После недолгого молчания он все же согласился. Выглянув в окно, я увидела, что Тимур обуздал автомобиль и снова к шел к моей двери. Я опередила его, и пока он не успел подняться на крыльцо, крикнула:
— Тимур, уезжай!
Он остановился и растерянно на меня посмотрел.
— Ада, давай поговорим, давай все выясним! — он все еще надеялся вернуть прошлое.
— Нет, не надо, я пока не готова ни о чем говорить, давай мы потом все выясним!
Тем более мне нужно было рассказать ему о Мише. Думаю, что пора во всем признаться. И мальчику тоже. У меня начинается новая жизнь, и нужно как можно быстрее расстаться с тайнами, которые тяжелым грузом лежат на сердце.
— Я так просто не отступлюсь! — уверенно заявил он.
— Это бесполезно! — замотала головой.
— Посмотрим! — он развернулся и зашагал к автомобилю.
Минуту спустя заревел мотор, и мужчина умчался. Легкая тоска по прошлому на секунду мелькнула и погасла. Я с ним распрощалась.
Встали мальчики, и начались хлопоты по дому. Я совсем замоталась, да так, что пришлось днем лечь спать вместе с Ромой — совсем выбилась из сил.
Разбудил меня дикий ор. Я вскочила с кровати и кинулась на голос. Кричал Миша. Я металась в поисках сына, но в панике не могла понять, откуда доносился крик.
Мальчика нигде не было.
— Миша! Миша, где ты?! — в панике кричала я.
Когда я засыпала, он в гостиной смотрел телевизор. Я специально открыла дверь своей спальни, чтобы услышать, если ему что-то понадобится. А теперь его нет! Куда он мог подеваться? На кухне его тоже не оказалось. Я бегло осмотрела пространство и вдруг услышала тихий стон.
Мальчик лежал за кухонным островком весь в осколках. Я сразу поняла, что на него свалилось стекло от кухонного шкафа и сильно поранило, около его ноги растеклась огромная красная лужа.
У меня потемнело в глазах. Я бросилась к сыну. Он лежал без сил и тихо плакал.
— Больно, Ада! Я хотел просто достать кружку, а она упала!
— Тш-ш, молчи, я сейчас вызову скорую, ты только молчи!
Мальчик был бледен, он уже потерял много крови.
Я взяла телефон, набрала неотложку и срывающимся голосом попыталась объяснить, что произошло. Как только повесила трубку, услышала указания Антона:
— Возьми чистое полотенце и зажми рану! Сможешь наложить жгут?
— Нет, я понятия не имею, как это делается! — заплакала я.
— Успокойся! Девочка моя, все будет хорошо, я помогу. Сейчас напишу няне, чтобы срочно приезжала!
— Да-да, хорошо!
До приезда скорой помощи я смогла наложить жгут под чутким руководством Антона. Он направлял каждое движение, успокаивал, не давал совсем впасть в истерику.
Проснулся Рома, но вовремя подоспела няня, она заняла его, чтобы он не увидел кровавой картины на кухне.
— Антон, как же так? Да за что же все это? — стенала я в перерывах между оказанием первой помощи.
— Все будет хорошо! — повторял он как заведенный. — Скорая уже подъезжает, осталось немного!
— Правда? — не верила я своему счастью. Мишина голова покоилась на моих коленях.
— Да, если ты прислушается, то сможешь услышать вой сирен!
И я услышала.
— Антон, он же жив, да? — я гладила мальчика по голове и все время говорила ему, как люблю. — Маленький мой, держись! Что же я за мать такая? Уснула и оставила ребенка одного.
— Не кори себя, — Антон пытался мне помочь справиться с эмоциями. — Миша уже большой, тем более ты была рядом. Это вина сборщика кухни, он не закрепил стеклянную дверь должным образом.
Но я все равно до конца дней буду винить себя.
Раздался стук в дверь. Я изо всех сил крикнула:
— Войдите, мы здесь, на кухне!
Через пару секунд вбежали несколько человек в медицинских костюмах.
— Что случилось?
Я вкратце описала наши злоключения и попросила действовать быстрее.
— Это хорошо, что вы смогли наложить жгут, мальчик и так потерял очень много крови! Нужно переливание, причем срочно! Какая у него группа? — начал командовать самый старший.
