И наши окна все в решётках,
Словно пришла на Русь чума.
Я помню деда дом в станице:
Вместо забора – вдоль кусты,
А добрые соседей лица
Всегда видны за полверсты.
Теперь заборы выше дома –
Таких не строили в Руси,
Не строили даже обкомы...
Там солнца нет живью расти...
Иславского луга, округи
И берега Москва-реки
Неотделимы друг от друга,
Заборам этим вопреки,
Приносят радость нашим душам Своею вечной красотой;
Деревня наша стала лучше,
Умывшись чистою рекой.
Я – КРАСНЫЙ ДИРЕКТОР
Я – Красный директор –
ни много, ни мало,
Космический вектор –
работы хватало,
Программы и планы –
я что-то построил,
И рвался сквозь раны –
страны был достоин.
Я Родине, Строю
присягой был предан,
И так уж устроен,
что их я не предал,
Советский погон
я с плеч не срывал,
Военный жаргон
никогда не скрывал.
Нас тысячи были
в одном коллективе,
Но в деле мы слиты
в едином порыве.
Мне дороги тоже
свои достиженья,
Но много дороже
людей уваженье.
Мы сильными были
у Родины сильной,
И мы не забыли
свой долг пред Отчизной.
Ракеты, объекты –
Великая Русь!
Я – Красный директор,
и этим горжусь!
МОЙ ПРОГНОЗ
Россия вновь во тьме,
Русь власть и смута душат,
И в этой кутерьме
воруют всё и рушат,
Кругом беда и кровь,
кругом поток несчастья,
Что строили весь век,
украли в одночасье.
За ложный ваучер
украли пол-России,
За ложные слова
украли власть в стране,
А нашу армию
почти разоружили –
Итог предательства
мы видели в Чечне.
Прогноз мой – пессимист,
ведь стаи воронья
В почти разграбленной,
слабеющей России
Уже уселись здесь
в церквях на купола...
И больно сознавать,
что гнать их нету силы.
В Ираке снова янки
миру показали:
У сильного всегда
в почёте будет сильный!
А мы беспамятны –
забыли, как нас рвали, –
Полвека лишь прошло
в России жизни мирной.
Не дай нам, Господи,
повтор такой цены,
Наше беспамятство
самих же нас погубит...
Я вам даю Прогноз,
Отечества сыны:
В году две тысячи тридцатом
Русь разрубят.
ПРЕДАТЕЛЬСТВО
С времён Иуды знаем цену Предательств подлых и измен;
Нельзя прощать людям измену – Получишь зло добру взамен.
Нельзя к предательствам привыкнуть От них рубцы в душе навеки. Предавшего уже не выгнуть –
Не станет снова человеком.
Невыносима боль предательств – Нигде нет места и покоя.
Вина людей – не обстоятельств!
Кто предан был, тот знал такое.
Предательство смертельно ранит: Любовь – измена, счастье – крах; Смотреть в лицо не могут прямо,
Всё не за совесть, а за страх.
Мы любим лесть и забываем,
Как часто предают льстецы;
Их песни кажутся нам раем... Предупреждали же отцы!
Но мы не извлекли уроков,
Опыт других не признаём
Умышленно иль ненароком,
Пока свой лоб не расшибём.
Молю о помощи Вас, боги,
Пока предатели не сгинут,
Закройте им ко мне дороги,
Не допустите нож мне в спину.
Могу я в церкви присягнуть,
Что мы удачливы, покуда
Не перейдёт нам в жизни путь Предавший лично нас Иуда.
ВОЙНА В ЧЕЧНЕ
Мальчишки русские
сражаются в Чечне
И плачут по ночам
в домах их мамы.
Там танки с рёвом
катят по мечте...
И рядом смерть,
и рядом кровь и раны.
Солдат в Чечне не враг –
не надо врать нам,
Ведь он пришёл от банд
освобождать
Похищенных детей,
сестёр и братьев...
А потому Солдат –
святая рать!
Чечня – России часть,
мы вместе жили;
Сейчас война
вокруг родного крова.
Война – всегда война;
в ней крови жниво.
И вот в Чечне
течёт река из крови.
И генералы там
в сраженье ратном,
Удел их тяжек,
а судьба туманна...
Служаки Родины,
отцы солдатам –
Квашнин,
Казанцев,
Трошев
и Шаманов...
За кровь людскую
кто-то ж виноват...
Людьми и Богом
им прощенья нету!
И проклянёт Народ наш
и Солдат
Всех, давших бандам
суверенитеты!
АРБАТ
Офицерам Родины
Иду по Арбату. Москвы красота.
Но непонятной жизнью время дышит – Ларьки, палатки, торги, суета,
Все только говорят –
никто не слышит.
Ларьки! Ларьки! Страны моей изнанка! Мундиры маршалов и генералов в ряд, Не сняты даже орденские планки –
Они как раны времени горят.
Какой же трудный шаг для офицера – Мундир свой на продажу отнести;
Им, начавшим космическую эру,
Порой концы с концами не свести.
Верой и правдой Родине служить Присягу дали в юность эти люди,
А им сегодня не на что прожить
И страшно думать,
что же завтра будет.
В России застрелился офицер –
Семью кормить и дочь лечить не мог; Не смог взять "демократии" барьер, Был предан властью –
их рассудит Бог.
Я искренне желал стране свободы, Любой режим насилья презирал,
Но прозевал, как в эти смуты годы Страну продал предатель-либерал.
БАЛ ВО ВРЕМЯ ЧУМЫ
Венский бал,
Венский бал...
Но не в Вене –
в Москве!
И горит в блеске зал,
что в Гостином Дворе.
Кружат пары,
и вальс закружил по реке,
Эхо Штрауса впляс
разнеслось вдалеке.