Читать интересную книгу Алмаз в воровскую корону - Евгений Сухов

Красноперый уже не жилец! От Пики не уйдешь — с заточкой он управляется куда лучше, чем с ложкой. За фокусы с финкой он и получил свою кликуху.

Четверо расконвоированных, среди них и танкист с артиллеристом, поотстали и шли теперь в конце колонны. На первый взгляд ничего особенного, но в подобных вещах случайностей не бывает. Именно эти четверо, все классные стрелки, должны были убрать дубарей с вышек.

Напряжение достигло наивысшего предела. Фартовый почувствовал, как его пальцы невольно вцепились в отворот бушлата. Чего же они там тянут?! Пора поджигать!

Зэки, оставшиеся в лагере, уже вскрыли схрон с холодным оружием и, стиснув в руках ножи и пики, дожидались сигнала Фартового, стоящего около окна. Достаточно было махнуть рукой, чтобы несколько тысяч зэков, презрев смерть, вырвались из бараков и побежали на колючую проволоку.

Фартовый посмотрел на промзону. В ее дальнем углу, где ровными рядами было навалено несколько десятков еловых стволов, вспыхнул небольшой огонек. Его запросто можно было бы принять за отблески заходящего солнца, если не знать, что это запалили бочку со смолой. Через какую-то минуту горящий вар разольется по бревнам, и пожар, распространившись на бараки, стоящие неподалеку, осветит заревом всю зону.

Фартовый посмотрел в другую сторону. Так оно и есть! Почти одновременно с первым огнем вспыхнул второй, пока еще осторожный. Он напоминал небольшой костерок, возле которого можно было погреться. Для солдат, стоящих на вышках, он не представлялся опасным, так что не имело смысла поднимать тревогу.

А вот это уже серьезно! Это начало!

Бочка со смолой, установленная на стеллажах, вдруг опрокинулась и с глуховатым стуком покатилась вниз, разбрасывая во все стороны горящие брызги. В ту же секунду танкист поднял винтовку и выстрелил в дубаря, стоящего на ближайшей вышке. Тот, нелепо взмахнув руками, повалился на поручни и повис. Секунды две цирик продолжал оставаться в таком положении, как бы раздумывая, а не совершить ли головокружительный прыжок. Видно, раздумав, он мягко сполз вниз, выпуская из рук винтовку.

Второй выстрел прозвучал почти одновременно с первым — артиллерист пальнул в цирика, стоящего на соседней вышке. Пуля пробила тело и, ударившись в стойку, оторвала от нее огромную щепу и швырнула ее на головы стоящих внизу зэков.

Колонна заключенных в один миг рассыпалась, а откуда-то прозвучали еще несколько выстрелов.

Грузовичок уже загрузили. Офицер, стоящий около землянки, что-то нервно кричал замешкавшимся солдатам. Автомобиль, фыркнув, дернулся с места, подпрыгивая на колдобинах, а солдаты, ухватившись за борта, ловко попрыгали в кузов.

— Вали дубарей! — закричал Фартовый, разбивая заточенным колом оконце барака.

На пол полетели оконные рамы, со всех сторон раздавались звуки разбитого стекла. А с дальней вышки тяжело застучал пулемет. Фартовый выпрыгнул в проем, почувствовал, как что-то острое впилось в правое плечо, и тотчас позабыл о боли, разгоряченный быстрым бегом. Еще через секунду вспыхнули склады на промзоне, осветив самые дальние уголки лагеря. Беспорядочно затрещали винтовочные выстрелы, совсем рядом вжикнула пуля, опалив Жоре щеку. Бежавший рядом блатарь вдруг вскрикнул и упал. Вооружившись матрасами и одеялами, урки вместе с «красными» преодолевали заграждение, накидывая тряпки на колючую проволоку.

Вот одна из перекладин, не выдержав брошенного на нее бревна, накренилась и рухнула, и тотчас по импровизированному помосту через заграждение устремились несколько человек. Спрыгнул один, второй… Не останавливаясь, заключенные бежали друг за другом в сгущавшуюся темноту. Вот последний из группы, неуверенно балансируя на бревне, спрыгнул за ограждение. Видимо, ошалевший от нежданной свободы, он некоторое время вращал головой во все стороны, не зная, как распорядиться ей. Затем вдруг дернулся, будто от сильнейшего удара, и упал на землю, выбросив вперед руки.

Вот и еще один отбегался.

Ограждения между локалками были сметены в считаные минуты, и сотни заключенных, вооружившись пиками, устремились в образовавшиеся лазы. У КПП через ограждения были переброшены широкие доски, по ним, как по настилу, стали быстро перебегать заключенные. Перекрывая крики и отчаянную брань, тяжело и часто забарабанил пулемет, сначала над головами восставших, а потом фонтанчики от пуль взметнулись и в самом центре скопления заключенных. Толпа враз отхлынула, оставив несколько убитых. А впереди, у КПП, шарахнул взрыв, осыпав осколками стоящих рядом. Столбы ограждения рухнули, и через брешь устремился новый поток заключенных, выбежавших из бараков.

