Сегодня было еще столько дел, что этот поход к врачу менял все планы. Но делать нечего, муж от меня не отстанет.
Я уже выходила из дома, когда на крыльце возник Тимур. Вот только его сейчас и не хватало! Зачем он пришел?
— Ада, прости меня! — он протянул небольшой букетик цветов.
Я опешила от неожиданности. Передо мной стоял мужчина, которого я помнила восемь лет, которого любила и ненавидела одновременно. В его глазах читалось раскаяние. Я много лет мечтала об этом, грезила, что он придет, извинится и заберет меня из того ужаса. А теперь фантазии воплотились в реальность, а я стою и даже не знаю, как на это реагировать.
Взяла в руки цветы и проскочила мимо. Не было времени начинать душещипательную беседу, да и не за что его прощать. Он задал вопрос, на который я не могла ответить, которого подсознательно пыталась избегать.
— Тимур, все в порядке! — крикнула я уже на лестнице, чтобы он не терзался мыслями.
Села в машину и поехала в город. А он так и остался стоять на крыльце. Антон молчал, эту ситуацию он комментировать не хотел. А у меня появилось время все обдумать.
Складывалось ощущение, что Тимур хочет меня вернуть. Только хочу ли этого я? Простила ли его? А если у нас все получится, то как ему сказать, что сын — инвалид?
Эти вопросы терзали меня так, что я даже думать о них не хотела. У меня и без этих забот проблем выше крыши. А скоро будет еще больше. Я даже подыскала няню, без нее мне не справиться, с учетом ситуации с журналистами и бизнесом.
Голова разрывалась от проблем. Как же я беспечно жила, когда Антон был жив! У меня имелась проблема только в самом Антоне, остальное — прозрачно и понятно. Я все равно ничего не могла сделать, ни за что не отвечала.
— Антон, ты здесь? — спросила я, напрягало его долгое молчание.
— Здесь, — послышался ответ, и я облегченно вздохнула.
— Как ты со всем справлялся?
— Я делал все, лишь бы не утонуть в твоей ненависти.
— Я делала то же самое! — неохотно призналась сама себе и ему.
— Значит, мы похожи больше, чем ты думаешь, — печально усмехнулся он.
— Не сомневаюсь!
— Ты как себя чувствуешь? — заботливо спросил муж.
— Хорошо, только очень хочу есть!
В этот момент мой желудок выдал такую трель, что невозможно было ее не услышать.
— Может, заедем в кафе?
— Ты же знаешь, времени и так нет! — отрицательно покачала я головой.
Но на заправке Антон все-таки уговорил меня взять кофе и хот-дог. Я перекусила, стало лучше. Сразу ушло противное чувство легкой тошноты, которое преследовало меня все утро. Антону я об этом не собиралась говорить.
Глава 10.3
Врач очень любил нашу семью. Еще бы, Антон никогда не скупился на страховки в одной из лучших клиник города. Этот статный мужчина средних лет вел себя очень приветливо.
— Ада Александровна, вас что-то беспокоит? Я был очень удивлен, когда получил от вас письмо со срочной просьбой о приеме.
— А я думала, что у вас окошко образовалось, вот вы и приняли меня так оперативно, — сказала я, мило улыбаясь, а сама поражалась тому, как ловко все провернул мой почивший супруг.
— Что вы, у меня прием только с двух, но ради вас я готов приехать даже в девять утра, как вы просили!
Я верила, что он рад. Наверняка Антон еще и денег лично ему для этого перевел.
— Отлично, у меня сегодня плотный график, мой муж … — я чуть не сказала, что Антон настоял на моем приезде, только в этом случае мне сразу вызвали бы психиатра, пришлось быстро исправляться: — Я хотела сказать, что Антон всегда был обеспокоен моим здоровьем. В память о нем я решила не откладывать на завтра то, что нужно сделать сегодня.
— Это очень похвально и ответственно, я вам очень сочувствую. Антон Владимирович был замечательным человеком.
— Спасибо.
— Так что вас беспокоит? — вернулся он к причине моего прихода.
— У меня в последнее время совсем нет сил, скачет настроение, много плачу, а еще несколько раз вырвало, — перечислила я симптомы.
