Сказать, что мэр был потрясён, это значит, не сказать ничего. Его челюсть прикрыла кадык, а непонятно от куда взявшийся живот оттопырил пуговицы мундира.
— Вы сказали золото? Я не ослышался? — охрипшим голосом поинтересовался взволнованный чиновник.
— Нет, вы не ослышались. Ювелирные украшения, декоративная утварь, статуэтки и старинные монеты — всё из чистого золота. Я испугалась.
— И это понятно, — согласился мэр, ослабляя узел шейного платка.
— Я хотела отыскать хозяина и вернуть ему его сокровища.
— Очень благоразумное решение.
— Но мне пришлось отложить исполнение этого плана из-за затруднений с гардеробом. Во время ужина я узнала о трагедии с господином Фоком, и связь между этими двумя событиями стала для меня очевидна. Я собиралась отдать сокровища полиции, но после бессонной ночи и последующего допроса была настолько перепугана и растеряна, что решила спрятать клад где-нибудь в городе никому о нём не сообщив. Нет, я конечно уведомила бы власти, но не лично — письменно, — Мелина виновато прикрылась ресницами, — наш с вами разговор вселил в меня уверенность, что я могу вам доверять и вы не станете подозревать меня в злодеянии. И я очень надеюсь, что моя исповедь поможет в поиске убийцы.
— Я лично провожу вас до гостиницы и приму ценные улики. Ваш рассказ полностью меняет картину преступления. Необходимо срочно доложить Пилону.
— У меня к вам есть одна маленькая просьба.
— Я весь — внимание.
— Мне очень льстит ваше внимание и общество, но я не думаю, что мне следует появляться в вашем обществе. Для своих попутчиков я всё тот же Аль и мне бы хотелось таковым и остаться до конца нашего путешествия.
— Простите, о ваших попутчиках я совсем не подумал. Ну что ж, я не заставлю себя долго ждать. До скорой встречи.
— Вам стоить провести лёгкий обыск в комнатах всех постояльцев, тогда передачу ценностей можно будет провернуть незаметно, — Алька поспешила поделится гениальной идеей, но по удивлённому взгляду мэра сообразила, что не то ляпнула, — я никогда не смотрела на эти сокровища как собственные, потому и считаю процедуру возвратом, — пришла на помощь Мелина.
— Простите, я сразу не понял, — улыбнулся мэр широкой улыбкой, — мой старший тоже всячески сокращает слова. Иногда выходит забавно.
Глава 17 Последний ужин
На ужине в траттории было многолюдно.
Местные толпились у барной стойки, переговариваясь и наблюдая за чужаками, с аппетитом поглощающими дармовое угощенье. Между группами сновали подавальщицы, вмести с едой разносящие обрывки подслушанных разговоров. Сегодня был их день и они наслаждались вниманием обеих сторон.
— Так и не нашли, что искали, — сообщил старик, кинув монетку разбитной девице.
— А искали то чего? — поинтересовалась его жена, уворачивая в салфетку несъеденные куски пирога.
— Думаю, что орудие убийства искали, — с убеждённостью высказался молодой мужчина, жена которого с неодобрением наблюдала за манипуляциями соседки по столу.
— Не пропадать же добру, — заметив осуждающий взгляд, не смутилась пожилая женщина, — а моим мальчикам, сколько не дашь — всё мало.
— Мы тоже не любим когда добро зря пропадает, — с весёлой улыбкой воскликнул Лин, и засунул себе в рот последний кусок с тарелки.
— Мой брат закрытым рот держать не любит — или жуёт, или болтает.
— Так и ты не многим лучше, только болтаешь больше.
— Так ведь по делу же. Мимо меня ни одна новость не пройдёт. Первым всё узнаю.
— Как будто пять минут важность какую имеют.
— В другой раз будешь эти пять минут терпеть раз неважно тебе.
— Так говорите, нож искали, — вернулась к общему разговору их мать, видимо привыкшая к сыновьим перепалкам и внимания на них не обращающая, — ну и как, нашли?
— Ничего они не нашли, только народ весь переполошили.
— А местные то как надеялись, — поделился наблюдениями Нил, — думали, что раз на них вина за воровство легла, то хоть убийство на нас останется.
