Читать интересную книгу Евангелие от Люцифера - Пол Кристофер

— Sigñorina, per favore…[11]

И тут вдруг произошло чудо — она вспомнила и воспроизвела все, вплоть до восхитительной гнусавости, звучавшей в голосе Селин Дион, когда та разговаривала с Ларри Кингом. Финн обрушила на полицейских поток слов, по большей части имевших отношение к Раймонду и его студенческому обменному визиту, и как это было здорово, и все это слово в слово почему-то напоминало параграфы из ее школьного учебника по французскому. Этот водопад слов, извергавшихся с головокружительной скоростью, накрыл миланского копа с ушами, и уловка, похоже, сработала. Во всяком случае, когда текст о Раймоне и проделках его новой подруги Илейн закончился и малость выдохнувшаяся Финн замолкла и улыбнулась, здоровяк повернулся к своему напарнику и сказал:

— Esse un po’ di fuori.

Это означало, что девчонка, видимо, с приветом.

Она улыбнулась еще шире и помахала билетом.

— Из Канады? — спросил первый коп.

Она одарила копа самым лучшим сверкающим взглядом студента-революционера.

— Non, je suis Québecoise![12] — Потом улыбнулась, помахала билетом и добавила: — S’il vous plait, messeieurs! Mon train est on depart à ce moment![13]

Это была правда. Лионский поезд уже издал пронзительный гудок. Прозвучал последний сигнал.

Они отпустили ее. Она подошла к поезду, показала служителю на платформе свой билет и вошла в вагон. Ночной поезд был одним из медленных и старых «Корал», которые постепенно сменялись высокоскоростными остроносыми «Гранд Витесс». Найдя свое, пустовавшее на данный момент купе, Финн вздохнула с облегчением. Полминуты спустя свисток пронзительно прозвучал снова, и, верный заветам Муссолини, поезд тронулся точно в соответствии с расписанием.

Поезда в Европе почти все электрические, поэтому в отличие от дизельных североамериканских не дергаются в начале движения, а плавно трогаются с места, постепенно набирая скорость. Через некоторое время за окном вагона уже мелькали темные промышленные пригороды Милана, а поскольку маленькое купе оставалось пустым, Финн начала расслабляться. Похоже, у них получилось — если, конечно, Хилтсу удалось сесть на этот поезд.

— Это место свободно?

Хилтс вошел в купе и плавно закрыл дверь за собой. После чего сел напротив нее.

— Сумел-таки. — Она улыбнулась.

Он не выглядел столь же довольным.

— Как и Бадир, — ответил он.

— Кто?

— Бадир. Один из стюардов на раскопках Адамсона. Он следил, как и те два копа на входе, за посадкой и последовал за мной в поезд.

— Ты уверен?

— У меня очень хорошая память на лица. Он никакой не стюард и, скорее всего, никогда им не был. Типичный силовик.

— Думаешь, он следит за нами?

— Это уж точно, хотя не думаю, что он сел в поезд с намерением устроить тут какое-нибудь безобразие. Скорее, они послали его на вокзал на всякий случай, если мы появимся, и мы появились. Он пасет нас.

— С сотовым телефоном?

— Несомненно.

— Это провал.

— Несомненно.

— И что же нам делать?

— Сойти с поезда раньше, чем он вызовет подкрепление.

— Где?

— А куда мы вообще, черт возьми, направляемся?

— В Лион.

— Поезд международный или местный?

— Это не скоростной поезд, а старый, так что, наверное, местный. — Она пожала плечами. — Я точно не знаю. А это имеет значение?

— Вообще-то да. Вот почему я не хотел ехать прямо в Швейцарию. Это страна, не входящая в Евросоюз, поэтому они по-прежнему проверяют паспорта. Иногда устраивают проверки по прибытии, иногда в скорых поездах, но если мы на местном, тогда шансов попасться меньше.

— Рано или поздно нам все равно потребуются паспорта.

— Давай оба вспомним Скарлетт О'Хара и подумаем об этом завтра, — предложил Хилтс. — А сейчас нам нужно найти способ отшить нашего ливийского друга Бадира.

ГЛАВА 23

Финн с Хилтсом сидели в вагоне-ресторане. Финн пила черный кофе, Хилтс потягивал бутылочку виноградной фанты. Марко, бармен, крепко спал на своем табурете за стойкой, скрестив руки, откинув голову назад и похрапывая. Бадир, сидевший в дальнем конце вагона, без конца курил, потягивал маленькими глоточками холодный чай с лимоном и делал вид, будто читает старый номер «Жур де Франс». Было почти два часа утра, и они оказались единственными людьми в ресторане, не считая пожилой женщины, которая крепко спала над своим вязаньем, в то время как на круглом столике перед ней мягко вибрировал пластиковый стаканчик с аперитивом.

