Читать интересную книгу Прощание с кошмаром - Татьяна Степанова

— Кто? — Колосов не мог не усмехнуться.

— Фамилия такая русская. Водкин Петр Захарыч. Амбре от него — с ног прям валит, закусывать надо. Свидерко сплюнул в окно и закурил. — В общем, они на пустырь где-то во втором часу заявились — до этого пили в ларьке у станции метро. Пришли, говорят, за ломом. Присмотрели, мол, накануне какую-то чушку тут — вроде медная. А у метро третий день фургон стоит с объявлением «Металлолом покупаем». Ну, начали возиться, чушка тяжеленная, чуть пупки не надорвали. Вдруг слышат шум машины. Ну, им плевать — проехала и проехала. Ан, слышат, останавливается. Дверца потом хлопнула. — Свидерко глянул в окно. — Э, да вон они, кажется, налево уже намылились, ну я им покажу, сказано же было не уходить. Сиди, сейчас от них все узнаешь сам.

Свидерко выскочил из машины пулей, исчезнув, через секунды вновь появился, точно у него была шапка-невидимка и он то нахлобучивал ее, то снимал. Его сопровождала уже компания: молоденький лейтенантик в форме и двое оборванных существ неопределенного на первый взгляд пола и возраста.

Лейтенантик был явно теперь уже приставлен следить за этими свидетелями без адреса, которые хотели дать тягу, потому что затянувшийся осмотр и вопросы их уже давно тяготили. Амбре от обоих исходило действительно устрашающее: Колосову померещилась даже уборная-очко в той разбойничьей коммуналке в Красноглинске. Он еле заставил себя выйти из машины, чтобы выслушать оборванцев. Оба бомжа, грязные, небритые, завшивленные. (Водкин еще ко всему как-то подозрительно отхаркивался, сея себе под ноги жирные плевки), начали при виде начальника отдела убийств сразу в унисон истово и заполошно выкликать:

— Да товарищи-господа-начальники, мы-то штой-то у вас… Да нам итить надо, да мы с утра не жрамши… Да сколь можно об одном и том же талдычить?

— Вас еще следователь не допрашивал, — строго обрезал их Свидерко. — Не жрамши они… Не опохмелились, скажите лучше. Снимут с вас показания, тогда гуляйте на все четыре стороны.

— Да каки-таки показания? У нас и в горле сушь и язык отмолотили весь…

— Расскажите мне, что вы видели. — Колосов произнес это голосом усталого и важного «большого начальника» — кого-то из министерства передразнивал, кого — забыл. — Вас скоро отпустят, вы и так очень помогли следствию, товарищи. — Пересилив себя, он доверительно положил руку на плечо Водкина, зорко следя, чтобы к нему не перекочевали вошки.

Мало-помалу бомжи утихомирились, уяснив, что их все равно без «разговора» на четыре стороны не отпустят, а значит…

— Ну, корячились мы тут с энтой железякой, — начал обреченно Водкин. — Слышим, машина подъехала. Ну, я Сашке и говорю…

— Это я тебе говорю, — влез ревниво Барсуков, — я и говорю, кого на хрен несет сюда за полночь? А лунища-то как бельмо — белая-белая, видно все как днем. И она тоже белая, машина-то у леска, как вошь… Смотрю, движение какое-то вроде возле…

— Ну-ка, пальцем ткни, где вы корячились и где остановилась машина? — вклинился Свидерко.

— Мы о-он там были, где бузина растет, мать ее, — указал Водкин. — А машина стала на шаше… Встала — фары горят, как зенки. Потом гляжу — двое из нее вышли. Точнее, один на своих ногах, а второго он волоком. Тот стоит — шатается. Ну, я думал, рвать его сейчас начнет, указало. Чего, думаю, на блевотину глядеть? Стали мы с Сашкой дальше корячиться. Потом спины разогнули, глянули в ту сторону — батюшки! Один стоит, а второй уж лежит! И тот первый пал на него сверху наземь-то, как коршун. Глядим…Что-то чудное происходит. А машина — фары снова включила, и лунища светит… И этот с машины над лежащим что-то… Ну, я возьми да и шагни из кустов. Думаю, чего он там — обирает этого, што ль? Как увидел он нас — кэ-эк попятился, что твой зверь. Скок в машину, она газанула! Мы с Сашкой рысью туда. А там, мать моя начальница…

— Айн момент, — прервал его Свидерко. — Что за машина была? Марка какая?

— «Жигуль». Не новая, не такая, как эта. На «копейку» вроде смахивала, белая или бежевая… Как вошь, я ж говорю.

— Первая модель «Жигулей»?

— Ну, может; не первая, а третья, пятая… Хрен ее знает — фары круглые, тупорылая такая, старая, в общем, не как эта ваша, — бомж отмахнулся, — По глазам вижу — щас про номер спросите. Не видал я номера! Что я, филин, в ночи цифирь углядывать?

— Лунища же светила, — фыркнул Свидерко. —Ладно, папаша, не помнишь номера — Бог с тобой А в машине еще кто-то был?

— Был. Был. Двое, точнее, трое их всего было. Один остался — мухи его вон уже облепили. А те двое утекли, как нас увидали, — вмешался снова Барсуков. — Этот, ну, который убивал-то потом… Ну, в общем, он назад сиганул — я видел, на заднее сиденье. И машина сразу же тронулась. Выходит, шофер у него был.

