— Наоборот! — Она внимательно разглядывала искусную резьбу. — Он прекрасно выполнен и не похож на серийную вещь с конвейера мебельной фабрики.
Ее комплимент был так приятен его самолюбию, что он сказал правду:
— Я сделал его к первой годовщине нашей свадьбы с Кэти.
Она выпрямилась и удивленно посмотрела на него.
— Почему же в нем ничего нет?
— Кэти хотела обеденный уголок к нему, но я так и не сделал его.
На самом же деле она сказала: «Я не хочу иметь мебель, на которой нет знака изготовителя. Люди подумают, что мы купили ее на барахолке». После таких слов у него пропало всякое желание что-либо делать.
— Этот шкафчик красив сам по себе.
Интересно, восхищалась бы она его талантом, если бы он признался, что неграмотен и что вполне мог неправильно соединять детали, но каким-то образом ухитрялся все делать правильно?
— У меня есть посуда и хрусталь, которые я еще не распаковала. Ты не возражаешь, если я поставлю их сюда?
Кейн пожал плечами и повесил кочергу на крючок, потом приладил экран.
— Если хочешь.
— Конечно, хочу. — Она прошла через комнату и опустилась на колени около него. — Прекрати скромничать, Кейн. Ты не думал продавать свои изделия?
«Много раз, но с продажей связано столько бумажной волокиты, а я на это не способен», — мысленно ответил Кейн, а вслух сказал:
— Кто захочет купить это?
— Если бы ты попробовал, то смог бы продавать мебель и игрушки. Ты можешь зарабатывать, занимаясь тем, что тебе нравится. У тебя потрясающий талант, ты делаешь такие красивые вещи!
У Кейна все сжалось в животе. Меган была предельно открыта и честна с ним, а он отвечал ей только ложью и обманом.
— Это всего лишь хобби, Меган. И ничего больше.
— Знаешь, вначале писательство тоже было моим хобби.
Он обрадовался перемене темы.
— Ты не всегда писала?
— Профессиональной писательницей я стала не так давно, а раньше публиковалась в журналах. По профессии я секретарь по юридическим вопросам, а писать начала после развода. Пришлось много работать, мне не раз отказывали, пока наконец я не получила заказ на свою собственную серию.
— Ну, а я не люблю рисковать.
Она потрогала пальцами щетину на его подбородке. Прикосновение было легким и благоговейным.
— Ты же рискнул со мной.
— Мне повезло. Вы, миссис Филдинг, — пробормотал он, опуская голову, чтобы подразнить ее, и целуя в губы, — оказались удачным приобретением.
— Кейн, не мог бы ты зайти ко мне в кабинет?
Просьба Джефа насторожила Кейна, ведь босс никогда не вызывал его в офис за те полтора года, что руководил лесопилкой. Кейн поднял свежеоструганную доску и положил ее в штабель. Пять минут спустя он уже сидел перед начальником.
Джеф проглядел бумаги в папке и вытащил одну.
— Как тебе известно, я руковожу лесопилкой всего лишь пару лет, и у меня не было времени на все. Но недавно я прочитал твое послужное дело и заметил, что ты отказался от нескольких повышений!
— Я доволен тем, что имею.
Джеф удивленно посмотрел на него. Потом продолжал, то ли не слыша, что сказал Кейн, то ли намеренно пропустив мимо ушей его заявление:
— Рой Питерс увольняется через две недели. Он переезжает в Калифорнию. Освобождается место снабженца, и я хотел бы предложить его тебе. — Нет.
— У тебя зарплата будет значительно выше. — Нет.
— Ты прекрасно подходишь для этой работы, Кейн, — возразил Джеф. — Ты знаешь лесопилку вдоль и поперек.
Руки Кейна сжались в кулаки. У него появилось странное ощущение, как будто все это уже было с ним когда-то. Кейн вспомнил горечь Кэти, когда он отказался от предложения ее отца, и подумал, что не вынесет такого же непонимания со стороны Меган. Но и повышения он не мог принять.
— Спасибо за предложение, но нет.
Джеф откинулся в кресле и стал с любопытством разглядывать Кейна.
— Не возражаешь, если я спрошу, почему?
Кейн посмотрел на него, представляя, как отреагировал бы его босс, если бы он сказал правду.
— Я должен указать в твоем деле причину отказа.
— Напиши: личная причина.
Кейн ехал с работы домой, и его наполняла знакомая злость, вытесняя даже ту малейшую уверенность в себе, которую он почувствовал после разговора с Меган. Он не мог получить повышение даже там, где работает с двенадцати лет, а Меган полагает, что он способен завести собственное дело.
Кейн вылез из фургона, вяло поздоровался с Эндрю, который играл во дворе, и вошел в дом через кухню. Остановился на пороге, стараясь сразу заметить новые перемены.
Должно быть, она распаковала еще одну коробку со своими вещами и побывала в магазине. Занавески с оборками обрамляли окно над раковиной, на столе стояли цветы, лежали новые салфетки-коврики под тарелками и матерчатые салфетки — у каждого прибора.
Он заметил также какие-то новые приспособления на столе и полотенца, не обтрепанные по краям. Что еще она заменила в кухне?
Испытывая злость и раздражение, Кейн поставил на стол коробку из-под завтрака и открыл буфет, где обычно хранил продукты и посуду. Вместо его тарелок с оббитыми краями стояли тарелки и салатницы в цветочек. А продукты оказались в другом буфете. К тому же Меган постепенно заменяла известные ему продукты на другие, по своему вкусу.
Он резко выдохнул и захлопнул дверцу буфета. Из-за накопившегося за день напряжения в сочетании со страхом, которого он не мог выразить, что-то лопнуло у него внутри.
— Я больше ничего не могу найти в этом доме! Когда ты закончишь перестановки и украшательство, останется ли здесь хоть что-нибудь мое?
У нее расширились глаза, и она отступила на шаг назад.
— Я только хотела добавить кое-что из своих вещей. Если тебе это неприятно…
Его взгляд упал на связку писем, которую она прижимала к груди. От дурного предчувствия у него побежали мурашки по спине, а ноги стали ватными. О Боже, только не это…
Он подскочил к ней и выхватил письма. Его грубость напугала ее.
— Где ты взяла их? — потребовал он, заранее зная ответ. Он знал также, что она нашла больше, чем эти невскрытые письма. В горле поднялась желчь, и его замутило.
— Я нашла их в нашей спальне.
В стенном шкафу, на верхней полке, за коробками и старыми свитерами. Смачно выругавшись, он пронесся мимо нее и замер на пороге гостиной. Страх тисками сжал его грудь. Коробка, которую он так тщательно спрятал, стояла открытая, а содержимое было рассыпано на кофейном столике. Невскрытые письма, несколько фотографий его родителей и сестры, и самое заметное — учебники Эндрю из детского сада и первого класса.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});