями.[206] В числе самых низких своих служителей он имел молодого человека, взятого в плен в одной экспедиции в Германии; узнав случайно, что этот юноша дает взаймы своим товарищам остатки своей пищи, он тотчас перевел его в бюро своего управления.[207] Он, без сомнения, думал, что этот скороспелый ростовщик пойдет далеко, если не окончит жизнь на кресте, и не ошибся.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});