Все, к походу готов. Как раз такой приятный вечер, фонари в поместье уже зажглись, так что пора по... По делам, а не то, что вы подумали. Так-то.
Наш джип заехал в гараж за две сотни метров до дома терпимости. Такой тайный въезд был сделан специально, чтобы не слишком сильно компрометировать випов, решивших на вечерок воспользоваться покровительством бога Уда.
Ничего постыдного в этом не было, но попробуй, объясни это папарацци, которых хлебом не корми, но дай сделать снимок. Правда, их от этого давно отучили — снимок снимком, но, если он сделан в травмпункте и на нем переломанные кости фотографа сенсацией это не станет. А так — заехала затонированная до черноты машина без номеров и опознавательных знаков, а потом через несколько минут выехала, ищи ветра в поле. Может и найдешь, но можешь оказаться на мраморном столе в холодном виде — аристо не любят шакалов пера и фотоаппарата, а издания подобные пасквили публиковать боятся. Бумага и краски — они, знаете ли, хорошо горят, а типографиям это не с руки. Да и в самих редакционных кабинетах все может очень легко воспламениться, случаи бывали. Максимум, что можно сделать — шантаж через сеть или публикация там же, но тут уже все решалось другими, не совсем совместимыми с законом методами.
Я спрыгнул с подножки на пол гаража и, по обычаю, надел маску.
— Когда вас забрать? — спросил приставленный ко мне на этот вечер охранник. Никакого обращения, никаких имен — иногда этикет уступает анонимности.
— Часа в два ночи, не раньше. Я позвоню.
— Принято, — кивнул охранник.
Для того, что я затеял, времени должно хватить, а просыпаться я люблю в своей постели. К тому же, завтра ко второй паре, успею подушку придавить. Если, конечно, все пойдет по моему безрассудному плану.
Машина развернулась и уехала, а я зашагал к двери, ведущей через подземный ход к борделю.
На выходе меня встречала сама мадам, извещенная о приходе дорогого клиента и детина, исполняющий роль привратника.
— Добрый вечер, — улыбнулась она искусственной улыбкой в шестьдесят четыре зуба.
Мадам Лулу была все еще великолепна, хотя я затруднялся, сколько лет ей можно было бы дать. От сорока до шестидесяти — это точно. Великолепный образчик пластических операций и работы целителей, вон, даже шрамы на Оболоке остались. Да и сам он будуарно-розового оттенка. А на трех рабочих стогнах даже близок к красному, мадам, похоже, работу по профилю не оставила. Ну такое обслуживание видимо для эксклюзивных клиентов, любящих винтаж. Я старину уважаю, но не до такой же степени!
— Добрый вечер, — согласился я. — Надеюсь, вы сделаете его еще и приятным.
— Конечно, малыш! — проворковала она, включив профессиональный голос и подмигнула мне. Э, нет, мне такого не надо.
— Не сомневаюсь, Лукерья Ферапонтовна, — сказал я, заметив, как ее аж перекосило.
Это тебе за «малыша», старая кошелка. Мадам Лулу терпеть не могла, когда ее называли настоящим именем. Уж очень оно не соответствовало ее образу роковой леди-вамп.
— Пожалуйста, сдайте оружие и все опасные предметы, — сказал шкафообразный детина.
Я удивленно поднял брови и посмотрел на Лулу.
— Этот что у вас, в роли евнуха при гареме? — спросил я ее с вызовом.
— Не надо, Пафнутий, — сказала ему Лулу. — Это у нас один из самых лучших клиентов.
Ну да, потомственный, можно сказать. Папаша с братом доли в акциях этого богоугодного заведения не имели, но оставили здесь столько наличности, что половину от него точно могли бы выкупить. Инвестиции в... Ладно, не будем об этом.
Детина отступил в сторону — личный приказ приказчицы, все-таки.
— Пойдемте, — поманила она меня за собой, обдав запахом каких-то сладких духов, дорогих и вызывающих у меня идиосинкразию.
Я последовал за мадам в приемную, через которую проходили все клиенты.
— Итак, господин Апраксин, кого бы вы хотели на сегодняшнюю ночь?
— Женщину, естественно, — хмыкнул я.
— А у нас других и нет, — сказала мадам.