Врач немного подумал, записал все то, что я перечислила, в компьютер. Затем внимательно посмотрел на меня.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ну, в вашем случае это нормальные проявления скорби. Вы недавно потеряли мужа, естественно, чувствуете опустошение. Конечно, у вас могут быть такие перепады, и слезы — тоже нормальное проявление. Но я предлагаю все-таки сдать вам анализы. Вполне возможно, что это проблемы с гормонами на фоне сильного потрясения.
— Да, хорошо.
Все равно Антон от меня не отстанет. Еще полчаса ушло на то, чтобы пройти все обследования. Мы с врачом распрощались, он обещал мне позвонить, когда придут результаты.
Теперь нужно было ехать в загородную школу за маленьким Ромой.
Когда я села в машину, заговорил Антон.
— Я и не знал, что моя смерть стала для тебя таким сильным потрясением, — повторил он слова врача.
— Меня, скорее, потрясли ее подробности. Еще бы: умереть в одной машине с любовницей, от которой к тому же у тебя ребенок! — пробурчала я в ответ.
— Мы это уже обсуждали! — недовольно осадил он.
— Конечно, но я до сих пор нахожусь под впечатлением, — обиженно продолжила обсуждать щекотливую тему.
Машина тронулась с места, у нас появилось около часа, чтобы обсудить проблемы.
— Между прочим, я никогда не позволяла себе тебе изменять!
— Ты просто беременная от другого была, когда согласилась выйти за меня, а потом еще и скрыла факт рождения! — вторил он мне.
— Ты никогда не принял бы Мишу!
— Ты об этом точно не знаешь! — рявкнул он. — Я готов был принять тебя любую!
— Почему? — я затормозила на обочине и вцепилась в телефон. — Почему? Почему? Почему?
— Да потому, что любил тебя! — проорал он.
— Любил? — повторила я.
— Ты можешь не верить, но я действительно очень любил тебя и верил, что у нас все получится, но ты постоянно сопротивлялась, и я не смог пробиться через бетонную стену твоего упрямства! — продолжал мужчина исповедь.
— А потом любовь ушла, но ты продолжал жить со мной. Зачем? — потрясенная новыми открытиями, спросила я.
— Она никуда не ушла, вот только я стал не такой наивный. Прекрасно понимал, что не добиться мне твоей любви, что Тимур до сих пор стоит между нами. Я глушил боль в выпивке, девочках, а потом у меня появился Рома, он скрасил внутреннее одиночество! Он вылил на меня столько шокирующей информации, что я зависла без возможности перезагрузки.
— Ты меня до сих пор любишь? — спросила на автомате.
— Ада! Ты же умная девочка, неужели до сих пор не поняла? Ты не поняла, что до самой своей смерти я надеялся на твою благосклонность?
Мозг отказывался воспринимать его слова, и я снова повторила вопрос:
— Ты меня любишь?
— Люблю, конечно, люблю, дурочка ты моя!
Я уткнулась в руль и расплакалась. Снова слезы, снова вода, снова не сдержалась. Как же меня достали эти перепады, разговоры по душам сильно бьют по нервной системе, отзываясь в сердце тупой болью нереализованных возможностей.
— Почему же ты мне раньше ничего не сказал? — прошептала я.
— Потому что ты в этом не нуждалась!
И он оказался прав. Меня всегда это раздражало и поражало, а сейчас просто втоптало в пол. Казалось, что я прожила эти восемь лет с закрытыми глазами, ничего вокруг не видела и не слышала.
Но что эта информация меняет сейчас? Ничего! Антона уже не вернешь! И так стало на душе отвратительно, так горько, как не было даже на похоронах.
— Ох, Антон! За что с нами так поступила жизнь?
Глава 10.4
Когда я все же доехала до частной школы, оказалось, что все малыши на прогулке. Директор сего учебного заведения проводила меня во внутренний дворик, оборудованный современной детской площадкой.
Я смутно помнила, как выглядит Рома, поэтому пришлось расписаться в своей беспомощности перед строгой дамой в элегантном костюме.
— Вот он! — указала она на светлого мальчика, который сидел в сторонке на скамейке.