Читать интересную книгу Где Цезарь кровью истекал (сборник) - Рекс Стаут

Я должен был отыскать Лу Беннета, секретаря Гернсейской лиги. Я заехал в гостиницу, затем потерял двадцать минут, безуспешно пытаясь дозвониться ему, но все-таки выяснил, что он, вероятно, на ярмарке. Я отправился туда и, оставив машину на стоянке, устремился сквозь толпу, чтобы попробовать счастья в дирекции. Там я узнал, что сегодня какой-то особенный скотоводческий день, у Беннета забот по горло и он должен находиться в павильонах племенного скота на другом конце ярмарки. Я снова стал пробираться сквозь толпы мужчин, женщин и детей, сквозь воздушные шары, дудки, пищалки, кукурузные хлопья и всеобщее помешательство.

Эту часть ярмарки я еще не видел. Здесь рядами стояли огромные павильоны, каждый длиной ярдов пятьдесят или больше. Людей попадалось немного. Я заглянул в первый павильон. Пахло коровами, что неудивительно, когда вокруг полно скота. Посередине павильона во всю длину шла пятифутовая перегородка, к которой с обеих сторон были привязаны быки, коровы и телята. Ни один из них не принадлежал, однако, к той породе, которая после знакомства с Гикори Цезарем Гринденом сделалась мне ближе всего. Вдоль длинного прохода слонялись несколько посетителей. Я пробрался туда, где невысокий парнишка в комбинезоне расчесывал гребнем спутавшийся кончик коровьего хвоста, и сказал ему, что ищу Лу Беннета из Гернсейской лиги.

– Гернсейской? – Лицо его выразило презрение. – Не знаю. Тут только джерсейцы.

– О! Прошу прощения. Но лично я предпочитаю гернсейскую породу. Здесь есть павильон, куда допускают и ее?

– Конечно. За выводным кругом. Может быть, ваш человек там. С утра там судят айрширскую и швицкую породы, а очередь гернсейцев наступит в час дня.

Я поблагодарил и, двинувшись в указанном направлении, вскоре оказался на большой площадке, разделенной натянутыми канатами на несколько прямоугольников. С внешней стороны канатов толпились несколько сот человек. Внутри мужчины и юноши держали за веревки черных с белыми поясами коров. Зрители пристально разглядывали скотину со всех сторон. Их сопровождали люди, вооруженные авторучками и картонными карточками. Один тип стоял на коленях и с таким интересом изучал вымя, словно на нем было написано, кому достанется главный приз. Беннета нигде не было видно.

Я нашел его во втором от площадки павильоне, который был предоставлен гернсейской породе. Там наблюдались бурная деятельность и нервное возбуждение: коровам чистили шкуры, мыли копыта и морды, расчесывали хвосты. Беннет как метеор носился по всему павильону. Он не узнал меня, и мне пришлось остановить его чуть ли не силой. Я напомнил ему о нашем знакомстве и сообщил, что Ниро Вульф желает видеть его, где ему будет угодно, в главном цветоводческом павильоне или в любом другом месте, как можно скорее. Срочно.

– Это отпадает, – свирепо объявил Беннет. – Я даже позавтракать не успел. Жюри начинает обсуждение в час.

– Мистер Вульф пытается раскрыть убийство сына мистера Осгуда. Ему нужна от вас важная информация.

– Я такой не располагаю.

– Он хочет расспросить вас.

– Я не могу сейчас с ним встретиться. Просто не могу. После часа дня, когда жюри приступит к работе… вы говорите, в главном павильоне? Я забегу к нему или дам ему знать.

– После часа он будет в закусочной у методистов. Постарайтесь поскорее его найти.

Он пообещал постараться.

Пока я добрался до нашего стенда в главном выставочном павильоне, наступил полдень. В этот день призы присуждали не только скоту гернсейской породы, но и орхидеям. Вульф был в павильоне, опрыскивая и прихорашивая свои цветы. Опрыскиватель, великолепный, сделанный на заказ, вмещал два галлона жидкости, имел камеру сжатия и электрический моторчик, а весил при всем том не более одиннадцати фунтов. Когда я подошел к Вульфу, он вместе со своим заклятым врагом Шэнксом как раз восхищался опрыскивателем. Я сказал, что с машиной все в порядке, сообщил стоимость ремонта и передал разговор с Беннетом.

– Тогда мне придется стоять здесь до часу дня, – скривил рот Вульф.

– Вам полезно постоять.

– И ждать, а уже среда. Я звонил Уодделлу. Дубинку так и не нашли. Быка полиция не фотографировала. Фу! Далеко им до инспектора Кремера с его педантизмом. Мисс Осгуд сообщила, что никто из слуг не видел, как возвратился Бронсон. Наш следующий шаг зависит от Беннета.

– Он сказал, что у него нет никакой информации.

– Есть. Только он сам этого не знает. Если бы ты рассказал ему побольше и объяснил…

– Разве что силой. Он не успел даже позавтракать.

