Глен подошла к ней и обняла за талию.
— И все равно я хотела бы, чтобы Питер был влюблен не в нее, а в тебя!
Это было уже слишком. Хелен в испуге отпрянула:
— О боже… что… что за вздор ты несешь, глупышка…
Но в Гленис внезапно вселился озорной бесенок. Она изучающе вгляделась в лицо Хелен, и та поспешно отвернулась и шмыгнула в гардеробную за пальто. Ее руки дрожали. Она была удивлена и поражена тем, как эти легко сказанные слова подействовали на нее, и пыталась придумать шутливый ответ.
Но Глен продолжала со вздохом:
— Питер просто замечательный, и мы с мамой его обожаем. Ты даже не представляешь, какой он милый и добрый. Его все в Найроби любят. Я не перенесу, если он женится не на той женщине. Хелен, скажи честно, ты думаешь, что Рита сможет сделать его счастливым?
Хелен не могла лгать этой девушке, смотревшей на нее искренними, ясными глазами. Пробормотав, что уже поздно и у нее нет времени на болтовню, она вылетела из комнаты, чувствуя себя глубоко несчастной и подавленной. И пока Хелен спускалась по лестнице, в ее ушах звучали слова, так простодушно произнесенные Гленис: «Я хотела бы, чтобы он был влюблен в тебя».
И внезапно Хелен тоже этого захотела. Она безумно, отчаянно хотела этого! Она хотела, чтобы Питер, так похожий на ее потерянную любовь, встретился бы с ней, а не с Ритой Вейд. У нее появилось безотчетное желание пойти к нему, рассказать все, что она знает, и предостеречь против женитьбы на этой женщине. Но она не может сделать этого. Не имеет права. Питер Фаррингтон — взрослый человек с собственным мнением, и он должен сам решить свою судьбу. Это не ее дело.
Выйдя на улицу, где завывал холодный, пронизывающий ветер, Хелен встретила Питера, спешившего к дому. Он остановился и снял шляпу:
— Доброе утро, Хелен. Глен там?
— Да.
— Тогда вы уже знаете последние новости.
— Что вы должны улететь в Найроби? Да.
Питер посмотрел на девушку, слегка нахмурившись:
— Дело очень запутанное, и я нужен там, поскольку являюсь важным свидетелем. Дядя прислал срочную телеграмму. Вопрос больших денег, иначе я и не подумал бы уезжать из Лондона сейчас, как раз перед свадьбой.
Хелен молча смотрела на него, ее сердце глухо билось, как билось всегда, когда она видела глаза Кристофера, смотревшие на нее с красивого лица Питера.
— И тем не менее свадьбу теперь придется отложить, — добавил Питер без колебаний.
Девушка почувствовала такую огромную радость после этих слов, что испугалась своих эмоций. Ужаснувшись, что может выдать себя, она ничего не ответила. Но Питер заметил странный отблеск в ее темно-серых глазах и задумался, не понимая и чувствуя себя от этого неловко. Позже он вспомнил об этом. Не означает ли это, что Хелен была рада отсрочке его женитьбы?
Но сейчас он был слишком занят, чтобы говорить с ней долго, и сказал лишь, что надеется улететь домой до конца недели и что директор лондонского филиала банка сделает все возможное, чтобы устроить его отлет как можно быстрее, поскольку дело очень срочное. Питер добавил, что намерен отослать Глен завтра утром в Девоншир. Она погостит у их кузенов Флетчер, которые давно приглашали ее.
— Ей лучше побыть там, чем одной слоняться по городу. А у Риты с приездом Пэтти на каникулы будет и так мало места.
— Так, значит, вы не рассчитываете вернуться до Рождества? — тихо спросила Хелен.
— Скорее всего, нет. Я постараюсь, но все будет зависеть от обстоятельств.
Кивнув Хелен, Питер вошел в дом. Девушка отправилась вниз по Найтсбридж совершенно расстроенная. Что теперь будет?
Она любит Питера Фаррингтона! В этом Хелен уже не сомневалась. И ничего не могла с этим поделать, если бы даже и попыталась.
Рита, как обычно, заставила нетерпеливого Питера ждать целых полчаса, прежде чем предстала перед ним во всей красе. Она надела элегантный черно-белый костюм, распустила рыжие волосы по плечам и вдела в уши серьги с черным янтарем, мерцавшие при каждом повороте головы. Это всегда очаровывало ее молодого любовника.
Но этим утром Питер был в мрачном и непонятном для нее настроении. Это был человек, обремененный ответственностью за важное дело, что, как сразу поняла Рита, могло помешать ее планам. Ей гораздо легче было общаться со страстным любовником парижских дней.
После их первого поцелуя Питер начал ходить по комнате, засунув руки в карманы и говоря о банке, о судебном иске, трудностях с билетом на самолет, в общем, обо всем, кроме их свадьбы. Она обиженно смотрела на него и, когда Питер сделал паузу, сказала:
— Я очень сожалею о твоих затруднениях, но ты, кажется, не думаешь, как все это ужасно для меня, когда уже назначен день нашей свадьбы и мы обо всем договорились.
Мысли Питера были так заняты делом и далеки от свадьбы, что он с трудом переключился. В ответ на упреки он слабо улыбнулся и протянул к Рите руки:
— Прошу прощения, дорогая! Но я действительно сожалею о том, что случилось! Это само собой разумеется.
Рита едва сдержала растущую ярость. Она не выносила, когда Питер думал о чем-то или о ком-то, кроме нее. И приготовилась во что бы то ни стало вырвать у Питера обещание немедленной женитьбы. Над ней висят угрозы Найджела, и она не может, не должна позволить жениху уехать. Но ей нужно действовать спокойно, умно, не теряя головы. Поэтому Рита позволила Питеру выговориться, а затем внезапно обняла его за шею и прижалась лбом к его плечу.
— О, Пьеро… — приглушенно прошептала она. — Пьеро!
Он обнял ее, вдохнул знакомый и пьянящий аромат ее волос. Рита возбуждала его с первого момента их встречи!
— Это просто ужасно, — повторил Питер, прижимая ее крепче к себе, — но надеюсь, это займет всего неделю, не больше, мой ангел. Ты можешь быть абсолютно уверена, что я примчусь назад сразу же, как только представится возможность. Дело должно слушаться перед Рождеством.
Рита подняла голову и с ужасом посмотрела на него:
— Ты хочешь сказать, что не вернешься до Нового года?
Он с нежностью поцеловал ее в лоб.
— Боюсь, что так, дорогая. Мы оба должны быть терпеливы. Несколько недель не много, когда впереди целая жизнь, не так ли?
Рита сжала зубы. Если бы только он знал, что даже недельная отсрочка значит для нее! И теперь она вынуждена бороться за свое благополучие. Рита глубоко вздохнула и, встав на цыпочки, прижалась щекой к его щеке.
— Пьеро, — выдохнула она, — зачем ждать эти несколько недель? Почему бы нам не пожениться по специальному разрешению прежде, чем ты уедешь?
Он изумленно посмотрел на Риту, потом коротко рассмеялся и отпустил ее.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});