в воде. Действо происходит на заднем плане, в мелких водах залива Эдо.
Katsukawa Shuncho
Three Women at the Veranda of a Tea-house in Shinagawa. 1788–1790. The Art Museum of San-Francisco.
II-21
Оборот гравюры Сюнтё
Справа рука Б. Г. Вороновой, которая описывает обнаруженное клеймо СК. Фото автора.
Reverse side of the Shuncho print
At the right is B. Voronova’s hand describing the just discovered CK stamp. Photo by the author.
II-22
Оборот гравюры Сюнтё
Печать коллекционера. Фото автора.
Reverse side of the Shuncho print
The collector’s stamp CK. Photo by the author.
Наиболее естественно предположить, что это клейма Сергея Китаева. Но, на беду, именно эта гравюра (которая является частью диптиха или триптиха) поступила в 1960-е от Г. Г. Лемлейна. Тем не менее это не отменяет того, что прежним владельцем был Китаев. Старший Лемлейн (или в дореволюционном написании фон Леммлейн), Глеб Александрович, физик Санкт-Петербургской физической обсерватории, жил в 1916 году на Васильевском острове. Гравюра Сюнтё вполне могла к нему попасть от Китаева. Что же до того, что на других девяноста просмотренных листах с однозначно китаевским провенансом клéйма не были замечены, это не значит, что их там нет. Предметом моего основного интереса были суримоно, а они большей частью были наклеены в альбомы, что делало оборотную сторону недоступной. Среди старых российских коллекционеров японской гравюры людей, имеющих инициалы СК, нет (по крайней мере, таковые мне неизвестны). Достаточно фантастическое предположение о том, что буквы могли быть латинскими и принадлежать западному коллекционеру, было досконально проверено. Ни собственная память, ни списки опубликованных владельческих печатей, ни расспросы крупнейших знатоков западных коллекций укиё-э (Джон Карпентер, Нью-Йорк; Таймон Скрич, Лондон; Роджер Киз, Род-Айленд и Йорк; Матти Форрер, Лейден) никаких данных по поводу монограммы СК не выявили – на Западе такого не было. Это позволяет мне считать, пока кто-нибудь на фактическом материале не докажет противного, обнаруженное клеймо личным знаком Сергея Китаева[144].
То обстоятельство, что рассмотренная ксилография Сюнтё попала до 1917 года от Китаева в частные руки, может служить ответом на еще один серьезный вопрос: почему состояние немалого количества листов в музейном собрании в настоящее время отнюдь не образцовое – с выцветшими красками, пожелтевшей и покоробленной бумагой? Сам Китаев писал о прекрасной сохранности своих вещей. Хорошее состояние гравюры Сюнтё (есть незначительный фоксинг – пара бурых пятен, но в остальном чистая бумага и свежие цвета) говорит о том, что за ней был правильный индивидуальный уход, и она не лежала много лет в ящиках в сырых подвалах, и ее не вытаскивали сушить на солнышке после тяжелой зимы времени военного коммунизма или иного катаклизма в старом здании Румянцевского музея. Приемная опись китаевской коллекции в Музее изобразительных искусств содержит пометы типа такой: “№ 7 / 5630. Красный ярлычок № 40. Альбомы с гравюрами и рисунками. Обнаружено присутствие червей. Несколько альбомов испорчено”[145].
Эта же приемная опись дает такой состав коллекции:
Всего: рисунков на валиках 329
Альбомы с гравюрами и рисунками 555
Пачек с сериями 53
Книжек в обложках 40
Ширм больших 5
Всего гравюр и рисунков 22748
Альбомы фото – переданы в библиотеку[146].
Под рисунками на валиках имеются в виду свитки какэмоно и эмакимоно. Следует заметить, что Пусикин дзуроку (японская опись 1993 года) содержит упоминание только 204 свитков и 2 ширм. Вполне возможно, что в огромное число в почти 23 тысячи гравюр и рисунков неведомые регистраторы года Великого перелома включили каждую страницу с картинками из ксилографических книг. Вероятно, эта запись дала основания работникам ГМИИ впоследствии заявлять, что они владеют самой большой коллекцией японской гравюры в Европе. Но весьма странно, что это утверждение они несколько раз опубликовали со ссылкой на прославленного американского ученого Роджера Киза (Keyes). Б. Г. Воронова писала: “По свидетельству американского специалиста Р. Кейеса, осматривавшего коллекцию музея в 1986 г., – это крупнейшее собрание японского искусства в Европе”[147]. Эта же ссылка на мнение Киза была во вступительной статье каталога, отданной мне на редактуру. (каталог, как говорилось, был готов к сдаче в производство, но имя