— Где мы сейчас? — спросил Хилтс, сделав маленький глоток фанты и поморщившись от невероятной приторности напитка.

Финн тоже забавы ради отпила глоток. Вкус был как у жидкой жевательной резинки с пузырьками.

— По словам проводника, который опускает наши койки, мы находимся прямо на границе, — тихо ответила Финн. — Местечко под названием Бардонеккиа. Минуты через три въедем в тоннель, который проходит как раз под границей — наружу поезд выберется уже во Франции. Это будет городок Модан, горнолыжный курорт.

— Остановка будет?

— Пять минут, для смены бригады.

— Вот тогда мы и оторвемся от него.

— Как?

— Увидишь.

Минуту спустя поезд плавно скользнул в тоннель, и огни замерцали и погасли. В темноте Хилтс встал, схватил Финн за руку и направился обратно к их спальному вагону. Почти сразу они услышали, как вскочил Бадир. Хилтс распахнул дверь, ведущую в соседний вагон, из тамбура донесся грохот колес, однако вместо того, чтобы перейти дальше, Хилтс неожиданно втолкнул Финн в маленькую туалетную кабинку и нырнул туда сам. В ноздри девушке ударили запахи антисептика и жидкого мыла. Она ничего не видела. Они услышали, как открывается тяжелая дверь в тамбур — это Бадир перешел в соседний вагон, — а потом снова наступила тишина.

— Пошли, — прошептал Хилтс.

Он вывел Финн из туалета, и они вернулись в вагон-ресторан. Хилтс направился обратно тем путем, каким они пришли, Финн почти в полной темноте следовала за ним. Они перешли в спальный вагон перед вагоном-рестораном, примерно такой же, как и их собственный, — ряд окон по правую руку и примерно дюжина купе по левую. Купе в вагоне были как двухместными, так и восьмиместными, с узкими, втиснутыми по четыре с каждой стороны узкими полками, причем расстояние между носом человека, лежащего на нижней полке, и дном верхней составляло не больше фута. Они двинулись по коридору, когда голубые ночные лампы над головой снова начали мерцать. Все двери в купе были закрыты, но в самом конце вагона они нашли восьмиместное купе с открытой дверью, что, видимо, указывало на наличие свободных мест.

— Есть здесь кто-нибудь? — шепотом спросил фотограф.

Финн зашла в купе и опустила занавеску над нижней койкой справа. Но не успела она скользнуть туда, как занавески на койке сверху раздвинулись и появилась рука в рукаве пижамы, державшая весьма реалистичного с виду кролика.

— Бонжур, мон ами, меня зовут Генри. Не хотите ли пойти со мной на рыбалку? — произнес кролик по-английски с ужасающим, театральным французским акцентом, после чего закатил глаза и разразился зловещим смехом на манер мехового Ганнибала Лектора.

— Что еще за черт? — сказал Хилтс за ее спиной.

Позади кролика появилось лицо — мальчик с темными взъерошенными волосами, большими умными глазами; правда, большой палец другой его руки был надежно засунут в рот. Он вынул палец изо рта и сильно ткнул им в розовый мех на груди кролика. Последовала краткая пауза, а потом снова французский акцент:

— Бонжур, мон ами, меня зовут Генри. Не хотите ли пойти со мной на рыбалку?

Потом мальчик положил кролика и вытер мокрый палец о пижаму.

— Меня зовут Гарри. Я в отпуске с мамой и папой, они спят в соседнем купе, так что не вздумайте делать что-нибудь нехорошее. Моего кролика зовут Генри. Он вам нравится? Мне нравится. Мы уже во Франции? Что такое Франция?

Финн приложил палец к губам.

— Тсс, — прошептала она и улыбнулась мальчугану.

Он не улыбнулся в ответ.

— Чего это я должен «тсс»? Вы не мои папа и мама. Я не буду вас слушаться.

Юный Гарри снова ткнул Генри в живот, и кролик повторил свое предложение. Хилтс перегнулся через плечо Финн.

— Я не твой папа, но если ты не будешь вести себя тихо и не ляжешь снова спать, я откручу твоему глупому кролику голову и поджарю его на сковородке над открытым огнем на завтрак, ладно?

Мальчик и Генри молча скрылись за занавеской, которая с шуршанием задернулась. Хилтс жестом указал на нижнюю полку напротив. Финн скользнула туда, Хилтс следом за ней и со скрипом устроился так, чтобы можно было смотреть сквозь щель в занавесках. Они услышали слабое хныканье, идущее с другой стороны купе.

— Зря ты с ним так, не стоило, — прошептала Финн.

— Зато это подействовало, — возразил Хилтс. — Кроме того, кролик был извращенцем.