Читать интересную книгу Полное собрание рассказов - Ивлин Во

Почему-то он был уверен, что в джунглях полно пищи. Да, там есть опасность встретить ядовитых змей, дикарей, диких животных, но от голода там не умрешь. Но теперь же он убедился, что это далеко не так. Джунгли представляли собой громадные стволы деревьев, опутанные явно несъедобными зарослями терна и виноградными лианами. В первый день Хенти ужасно страдал от голода. Позднее он, кажется, стал невосприимчив к голоду, его больше беспокоило поведение жителей леса, которые выходили к нему в лакейской ливрее, неся его обед, а затем безответственно исчезали или откидывали салфетки со своих блюд и показывали живых черепах. Появлялись многие, кого он знал в Лондоне, и кружились вокруг него с веселыми криками и задавали вопросы, на которые он никак не мог ответить. Приходила и его жена, он был рад видеть ее, считая, что ей надоел ее гвардеец и она пришла забрать его с собой; но вскоре она исчезала, как и все остальные.

Именно тогда, вспомнив, что для него жизненно важно добраться до Манауса, Хенти удвоил усилия, спотыкаясь о валуны в воде и вырываясь из цепких объятий лиан. «Я должен экономить силы», — думал он. Но затем он забыл и об этом тоже и ничего не помнил до того момента, когда пришел в себя в гамаке в доме мистера Мак-Мастера.

Выздоровление Хенти шло медленно. Сначала дни просветления чередовались с бредом, потом температура снизилась и он был в сознании, даже когда болел. Дни лихорадки становились все реже, пока не достигли нормального для тропиков баланса, случаясь только после долгих периодов относительного здоровья. Мистер Мак-Мастер регулярно давал ему травяные снадобья.

— Они очень противные, — жаловался Хенти, — но действительно помогают.

— В лесу можно отыскать любые растения, — сказал мистер Мак-Мастер, — чтобы вылечить тебя и чтобы загубить. Моя мать была из индейского племени и научила меня многому. Есть растения, чтобы вылечить тебя и вызвать лихорадку, убить или свести с ума, отпугнуть змей, так отравить рыбу, чтобы ее было можно спокойно вынимать руками из воды, словно снимать плод с дерева. Есть даже такие лекарства, которые я не знаю. Говорят, что с их помощью можно воскресить человека, труп которого начал уже смердеть; правда, сам я этого никогда не видел.

— Но вы ведь точно англичанин?

— Мой отец был им. Во всяком случае, барбадосцем. Он приплыл в Британскую Гвиану как миссионер. Был женат на белой женщине, но оставил ее в Гвиане, а сам отправился искать золото. Затем взял мою мать. Женщины племени шириана уродливы, но очень верны. У меня их было много. Большинство мужчин и женщин в этой саванне — мои дети. Вот почему они мне подчиняются, а еще потому, что у меня есть ружье. Мой отец дожил до глубокой старости. Еще и двадцати лет не прошло, как он умер. Он был человек образованный. А вы умеете читать?

— Да, разумеется.

— Не каждому так повезло. Я вот не умею.

Хенти рассмеялся сконфуженно:

— Мне кажется, здесь у вас не было возможностей.

— О да, это точно. У меня очень много книг. Я покажу вам, когда поправитесь. Пять лет назад здесь был англичанин — правда, черный, но он получил хорошее образование в Джорджтауне. Он умер. Читал мне каждый день до своей смерти. Вы тоже будете читать мне, когда поправитесь.

— С большим удовольствием.

— Да, вы мне будете читать, — повторил мистер Мак-Мастер и кивнул, не отрываясь от тыквы-горлянки.

Когда Хенти начал выздоравливать, он редко говорил с хозяином дома; он лежал в гамаке, уставившись на крышу из пальмовых листьев и думая о своей жене, снова и снова вспоминая различные эпизоды их совместной жизни, включая ее увлечения профессиональным теннисистом и солдатом. Дни, равные двенадцати часам, проходили, ничем не запомнившись. Мистер Мак-Мастер ложился спать с заходом солнца, оставляя гореть маленькую лампу — самодельный фитиль, свисавший из горшка говяжьего жира, — для отпугивания летучих мышей-вампиров.

Впервые Хенти покинул дом мистера Мак-Мастера, когда тот вывел его на небольшую прогулку вокруг фермы.

— Я покажу вам могилу черного человека, — сказал он, ведя его на холм между мангровыми деревьями. — Он был очень добр ко мне. Каждый день до своей смерти он два часа читал мне. Думаю, я поставлю здесь крест — в память о его смерти и вашем прибытии, — согласитесь, хорошая идея. Вы верите в Бога?

— Я никогда не думал об этом серьезно.