— Они за воровство нас винят, — Лин обвёл взглядом вытянувшиеся лица, — мол, совратили их молодёжь своими игрушками.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Одна бабёнка так и сказала, что не воровство то было, а баловство одно.
— Ну да, баловство… А прятать зачем было? Что б ещё веселее стало?
— Неужели этих малолетних балбесов на каторгу сошлют? — задала волнующий её вопрос Сиана, — ведь дети совсем.
— Как же, дети… Силы Всевидящий не пожалел, а ума не додал. На каторге поумнеют.
— Выпороть их и дело с концом.
— Пилонов суд решит, — поставил точку в разговоре отец семейства, — наше дело в дорогу собираться да за своими вещами приглядывать.
— Пусть полиция за ними приглядывает. Они здесь зоркие. А я спать буду. Притомили они меня своими допросами.
— Подумаешь, притомили его. Алю больше всех досталось. Его даже в Управу таскали.
— А хотели чего? — вопрос задала самая любопытная бабёнка, но ответ был всем интересен.
Алька вопроса этого давно уже ждала. Знала, что попутчикам надоело ждать пока сама расскажет, да и местным любопытно было.
— Им знать хотелось кто за кем по дороге шёл. Спрашивали не видел ли ещё кого, — рот у Альки был едой забит, но её услышали, переглянулись.
— А чего тебя спрашивали? Мы там тоже были, — Нил спросил, словно невнимание обидело.
— Так ведь я последним шёл. Дольше всех копался, — Алька горло морсом прочистила, — потом уже вас догнал. Вот и получается, что я покойника последним видел.
— Так не ты ж один. Она вот тоже видела, — кивнул на Сиану, — и другие, что сзади были слышали как он на вас ругался. Долго ругался. Тоесть они его долго слышали после того как вы мимо протащились.
— Да нет, они на меня не думали, просто детали выспрашивали.
— А у неё чего ж не выспрашивали, — Нил имени Сианы не называл, только головой кивал в её сторону.
— Стеснялись наверно, — ухмыльнулась Алька, — девушка всё же.
— Это и понятно, — согласно закивала женская половина, — девушке лишние волнения ни к чему.
— Так чего ты им так долго рассказывал? — Нилу нужны были подробности.
— Ты мне что, ещё один допрос устроить решил? — возмутилась Алька, — мало что ли мне досталось! Ещё и для тебя всё повторить?
— Ну чего ты, чего? Интересно же. Чего такого ты мог увидеть, чего другие не заметили.
— Мне вот тоже интересно, чего такого я не увидел. Пока меня вопросами всякими пытали вы тут сплетни собирали. Мне ничего не сказали даже. Что же ты Нилушка не сказал, что на моей волокуше краденное перетаскивали? Я бы знал, что полиции сказать, а так даже не понял чего ко мне прицепились.
— Я думал, что вы в курсе. Про твою волокушу весь город знал. Они её у дороги бросили…
— Вот. А я её у порога оставил. Сундук только вовнутрь затащили и оставили. Зачем она мне?
— Я полицейским так и сказал, — виновато промямлил смутившийся Нил.
— Должно быть они не расслышали, — Алька действительно сердилась. Все неприятности у неё из-за этого увальня.
— Довольно собачится, — тяжёлый стариковский кулак опустился на стол, — на то они и полиция чтобы вопросы задавать, а кому и какие им виднее. Не лёгким путешествие наше оказалось. Нам бы порадоваться, что живы, здоровы и скоро дома будем.
— Под оком Всевидящим, — прошептала его жена и по лицу пальцами мазнула.
Жест этот все за столом повторили, ну и Алька тоже.
— А ты, малец, в столицу надолго?
— Хотелось бы, а там как получится.
Наверно такого ответа от Альки и ожидали. Улыбались все сочувственно и немного грустно. Словно знали Алькину судьбу наперёд, но огорчать не хотели.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Ты, малец, если нужда какая, нас разыщи, — старик обвёл тёплым взглядом своё семейство, — плиточники мы. Керамическую плитку льём. Нас все знают. „Широн и сыновья“ называемся.
— Спасибо. Если нужда, то конечно, — приглашение было так себе, но приятно осознать, что у неё уже и знакомые в столице появились.