Это точно. В ВИП-салоне других не бывает, тут заведение приличное. Никаких извращений, это политика таких салонов. Максимум — легкая ролевка и безобидные игрушки, вроде плюшевых наручников. За остальным — в подпольные салоны, крышуемыми криминальными кланами и находящиеся далеко от центра и еще дальше — от закона. Но на свой страх и риск — попасться в лапы полиции нравов то еще удовольствие. А там и видеозаписи всплывут, сделанные через дырку в вентиляции или полупрозрачное зеркало... Это здесь во всем заведении не стояло ни одной камеры, с гарантией — мадам Лулу об этом позаботилась и всем клиентам это было хорошо известно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Прежнюю или из новых? — продолжила она.
Я порылся в памяти носителя. В прежний визит он выбрал какую-то японочку, проказник. Нет, нужна новая. Тем более секс сегодня в мои планы точно не входил.
— Да, наверное, из новых, мадам Лулу.
Она открыла тоненькую папочку с тремя листочками.
— Вот, извольте ознакомиться, Ваше Сиятельство.
Я принял папочку и начал рассматривать личики, расположенные как на школьном выпускном. Первый листок, второй...
— О! — я изумленно уставился на фотку. Сойка, точно! Пророчество о ее трудоустройстве начало сбываться.
Мадам проследила за моим взглядом.
— Знакомая?
— Ага.
— Это плохо, — скривилась мадам. — Может потом опознать и устроить проблемы.
— Ну шантажа, допустим, я не боюсь. Как она сюда попала?
— Выгнали из вуза, попросилась устроить ее на работу. Я проверила...
— Ну и как?
— Любительница, — скривилась мадам. В ее устах это было оскорблением. — Ничего не умеет, но потенциал есть. Придется долго переучивать.
— Ладно, ее точно не надо. Вот эту, — я ткнул наугад пальцем в первую попавшуюся мордашку.
— Хорошая девочка, умелая и старательная, — подала товар лицом и не только мадам. — Прикажете прислать?
— Да, — я подал ей прямоугольник золотой кредитки.
Зная мадам, она пробьет ее первым делом и спишет деньги вперед — какой бы ни был клиент, но в долг здесь не работают.
— Что подать к первому знакомству? — прозрачно намекнула мадам.
Ну понятно, все любят шик. Да и закусить иногда не мешает... А планируя использовать девушку не по назначению, надо же оставить ей компенсацию...
— Бутылку «Новосветского» и белужьей икры, — небрежно сказал я. Шиковать так шиковать. Да, и заранее спишите девочке чаевые.
— Вы же вроде еще...
— Я уверен, что она меня не разочарует.
— Хорошо, господин Апраксин. Как скажете. Извольте подождать пять минут.
— Изволю, — кивнул я и взял свежий номер «Ведомостей».
Надо же новости почитать, вдруг где-то полощут нашу семейку. Хотя у папаши в СБ есть свой аналитический отдел, составляющий отчеты по открытым источникам информации. Им за это деньги платят.
Мадам явилась через семь, игриво помахивая брелоком с ключами.
— Ваш нумер семь, — сказала она на старомодный манер. — Прошу, господин Апраксин.
Я взял брелок и пошел за мадам.
Внутреннее устройство салона напоминало гостиницу, только вот с отдельными усовершенствованиями. Двери в «нумера» были установлены крепкие и звуконепроницаемые, а подсветка в коридоре больше напоминала дежурное освещение на каком-нибудь объекте — такая же тусклая и ненавязчивая, погружающая коридор в полумрак.
Я остановился перед седьмым номером и повозившись с ключом, открыл дверь.
— Ожидайте, господин Апраксин.
Внутри было довольно мило, впрочем, и как в прошлый раз. Уютная такая спальня с широченной кроватью, миленькие обои, сервировочный столик с шампанским, томящемся в ведерке со льдом, накрытые салфеткой закуски... И три презерватива на нем. Олл инклюзив, все для вас.
Я прикрыл дверь. Отлично, номер на первом этаже. Не придется карабкаться туда-сюда по связанным простыням, рискуя попасться кому-нибудь на глаза. А то, что этаж высокий, как и все в старых зданиях, — это не проблема.
Дверь неслышно распахнулась, и в комнату впорхнула нимфа в пеньюаре, под которым не было ничего.