у той чуть краска по полу не расплескалась.
- Лиля! – Рыкнул Евгений, шагнув к девушкам. – Прекрати её трясти, - велел он, подхватил Таню за подмышки и вздернул вверх так, чтобы Лиля до неё не дотянулась. Подумав, вообще задвинул девушку за свою спину. – Ты чего на неё налетела? Она и так всю ночь не спала, рисунки эти делала….
- Это всё за одну ночь нарисовано? – Кажется, кто-то сегодня совершенно не слушал начальство. – Таня…, Танечка, а давай ты сегодня же документы у Жени оформишь и будешь работать только на нас? У нас во всём городе никаких конкурентов не останется….
- Но мне никто не предлагал постоянную работу, - неуверенно протянула Татьяна из-за спины Евгения.
- Так я предлагаю. И Женя, - Лиля требовательно посмотрела на своего начальника. - Правда, Жень?
Мужчина тяжело вздохнул. Он и сам об этом думал всю ночь. Просто он совершенно не понимал, как сделать так, чтобы Татьяна точно на это согласилась. А Лиля её просто спросила прямо в лоб.
- Правда, - мрачно сообщил он.
Таня за его спиной затаила дыхание.
- Я…, - она посмотрела на расчерченную стену. – А подумать можно?
Лиля с Женей с тревогой переглянулись.
- Конечно, можно, - уверенно заявила Маськина. – Но нам очень нужен такой человек, так что отказаться ты точно не сможешь.
Таня весь день думала над этим предложением. На самом деле, звучало всё очень заманчиво. Да и рисовать собственные рисунки ей нравилось куда больше, чем копировать чужие. Так что попробовать ей хотелось. Определённо. Что её останавливало от утвердительного ответа? Только то, что она как-то совсем уж неправильно реагировала на близость Евгения. Она всё чаще ловила себя на том, что смотрит на него, любуется. Это было неправильным и непривычным. Он иногда ловил её взгляд и ободряюще улыбался, но она считала, что это всего лишь дань вежливости. Ну, или он настолько сильно хочет заполучить в свои ряды такого работника, как она.
К вечеру девушка настолько устала морально, что даже раньше обычного отложила кисточку.
- Устала? – Обратил на это внимание Евгений.
- Немного, - созналась она и посмотрела на время. Ну да, на час раньше, чем вчера, получилось. А готова только основа. Завтра нужно будет добавить цветов, сделать тени, придать объёма рисунку. – Наверное, закончу на сегодня.
Евгений кивнул, убрал инструмент, которым работал и поднялся на ноги. Пока Таня мыла руки и убирала краски, он уже переоделся и принёс ей верхнюю одежду. Лиля тихо хмыкнула, наблюдая за всеми этими ухаживаниями. Были у неё подозрения на счет Евгения и Татьяны, но ими она предпочитала делиться только с мужем.
В этот раз им пришлось заехать в магазин за продуктами, иначе ужин готовить было бы не из чего. А уже дома Евгений, скрепя сердце, позволил Тане приготовить ужин. Девушка так обрадовалась, что даже умудрилась не порезаться ножом, не обжечься паром и не отравиться ничем. С точки зрения мужчины, это был определённый прогресс. Таня даже обиделась на такие его слова, но потом махнула рукой. Пусть что хочет, то и думает. Она вообще от него скоро съедет. Вот первые деньги получит и съедет, потому что жить с человеком, который настолько начал ей нравиться – та еще мука. И, наверное, не будет она соглашаться на предложение Лили работать у них. Доделает две стены и… больше никогда не вернётся в эту студию, потому что и так будет слишком больно.
В выходные тоже пришлось работать. Евгений пытался её отговорить, но вот Лиля поддержала. Без выходных сейчас работали все. Открытие скоро, а работы было ещё много. Но через несколько дней и вывеска над входом поменялась на постоянную, и первые клиенты ещё до официального открытия стали появляться в салоне. Таню с её работой Евгений отгородил завесой непрозрачной пленки, а вот её рисунки уже начали появляться на коже приходящих сюда людей. Девушка только сейчас поняла, насколько большое количество народа приходят не за тем, чтобы украсить тело, а чтобы скрыть какие-то его недостатки.
В среду вечером за ужином Таня прокручивала в голове то, насколько всё же сильно она влюбилась в Евгения за эти несколько дней. Вообще впервые в жизни влюбилась в мужчину. А тут оказалось всё так сложно и не понятно. Да и сам Женя вёл себя странно. Мог зачем-то вечером прийти в её комнату и сидеть на диване с ноутбуком, пока она за столом пыталась красиво оформить свои новые идеи. Вчера вообще позвал её погулять и они полчаса зачем-то ходили по скверику за домом. Хотя, это помогло Тане сосредоточиться и начать разрабатывать план побега. Точнее, переезда из квартиры Евгения. Она уже просмотрела сайты с арендой жилья и подобрала несколько недорогих вариантов. Несколько напрягало то, что Лиля каждый день спрашивала её, не хочет ли Таня именно сегодня вступить в ряды постоянных сотрудников салона. Девушке пока удавалось уходить от ответа, а Евгений отчего-то в такие моменты становился всё более мрачным. В последнее время, ей даже показалось, что он стал меньше смотреть на неё, что крайне расстраивало.
Вот и сегодня Женя сидел на кухне за столом и не поднимал глаз от тарелки. Зачем-то каждую минуту поглядывал на часы. В воздухе витало какое-то отчаянное напряжение, а потому Таня, услышав зазвонивший телефон, с облегчением сорвалась с места и убежала в комнату, чтобы ответить на звонок.
Евгений же проводил её печальным взглядом и принялся мыть посуду. Это хоть немного отвлекало его от того, что он, состоявшийся в жизни мужчина, никак не мог подойти к определённой девушке и прямо сказать ей о том, что она ему безумно нравится. Да что там нравится, он уже так привык, что она постоянно где-то рядом, что ему становилось не по себе от того, насколько ему было комфортно жить в этом осознании. Он постоянно искал её взглядом, он всё время старался держать её в поле своего зрения. Тане же, кажется, было всё равно. По крайней мере, она никак не проявляла к нему хоть какой-то интерес. Все время на «вы», всё время дистанция, всё время уход от прямого ответа о дальнейшем сотрудничестве. У Жени складывалось ощущение, что девушка постоянно ищет повод сбежать от него. Это будило определенные инстинкты…. И да, кажется, он умудрился влюбиться буквально за несколько дней. Такой расклад означал лишь одно: Таню он не отпустит. Не сможет просто.