— Выходит. Наблюдательный ты, — одобрил его Колосов, перейдя на «ты» — «вы» эти челкаши даже не знали что такое. — Потом ничего у убитого не брали?

— Да что мы, звери, что ли? Как увидели, как он, — давай только Бог ноги. К Трифонычу побегли на бойлерную, во-он в том доме. Он потом сам и до телефона побег вам звонить… Вы вот что, товарищи-господа-начальники, нас уж тут все насчет опознания пытают. Ни-ни — поняли? Никаких опознаний. Мы энтого и видели всего минуту-две. Молодой вроде, в черное одет, а уж какой с лица — не запомнили, да рази до того было?

— Эти наши ханыга их и спугнули, — подытожил Свидерко, когда свидетелей под конвоем бдительного лейтенантика позвали к прокурорскому следователю, крайне недовольному, что их «опрашивают какие-то посторонние лица». — Парень, как и те, наши и ваши, убит ударом ножа. На этот раз в горло. Ударили, видно, в самый тот момент, как он вышел из машины. Там кровь на траве. Если он был действительно сильно пьян, даже и сопротивляться-то не мог. Потом, когда он упал, его перевернули лицом вниз. Эксперт описал механизм нанесения последующих повреждений. Перед тем как начинать его разделывать, с него сняли кожаную куртку и свитер. В такую-то жару так утеплился! Ну, узбек же, они привыкли там у себя… Мда… Вещи рядом с телом валялись, они бросили все, как есть. Там, кстати, и документы были…

— А деньги там были? — спросил Колосов.

— В кармане брюк стольник с мелочью. Пил не на свои, на чужие, правильно ты думаешь. — Свидерко глянул на коллегу. — Могли и специально напоить, чтоб потом легче справиться. Слушай, а разве им Коран пить разрешает? Впрочем, Коран дома, а тут… Ему не успели отчленить голову. Только готовились: на шее трупа на затылочной части глубокий поперечный разрез длиной около восьми сантиметров. Словно каким-то острым широким лезвием сначала наметку сделали. Мышцы рассечены, вены, эксперт говорит, что позвоночный столб не затронут, не успели…

— Что-нибудь еще найдено на месте? — спросил Колосов.

— Только смазанные фрагменты протектора. Стандарт, никаких особых примет. Следы действительно принадлежат «Жигулям», модель наши в лаборатории определят, так что… Эхма, да что это пока дает? Что же это, Никита, у нас получается-то, а? Два параноика, что ли, буйных в союз объединились?

Колосов не отвечал, перебирая в уме скудные данные: светлые «Жигули» неопределенной модели, старые. Потерпевший снова с Востока. Почему их так привлекает этот тип? Это какой-то особый фетиш или это отчего-то очень важно для них — вот такой внешний вид жертвы — восточный? И еще одна деталь: нападение снова совершено у воды. И вьетнамцев, и того беднягу с Юго-Запада находили одних у лесного ручья, второго у пруда. Кощеевского корейца убили на шоссе возле оврага, пытаясь потом спрятать труп в трубе для сточных вод. И здесь вон рядом водоем — яма… Что это? Простое совпадение или же… Далее, чем занимался этот Рахмон Рахмонов в Москве? Из пяти жертв — один ранее судимый, двое полулегальных иммигрантов-торговцев, один даже наркокурьер. А этот кем был? Ну да это можно установить на этот раз почти точно… Но зачем им, этим ублюдкам, их головы? Что это за дикая охота за скальпами при луне? Кто же они, те двое из бежевых «Жигулей», пассажир и водитель — сдвинутые с катушек маньяки? Сразу вот так оба синхронно на одном пунктике сдвинутые? Объединившиеся ради одной цели? А что, разве такого не бывало — два маньяка? Редко, но… Правда, серийный убийца такого полета — чаще всего закомплексованный одиночка. Но в криминальной практике встречались и такие вот «двойняшки». Правда, не в нашей стае, как говаривал старина Киплинг, однако…

Колосов понуро смотрел себе под ноги: итак, свершившийся уже факт — случаи нападений начинают учащаться. А это значит.., либо у этих полоумных наступил некий пик активности (луна, что ли, действует?), либо же… Либо тут кроется что-то еще. Дело в чем-то ином… В чем, Господи? На этот раз у них все планы сорвались по вине случайных свидетелей, а это значит…

— Ждать нового жмурика, Никита, — вот что нам, кажется, остается, — эхом, словно угадав его печальные мысли, откликнулся Свидерко. — И где он всплывет — у нас ли, у вас ли… Объект посягательств у них одинаков в каждом случае: приезжие с Востока. Причем такие, к которым сторожа, даже если б мы очень хотели, приставить все равно бы не смогли. Приезжие — перекати-поле, кого и не хватится никто. Хрен знает почему, но только азиатов они отчего-то и уважают… Может, обиженные какие? Мстят за какие-то грехи на межнациональной? Только этого нам туг не хватало! А надо и эту версию проверять. Тут, глядишь, и фээсбэшники еще подключатся… Сейчас тело в морг повезут. Не хочешь лично на затылочную рану взглянуть?