— Вы совершенно правы. Я очень много об этом думал, и я тоже не знаю… Диккенс знал.

— Думаю, что знал.

— О да, это видно в его книгах. Вы сами убедитесь.

В тот день мистер Мак-Мастер начал сооружать изголовье для могилы негра. Он работал в лесу большим стругом так, что тот скрежетал и звенел словно металл.

Наконец, когда Хенти не лихорадило шесть-семь дней подряд, мистер Мак-Мастер сказал:

— Теперь, я думаю, вы достаточно поправились, чтобы познакомиться с книгами.

В одном конце дома было подобие чердака, образованного высоким необработанным помостом, построенным в карнизе крыши. Мистер Мак-Мастер прислонил к нему лестницу и поднялся по ней. Хенти, все еще неуверенно державшийся на ногах после болезни, последовал за ним. Мистер Мак-Мастер сел на помост, а Хенти поднялся на последнюю ступеньку лестницы и огляделся. Там лежала груда маленьких пакетов, завернутых в тряпки, пальмовые листья и необработанные шкуры.

— Очень тяжело было спастись от гусениц и муравьев. Две книги практически погибли. Но индейцы знают масло, которое может помочь.

Он развернул ближайший пакет и передал вниз переплетенную в телячью кожу книгу. Это было раннее американское издание «Холодного дома».

— Ведь все равно, с чего начинать.

— Вам нравится Диккенс?

— Ну конечно. Больше чем нравится. Намного больше. Видите ли, его книги — единственные, что я слушал. Мой отец любил читать его, потом негр… а теперь вы. Я слышал их уже по нескольку раз, но они мне не надоедают — каждый раз узнаешь и замечаешь что-нибудь новое; так много персонажей, так много разных событий, так много слов… У меня есть все книги Диккенса, кроме тех, что сожрали муравьи. Чтобы прочитать все, требуется много времени — больше двух лет.

— Что ж, — сказал Хенти беспечно, — вполне хватит на мой визит.

— Надеюсь, что нет. Это здорово начать снова. Каждый раз я нахожу новые поводы для радости и наслаждения.

Они взяли с собой первый том «Холодного дома», и в тот день после обеда Хенти читал впервые. Ему всегда нравилось читать вслух, и в первые годы своей семейной жизни он прочитал несколько книг подобным образом вместе с женой, пока однажды в один из ее редких приступов откровенности она не призналась, что это было мучением для нее. Иногда после этого случая он думал о том, что хорошо было бы иметь детей, чтобы читать им вслух. Но мистер Мак-Мастер был уникальным слушателем.

Старик сидел в своем гамаке, выпрямившись, напротив Хенти, неотрывно глядя на него и повторяя слова беззвучно, одним только движением губ. Часто, когда появлялся новый персонаж, он говорил: «Повторите имя, я забыл его» — или: «Да-да, я хорошо ее помню, она умерла, бедняжка». Он часто прерывал чтение вопросами, но не теми, которых ожидал Хенти, не об обстоятельствах повествования — ни процедуры Канцлерского суда, ни нормы общения того времени, о которых он не имел никакого представления, его не интересовали, — а вопросами о персонажах. «Почему она это сказала? Она действительно так думала? Почему она почувствовала слабость — от каминной жары или от чего-то в этих документах?» Он громко смеялся над всеми шутками и над некоторыми местами, которые Хенти смешными не казались, и просил его повторить их два или три раза; а при описании страданий отверженных «Одинокого Тома», слезы у него текли по щекам в бороду. Его комментарии к событиям обычно были просты: «Я думаю, Дедлок — гордый человек». Или: «Миссис Джеллиби недостаточно заботится о детях». Хенти получал от чтения почти такое же удовольствие.

В конце первого дня старик сказал:

— Ты читал прекрасно, твое произношение лучше, чем у черного. И ты объясняешь лучше. Словно мой отец снова здесь. — И всегда в конце чтения он вежливо благодарил своего гостя:

— Я получил от этого большое удовольствие. Глава была очень тревожной. Но если я правильно помню, все закончится хорошо.

Ко времени, когда они прочли уже значительную часть второго тома, новизна стариковского удовольствия стала увядать, и Хенти почувствовал себя достаточно сильным, чтобы выказывать нетерпение. Он не единожды касался проблемы отъезда, спрашивая о байдарках, дождях и возможности найти проводников. Но мистер Мак-Мастер, казалось, ничего не понимал и не обращал никакого внимания на эти намеки.

Однажды, пробегая большим пальцем страницы «Холодного дома», которые предстояло прочитать, Хенти сказал:

— Нам еще долго до конца. Надеюсь, мы закончим его до моего отъезда.