— Четвертая! — еле сообразила от испуга я.
— А у вас?
— Третья!
— Не подойдет, срочно нужна четвертая, какая у его отца?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Я не знаю, — вопрос застал меня врасплох.
— Быстро узнавайте, это вопрос жизни и смерти! — рявкнул врач.
Трясущимися руками я набрала номер Тимура. Прекрасно знала, что моя тайна скоро перестанет таковой быть, но ради сына была готова на все.
— Ада? — удивленный голос Тимура послышался в трубке, он так сильно резонировал с тем, что происходило вокруг меня, что я даже потерялась.
— У тебя же четвертая группа крови? — вспомнила, зачем звоню.
— Да, — медленно ответил он. — Что произошло?
— Твоя кровь нужна Мише, срочно! — мой голос срывался на крик, мужчина понял всю серьезность ситуации.
— Через пять минут буду!
— Пусть едет сразу в нашу местную больницу, мы там будем через пять минут сами! — крикнул врач.
— Я понял! — раздалось в трубке.
А дальше началась гонка со временем. Мы мчались на скорой, а я продолжала молиться. Держала Мишу за руку и не соглашалась его отпустить даже на мгновение. Все время казалось, что беда следует за нами неотступно. Только я отпущу руку сына, как она накинется на него и заберет с собой.
Мишу оперативно переложили на носилки и сразу повезли в операционную. В приемном покое уже ждал Тимур, он выглядел очень взволнованным.
— Что с твоим братом? — ринулся он ко мне.
— Он порезался, потерял много крови!
Тут же подскочил врач и забрал мальчика с собой. Мне оставалось только ждать, пока все закончится.
Я металась по коридору сельской больницы, словно лев в клетке, и ничего не могла сделать. Только слова Антона меня сдерживали от того, чтобы ворваться в палату и посмотреть, как дела у моего ребенка.
— Ада, успокойся, сейчас и тебе станет плохо! — увещевал муж.
Но как же было успокоиться, когда мой ребенок лежал там, за стеной, и я ничего не могла с этим поделать?
Глава 11.5
Неведение длилось недолго. Вскоре из палаты вышел Тимур и устало сел на железный стул.
— Как там? Что? — набросилась я на него, как на единственную связь с тем миром, куда мне путь сейчас заказан.
— Все в порядке, Миша чувствует себя лучше, переливание очень ему помогло, — обессилено сказал он. — Сейчас спит, ногу зашили.
Я выдохнула и плюхнулась на соседнее железное кресло. Мысли и чувства немного начали приходить в порядок. Заботливая медсестра накапала мне валерьянки.
Единственное, что стало беспокоить, это живот. Его тянуло — неприятно, но терпимо. Тупая боль не говорила ни о чем хорошем, я это точно знала. Нужно было срочно позвонить врачу.
Набрала номер и описала симптомы. Доктор продиктовал мне рекомендации.
Предложил лечь, успокоиться и принять лекарство. А еще лучше завтра появиться у него на приеме. Засыпал страшными словами, сказал, что у меня может быть тонус матки, а это для беременности состояние опасное.
Когда я повесила трубку, то хотела обхватить голову руками и снова заплакать.
— Ада, тебе нехорошо? — заботливо спросил Тимур.
— Да, мне нужны лекарства, но я не могу сейчас отойти отсюда, вдруг мне разрешат пройти к Мише!
— Давай я схожу и все куплю!
Грех было не воспользоваться. Я продиктовала список нужных препаратов.
Тимур ушел, а через минуту появилась медсестра и пригласила в палату к сыну. Но перед тем, как я вошла, она уточнила:
— А где мать мальчика? По документам вы его сестра.
— Я ей уже позвонила, она скоро приедет, — соврала и глазом не моргнула, вообще только сейчас подумала про свою мать.
— Хорошо, — медсестре моих слов оказалось достаточно.
Я зашла в палату. Миша лежал на кровати с какими-то трубочками в руках. Он был бледен, под глазами залегли тени. Я закрыла рот рукой, чтобы не расплакаться.
— Мишенька, сыночек, не уберегла тебя! — слезы полились из глаз.
— Ада, прекрати, никто не застрахован от несчастных случаев, — жестко осадил меня Антон.