Это, конечно, заставило Вульфа умолкнуть. Он хрюкнул и обернулся к Шэнксу.

Я прислонился к краешку стола с георгинами и зевнул. Меня переполняло чувство неудовлетворенности. Я не смог выполнить то, за чем меня посылали, что случалось редко и всегда меня раздражало. Мне пришлось заплатить больше шестидесяти долларов из денег Вульфа. Ужинать и ночевать в этот день нам предстояло в доме, где готовились к похоронам. Вульф только что заявил, что в деле об убийстве, которое должны раскрыть, мы держим в руках одни разрозненные концы. Все это вместе выглядело совсем неутешительно. Вульф и Шэнкс без конца пережевывали взаимные старые обиды, не обращая внимания на посетителей, расхаживавших вдоль прохода, а я стоял, прислонившись к столу и не делая никаких попыток преодолеть уныние. Должно быть, я задремал и очнулся оттого, что почувствовал, как меня потянули за рукав.

– Проснитесь, Эскамильо, и покажите мне орхидеи.

Я открыл глаза.

– Добрый день, мисс Роуэн. Проваливайте. Я ушел в себя.

– Поцелуйте меня.

Я наклонился и поцеловал ее в лоб.

– Ну и неотесанный же вы тип!

– Я вас сюда не приглашал.

– Это ярмарка, – улыбнулась она. – Я заплатила за вход. Вы же экспонент. Так что давайте, экспонируйте. Покажите мне всё.

– Вот именно, что экспонент. И вообще, я человек подневольный.

Я взял ее за локоть и перевел через проход.

– Мистер Вульф, мисс Роуэн просит показать ей орхидеи.

Он поклонился:

– Перед таким желанием я всегда капитулирую.

Она посмотрела ему прямо в глаза:

– Я хочу вам понравиться, мистер Вульф. Или хотя бы не вызывать у вас неприязни. Мы с мистером Гудвином, вероятно, станем друзьями. Вы мне подарите орхидею?

– Я редко испытываю неприязнь к женщинам, а приязнь – вообще никогда, мисс Роуэн. Здесь у меня только альбиносы. Вы получите орхидею в пять часов, после присуждения призов. Куда мне ее послать?

– Я сама за ней приеду.

Все это кончилось тем, что она вместе с нами пошла в закусочную.

У методистов народу было больше, чем вчера. Миссис Миллер, очевидно, работала без выходных, поскольку фрикасе с клецками оказалось таким же вкусным, как и в прошлый раз. Подумав, что, наверное, в последний раз посещаю это богоугодное заведение, я позволил себе по примеру Вульфа заказать две порции.

Вульф, как всегда за хорошей едой, был настроен общительно и пребывал в приподнятом состоянии духа. Узнав, что Лили бывала в Египте, он рассказал ей о своей жизни в Каире. Они увлеклись болтовней, как пара верблюдов, наслаждающихся обществом друг друга посреди аравийской пустыни. Больше говорил он, но и она заставила его несколько раз рассмеяться. Я нашел, что она вовсе не банальная, а даже очень приятная собеседница.

Когда я допил кофе и отставил чашку, Вульф заметил:

– Беннета все еще нет. Уже половина второго. Далеко отсюда до животноводческих павильонов?

Я ответил, что не очень.

– Тогда выясни, пожалуйста, где он. Черт побери, я должен с ним увидеться. Если он не может прийти сейчас же, скажи ему, что я пробуду здесь до трех, а потом пойду к своим орхидеям.

– Хорошо.

Я поднялся. Лили тоже встала, заявив, что пришла на выставку с Праттом и Кэролайн и те уже, наверное, ищут ее. Мы вышли из закусочной, и я сообщил Лили, что сейчас нахожусь на службе и буду слишком энергично прокладывать себе дорогу в толпе, чтобы наслаждаться приятной компанией. Она объявила, что до сих пор в моем характере ей не удалось обнаружить никаких приятных черт и что в пять часов мы снова увидимся. Лили отбыла в направлении трибун, мой же путь лежал в другую сторону.

На выводном кругу представление было в полном разгаре. Я не без удовольствия убедился, что гернсейцы пользуются гораздо более широкой популярностью, чем швицы или айрширцы. Народу кругом стояло не в пример больше, чем два часа назад. Беннет находился за загородкой вместе с судьями, секретарями, быками, коровами и сопровождавшими их лицами.

Мое сердце на секунду остановилось при виде быка, который – я мог бы в этом поклясться! – был не кто иной, как Гикори Цезарь Гринден. Потом, впрочем, до меня дошло, что он немного светлее и белое пятно на его морде гораздо меньше.

Я пробрался на другую сторону, как вдруг меня потянули за рукав. Я решил, что настигнут Лили Роуэн, но это оказался Дейв, приодетый, в рубашке с галстуком, костюме и блестящей соломенной шляпе.