Машина, набирая скорость, устремилась к воротам.

— Не выпускай грузовик! — кричал Фартовый блатарям, бросаясь вдогонку. — Отрезай отход!

Его голос потонул в отчаянных криках и в беспорядочной винтовочной стрельбе. Но каким-то неведомым образом призыв пахана был услышан, и четверо блатных, отделившись от толпы, бросились наперерез автомобилю. Встав на пути машины, они принялись отчаянно размахивать руками, пытаясь ее остановить. Грузовик, не сбавляя скорости, сбил бампером вставших на его пути заключенных и устремился за территорию лагеря.

Почти одновременно вспыхнули два барака, еще ярче осветив своим пламенем территорию лагеря. Жар от огня был нестерпим, зэки шарахнулись от бараков.

Конвойная рота, не справляясь со злой и отчаянной толпой, развернулась в цепь, чтобы перекрыть бреши в порванных ограждениях, а когда это удалось, уверенно перешла в наступление, оттеснив часть заключенных в угол лагеря. Неожиданно в противоположном углу зоны взорвалась граната, вырвав с корнем опору для ограждения. И тотчас через возникшую брешь широким потоком устремились побегушники.

Из общего хаоса Фартовый выделил хозяина зоны, который никуда не торопился и выглядел совершенно спокойным. Складывалось впечатление, что происходящее в лагере не имеет к нему никакого отношения. Вооружившись «токаревым», Лавров хладнокровно расстреливал пробегавших мимо зэков, причем каждая пуля непременно попадала в цель. Расстреляв обойму, он безо всякой суеты, словно дело происходило где-то на полковом стрельбище, доставал следующую и уверенным движением вгонял ее в рукоять. Какое-то мгновение полковник выбирал очередную цель, подняв руку на высоту груди, и в следующий момент Фартовый столкнулся с ним взглядом. Ему показалось, что он со всего разбега натолкнулся на стену. Он вдруг понял, что среди массы пробегающего люда барин разыскивал именно его и теперь, отыскав, собирался отпустить только мертвым. Так оно и есть, рука Лаврова, сжимавшая пистолет, двинулась в его сторону. В какое-то мгновение Фартовый увидел черный зрачок ствола, который теперь походил на зев огромного зверя. Еще какая-то секунда, и дуло пистолета проглотит его целиком.

Фартовый резко нагнулся, и пуля пролетела над его головой со злобным визгом. Лавров промазал! Не оглядываясь, Фартовый бросился к воротам. В этот самый момент грузовик неожиданно вильнул, скатившись на обочину, и, яростно вращая колесами, попытался выбраться оттуда.

Уцепившись за борт машины, Фартовый легко запрыгнул в кузов, крепко стукнувшись обо что-то коленом. Подняв голову, он увидел красноармейца с перекошенным от страха и злобы лицом, направлявшего на него пистолет. Коротким ударом стопы в голень Жора сбил солдата с ног и, навалившись на него всем телом, вогнал заточку ему в горло, еще в падении почувствовав, как острое жало уперлось в позвонки. Запоздало шарахнула пуля и, ударившись в металлическую стойку, полетела в сторону лагеря.

Фартовый поднялся. Контейнер лежал в углу. Вдоль борта, вытянувшись во всю длину, покоился второй красноармеец, голова его была рассечена, а из раны вытекала кровь. Когда же это его шибануло? Наверное, в тот момент, когда машина скатилась на обочину, — разбил голову, ударившись о борт.

Машину трясло и подкидывало на ухабах. Грузовик стремился уехать как можно дальше от опасного места. Со стороны лагеря раздавались частые автоматные очереди. Громко ахнул взрыв. И вновь трескуче и часто забарабанили винтовки. Присев, Фартовый сорвал с контейнера пломбы.

— Рано ты меня, урка, со счетов списал, — услышал Фартовый сдавленный голос.

Подняв голову, он увидел, как красноармеец с рассеченной головой, приподнявшись на локте, целится ему в грудь из карабина.

Глава 13 МАШИНА С КОНТЕЙНЕРОМ

Куприянов часто полагался на свое интуитивное восприятие. Оно было частью его существа, некое качество, унаследованное людьми с древнейших времен, от первобытных предков. Самое важное дело часто решают внутренние запасы сил и энергии, которые находятся в дремлющем состоянии, но способны активизироваться в тот самый момент, когда грядет нешуточная опасность. Тогда можно просчитать любого человека и знать, чего от него следует ожидать в следующее мгновение: откровенного разговора или выстрела в спину.