твой из всех сук выбрал самую сучную. Кстати, что там Костя? — спросила Машка. — Ходили к нотариусу?
— Нет. Пойдём во вторник или среду, после моего возвращения из Мадрида.
— Ах, Мадрид! — Машка театрально приложила ладонь к сердцу. — Надеюсь, ты прикупила новое соблазнительное белье?
— Я не собираюсь спать с Островским, Маш, — уверенно заявила я.
— Мне кажется, собираешься. А он с тобой — так точно.
— Отстань и лучше расскажи, что у вас там с Дмитрием Ивановичем происходит? — увела я разговор от скользкой темы. — Неужели ты и правда влюбилась?
— По уши. Лучше мужчины у меня ещё не было.
Глава 26
Такси привезло меня к вип-терминалу аэропорта. Здесь меня встретила миловидная девушка.
— Лада Михайловна? — уточнила она и, получив утвердительный кивок с моей стороны, добавила: — Пройдемте за мной. Спартак Александрович уже вас ждёт.
Появившийся следом ещё один сотрудник аэропорта подхватил мой чемодан. В Москве похолодало, но я промониторила погоду в Мадриде: прогноз обещал жару. Обычно в поездки я надевала что-то простое и удобное, но мне предстояло лететь с самим Островским, а потому выглядеть оборванкой рядом с этим человеком мне не хотелось. Хотя, кто знает, может, он отсадит меня в хвост самолета, а сам полетит бизнес-классом?
Перевернув весь гардероб, я остановила выбор на светлом брючном костюме: сужающиеся книзу брюки, заканчивающиеся в районе щиколотки, легкая блузка кремового цвета и пиджак с рукавами три четверти. Ну и, конечно же, неизменные каблуки, не очень высокие, но удобные. Рядом с огромным Спартаком я все равно буду выглядеть низкой, но зато с каблуками сама себя я буду ощущать увереннее.
Спеша за служащей аэропорта, я с любопытством осматривала терминал. Здесь было мало людей. Все кругом блестело и сияло идеальной чистотой.
Вскоре девушка помогла мне пройти таможенные процедуры — мой паспорт со свеженькой визой оказался у них, — и я очутилась в комфортном зале ожидания вылета. Здесь меня встретила вышколенная стюардесса и попросила проследовать за ней на борт воздушного судна. Только теперь до меня дошло, что не будет ни хвоста самолета, ни бизнес-класса: это был частный рейс. Частный, мать его, рейс!
Когда я оказалась внутри авиалайнера, то мне показалось, что я вовсе не в самолете, а в шикарной гостиной не менее шикарного дома.
Спартак уже был на месте и сидел в глубоком кожаном кресле обтекаемой формы.
— Лада, — улыбнулся он, вскинув на меня глаза. — А я уж думал, придётся задерживать вылет.
— Я не опоздала, — запротестовала я, а потом, перехватив хитрый взгляд смеющихся серых глаз, поняла, что он снова меня подначивает.
— Прошу занять вас кресла вот здесь, — указала вперёд бортпроводница. — Мы будем готовиться к взлету.
Я села у иллюминатора, Спартак занял кресло рядом. Даже когда Костик постоянно побеждал в турнирах, я все равно летала эконом-классом, не видя смысла в том, чтобы тратить слишком много денег на недолгий перелет. Лишь пару раз, еще до аварии и рождения дочери, мы с Костиком летали бизнес-классом. Но никакой супермегабизнесл-класс не мог сравниться с самолетом, в котором я находилась сейчас. Я думала, такое только в кино бывает.
Пока капитан судна готовил самолёт к вылету, я, не скрывая любопытства, оглядывалась по сторонам.
— Никогда не летала частными самолетами? — спросил Спартак.
— Никогда не летаете обычными? — саркастично подняла я бровь.
— Почему же, летаю, — растянулся в улыбке он. — Просто решил покрасоваться.
— Передо мной? — ахнула я.
— Надо же найти способ покорить тебя, — засмеялся Спартак.
— Думаете, меня будет легче соблазнить, если я увижу, что у вас есть не только дорогая машина, но и собственный самолёт?
— Как известно, в любви все средства хороши.
— Ха-ха, — состроила я ему недовольную рожицу.
Однако в этот момент в динамике послышался голос капитана, объявившего, что самолёт начинает движение, а потому пора пристегнуть ремни. Я тут же вжалась в кресло и начала лихорадочно тыкать застежкой ремня безопасности в замок, но у меня ничего не получалось.
Спартак наклонился ко мне и, аккуратно отодвинув мои руки, сам всунул ремень. У меня даже сил не хватило на благодарность. Я уже чувствовала, как вибрирует подо мной сиденье, как раскаляется или, наоборот, леденеет воздух, как сердце сжимается в маленький комочек от страха.
— Боишься летать, — догадался Спартак, и я кивнула.
Он молча положил свою ладонь поверх моей, вцепившейся в подлокотник, нежно погладил пальцы, перевернул мою руку и переплел свои пальцы с моими. От этого прикосновения по моему телу вдруг разлилось тепло. Спартак не отпускал мою руку, нежно сжимал её, а его большой палец совершал круговые движения по моей ладони. Его прикосновение было таким приятным и таким… долгожданным, что у меня замерло сердце.
Я чуть повернула голову в его сторону и тут же наткнулась на внимательный взгляд серых глаз.
— Ничего не бойся, когда я рядом, — без доли иронии произнёс Спартак.
Столько в нем было силы и каменной надежности, что мне захотелось сдаться и забыть обо всех условностях, что высоченной стеной громоздились в моей голове.
Я отвела взгляд, чувствуя, как зашкаливает пульс. Спартак не убрал руку и продолжал держать меня всю дорогу, пока самолёт нёсся по взлетно-посадочной полосе, пока отрывался от земли и набирал высоту.
— Как твоя дочка? — спросил он. — Как её зовут?
— Вика, ей три, и она в порядке, — пробормотала я. — Почему вы спрашиваете?
— Ты её на все лето на юг отправила?
— Да, — кивнула я. — Она часто болеет, и врач сказал, что морской воздух ей должен пойти на пользу.
— Скучаешь по ней? Я бы скучал, — грустно улыбнулся он.
— У вас есть дети? — взглянула я на него и уловила, как улыбка улетучилась с его лица. — Извините…
— У меня есть дочь. Ей шестнадцать, и она живёт в Канаде, — отчеканил он тем же тоном, что и я минутой раньше.
— Вы редко видитесь, — поняла я.
Спартак сильнее сжал мою руку, и я поняла, что зашла на территорию, куда он вряд ли хотел пускать первую встречную женщину. А кем я была для него, если не первой встречной?
— Мы действительно редко видимся, — наконец ответил он. — Она живёт с матерью и в России бывает крайне редко.
— А вы часто туда летаете?
— Иногда. Не могу сказать, что хотелось бы чаще, — откровенно признался он. — У нас сложные отношения.
— Понимаю, — кивнула я. — Извините, что затронула тему, которую не стоило затрагивать.
Спартак раскрыл мою ладонь и погладил ее кончиками всех своих пальцев. От этого прикосновения по мне будто пробежал электрический ток. Кровь прилила к щекам, а сердце застучало