Читать интересную книгу Тени в лабиринте - Владимир Безымянный

- Пожалуйста.

- Во-первых, хочу внести небольшое уточнение: только что мы все внимательно выслушали доклад Александра Яковлевича, но лично я не совсем уяснил, каким образом заключение по поводу гибели Анатолия Тюкульмина изменило формулировку "несчастный случай" на "преднамеренное убийство". Разве у нас есть для этого достаточные сведения - неопровержимые улики, показания свидетелей? В конце концов, почему мы должны усомниться в компетентности южноморских коллег? Пока факт убийства не доказан, давайте будем называть вещи своими именами.

"Ну все, оседлал любимого конька! Сейчас подполковник камня на камне не оставит от моих доводов. Самое противное, что формально к его словам не придерешься. Интересно, обрадовал бы Марину комплимент в адрес южноморской милиции?.."

- Теперь в отношении Кормилина. Иван Трофимович пользуется уважением в коллективе, его характеризуют как опытного и грамотного руководителя. Спрашивается: что у него может быть общего с водителем такси Моисеевым, человеком другого круга, бывшим заключенным? Мне кажется, предложение об аресте Кормилина в обсуждении не нуждается. Более того, не было необходимости посылать ему повестку на четырнадцатое число. Отрываем людей от дела, не разобравшись как следует. Предвижу скептическую улыбку Александра Яковлевича, - Струков старается не встречаться со мной взглядом, - вот, мол, сковывает начальство инициативу по рукам и ногам. Могу представить себе и его доводы: "Кормилин работает на фабрике, Моисеев занимался доставкой левых шкурок, на связь между Кормилиным и Моисеевым указал Баринов во время первого допроса". Но, товарищи, на фабрике работает более двухсот человек, так что же, нам их всех подозревать? И разве у нас имеются хоть какие-нибудь доказательства, что Моисеев привозил шкурки Кормилину? Кстати, администрация фабрики неоднократно обращалась в таксопарк за помощью, но Моисеев никогда не попадал в число водителей, временно закрепленных по договору. Это мы проверили. Что касается показаний Баринова, то стоят они немного. Дилетантов среди нас, по-моему, нет, - подполковник обводит взглядом присутствующих, - и всем нам известна психология преступника: в первый момент он от всего отказывается, изображает оскорбленную невинность, а вину старается переложить с больной головы на здоровую.

- А что, Николай Михайлович уже изобличен в преступных действиях?

Мой вопрос не застает Струкова врасплох.

- В определенной мере. В ходе последнего допроса, который отлично провел следователь Тимошкин, Баринов признался в "получении подарков" от клиентов за внеочередное и качественное выполнение работ. Кроме того, Николай Михайлович указал, что большую часть найденной при нем суммы он выиграл в карты. Не вызывает сомнений, что подследственный рассказал далеко не все, надеясь понести небольшое наказание. Прием довольно избитый.

"Вот оно что! Теперь у Владимира Петровича по крайней мере не болит голова за арест Баринова, а еще раз попасть в щекотливое положение он ох как не желает..."

- У вас все, товарищ подполковник? - прерывает мои размышления Коваленко.

- С вашего разрешения, Николай Дмитриевич, я хотел бы коротко остановиться на деле Северинцевой. - Струков выжидательно смотрит на начальника управления и, не встречая возражений, продолжает: - Вот здесь уголовному розыску предстоит в ближайшее время потрудиться основательно слишком много пробелов и недоработок. Пока ясно одно - действовал преступник дерзкий и ловкий, не исключено, что его нужно искать среди близкого окружения потерпевшей. Между прочим, с целью проверки версии Александра Яковлевича я поручил старшему лейтенанту Волошину обойти соседей и сослуживцев Северинцевой и показать Им фотографии Моисеева, Тюкульмина, Баринова, Кормилина и даже фоторобот неизвестного нам "Кости". Результат - отрицательный. Никто из опрошенных никогда не видел Наталью Ивановну в обществе кого-либо из этих людей. Это я к вопросу о якобы имеющейся взаимосвязи между преступлениями.

"Ай да Владимир Петрович! Такую бурную деятельность развил в мое отсутствие..."

- Товарищи, - негромко говорит Коваленко, заставляя поневоле прислушиваться к каждому слову, - дискутировать возможные варианты мы будем позже, а сейчас я ознакомлю вас с новыми данными.

Похоже, Николай Дмитриевич умышленно не сообщил об имеющейся у него информации, давая нам возможность высказаться.

- Начну с главного, - полковник хмурит брови, - найден Ферезяев. Точнее, не мнимый Ферезяев, а настоящий Виктор Юрьевич Ферезяев, 1927 года рождения, бывший воспитанник Новотроицкого детского дома, ныне главный врач Белогорской больницы. Очевидно, у директора зверосовхоза "Прогресс" были веские причины более четверти века скрываться под чужим именем.

"Хороший номер! Для полного счастья нам только двойника недоставало..."

Выдержав небольшую паузу, Николай Дмитриевич продолжает:

- Поскольку лже-Ферезяев появился в Новосибирской области в конце войны, нетрудно предположить, что воспользоваться чужой биографией его побудили какие-то события военного прошлого. В связи с этим параллельно с нами делом двойника Ферезяева занимаются сотрудники Комитета госбезопасности, о чем меня сегодня поставили в известность. Таким образом, - подводит итог Коваленко, - расследование обстоятельств убийства Моисеева принимает новую окраску. Моисеев - явно нежелательный свидетель для преступника с темным прошлым, связи которого на данный момент не выявлены. По корешкам авиабилетов мы установили, что только в этом году Петр Сергеевич трижды летал в Новосибирскую область, причем даты вылета соответствуют возвращению из командировок агента снабжения фабрики Перцовского. Сегодня утром Перцовский, а также реализаторы готовой продукции Захаров и Фельдман арестованы. Более подробно об этом нам доложит Антон Васильевич Конюшенко, с которым вам, Александр Яковлевич, в ближайшие дни предстоит войти в тесный рабочий контакт.

Начальник ОБХСС незаметно для остальных дружески мне подмигивает, дескать, не впервой - прорвемся. Работать с Конюшенко я люблю, и его моральная поддержка сейчас для меня весьма кстати. Неужели и теперь, после появления на сцене оборотня-двойника, Струков будет продолжать гнуть свою линию?..

Проклятая головная боль.

Пронзительный вой сирены, окна на секунду освещаются красной мигалкой - пожарные машины с достойной целеустремленностью проносятся по засыпающей улице. Пожар или учебная тревога? А может статься, и ложный вызов. Номера 01, 02 и 03 почему-то пользуются нездоровым спросом среди мелких пакостников, пытающихся таким способом прослыть "королями шутки".

С трудом заставляю себя сосредоточиться и набрасываю на листке бумаги план мероприятий на завтра.

1. Встретиться с Конюшенко (материалы по фабрике индпошива+Перцовский и реализаторы).

2. Поручить Волошину выяснить, как в таксопарке реагировали на экстренные отлучки Моисеева (почему нам до сих пор ничего об этом не известно).

3. Побеседовать с Клавдией Павлюк.

4. Позвонить в Южноморск.

5. С целью дополнительной проверки показаний Баринова и Кормилина еще раз опросить их карточных партнеров.

6. Дальнейшая отработка линии зверосовхоз "Прогресс" - Моисеев Кормилин (?!).

7. Отнести пальто в химчистку.

Впрочем, последний пункт я вычеркиваю, как к делу не относящийся и не вписывающийся в рамки светового дня. Поколебавшись, вычеркиваю и четвертый пункт. Если в Южноморске обнаружатся новые данные, меня уж как-нибудь не оставят в неведении.

Три коротких звонка. Странно, гостей я сегодня не жду.

- Нет, этого быть не может! - я не верю своим глазам. - Герман Казимирович... Какими судьбами?.. Только не через порог, прошу вас. В моем-то положении поневоле станешь чуточку фаталистом.

Бывший начальник погранзаставы мягко улыбается и ставит на пол чемоданы, которые моментально подвергаются таможенному досмотру со стороны Филимона. Мы крепко обнимаемся. Столько времени пролетело, а все тот же пронзительный ясный взгляд, такая же юношеская подтянутость в фигуре.

- Не стану тебя долго интриговать, Саша, к внукам в гости выбрался, в Куйбышев. Здесь пересадка. Сначала полагал переждать на вокзале, а потом решил - чем черт не шутит, вдруг он все еще по тому адресу, о котором сообщал Володька в письме.

- Ну, то, что я консерватор, всем известно. Ничего не меняю, даже места жительства.

- Так... - Герман Казимирович пристально смотрит через открытую дверь на аккуратно застеленную односпальную кровать и опускает глаза...

Деревья стояли плотной стеной, вобравшей в себя дым, грохот и осколки отгремевшей войны. Он сказал Оксане: "Мы поженимся на этой неделе. Завтра я еще раз поговорю с твоими родителями". По ее щекам покатились слезы. Старший сержант нежно обнял девушку за вздрагивающие худенькие плечи и принялся нашептывать ласковые слова, предназначавшиеся ей одной. Только ей.