Читать интересную книгу Теория литературы - Асия Эсалнек

Структуру лирического произведения тоже можно представить в виде логической модели, которая помогает воспроизвести разные грани лирического текста и их соотношение между собой.

Логическая модель лирического произведения

В центре схемы указаны, условно говоря, три типа лирики. Под первым типом подразумевается тот тип лирических произведений, в которых лирическое (медитативное) начало предельно обнажено. Это значит, что без упоминания и изображения фактов, обстоятельств и прочих предметных деталей непосредственно передается эмоционально окрашенное размышление или состояние лирического героя:

Я жить хочу! Хочу печалиЛюбви и счастию назло;Они мой ум избаловалиИ слишком сгладили чело…

М. Лермонтов

Другой вариант, условно названный вторым типом лирики, включает подавляющее большинство лирических произведений, в которых эмоциональные раздумья и переживания сочетаются с какими-то фактами, ставшими источником размышлений или эмоций. При этом разного рода факты и обстоятельства не излагаются подробно, а только называются, иногда подразумеваются, порождая мысли и эмоции лирического героя. В стихотворении «Смерть поэта» М.Ю. Лермонтова упоминаются многие обстоятельства, сопровождавшие гибель Пушкина (сплетни, злоба, недоброжелательство определенной части светского общества, одиночество поэта, его ревность, хладнокровие убийцы, его презрение к России, реакция света на стихи Лермонтова), но все они не развернуты в целостную картину и связаны не сюжетно, а лирически, т. е. объединены ходом мысли лирического субъекта. Нередко в стихотворении только одна строфа или даже строчка («Когда волнуется желтеющая нива») обнаруживают лирическое начало. Бывает, что и такая строчка отсутствует – остается как бы изображение события, пейзажа, поступка и т. п. Тогда перед нами третий тип лирики, где изобразительные детали как бы заслоняют эмоциональные впечатления и высказывания.

Одной из вариаций третьего типа является пейзажная лирика. Когда пейзажная зарисовка пронизана иносказательностью и символикой, лирическое начало ощущается довольно четко:

Что ты клонишь над водами,Ива, макушку свою?И дрожащими листами,Словно жадными устами,Ловишь беглую струю?..Хоть томится, хоть трепещетКаждый лист твой под струей…Но струя бежит и плещет,И, на солнце нежась, блещет,И смеется над тобой.

Ф.И. Тютчев

Описание и олицетворение дерева (ивы) помогает передать настроение живого существа, скорее всего, девушки, ждущей отзвука или ответа на свои чувства, но встречающей холод, равнодушие и даже иронию.

В тех случаях, когда пейзажные или бытовые картины не имеют символического смысла, они сохраняют статус лирического текста в силу того, что настраивают читателя на восприятие не самих этих деталей и картин, а настроения, которое может быть выражено только одной строчкой или словесно никак не выражено. Показательно стихотворение Фета («Это утро, радость эта, // Эта мощь и дня, и света»), которое содержит 18 строк, фиксирующих внешне видимые признаки весенней природы (птицы, воды, березы, мошки, пчелы), и завершается словами: «Это все – весна!», которые относятся к реальному состоянию природы, а еще больше – к настроению лирического героя.

Встречаются тексты, в которых нет указаний на эмоциональное состояние лирического героя, но за всем сказанным ощущается предельное умственное и духовное напряжение говорящего, т. е. поэта, передающего путем описания каких-то предметов и явлений свое мироощущение, что и свидетельствует о присутствии лирического начала, или медитативности:

Это – выжимки бессонниц,Это – свеч кривых нагар,Это – сотен белых звонницПервый утренний удар…Это – теплый подоконникПод черниговской луной,Это – пчелы, это – донник,Это – пыль, и мрак, и зной.

А. Ахматова

О различных вариантах предметно-изобразительной лирики легко судить по стихотворениям Н.А. Некрасова, в которых очень часто содержатся мини-сюжетные зарисовки, не сопровождающиеся прямыми эмоциональными высказываниями лирического героя. Напомним стихотворение «Забытая деревня», в котором голос лирического героя и его эмоции заключены в самих фактах из жизни крестьян, сообщаемых данным героем, идентичным автору. При определении таких типов лирических произведений используют понятия «ролевая» или «персонажная лирика». Разграничение указанных типов лирики, вероятно, несколько условно, но оно заставляет всматриваться в текст и понимать, как проявляется в том или ином случае лирическое начало и насколько оно определяет смысл лирического произведения.

Насколько возможно аналитическое отношение к содержанию лирического произведения? Воссоздаваемое в лирике духовно-мыслительное состояние всегда чем-то порождено, спровоцировано или обусловлено. Источником раздумий-переживаний могут быть факты биографии самого поэта или его умственно-нравственное состояние, встречи, воспоминания о людях и своих отношениях с ними, обстоятельства социальной и политической жизни, природа и т. д. Все эти факты и мысли целесообразно называть лирическими темами, или мотивами. Они, как правило, только указываются или подразумеваются, сопровождаясь эмоциональными высказываниями лирического субъекта.

Смуглый отрок бродил по аллеям,У озерных грустил берегов.И столетие мы лелеемЕле слышный шелест шагов.

Иглы сосен густо и колкоУстилают низкие пни…Здесь лежала его треуголкаИ растрепанный том Парни.

В восьми строчках находим несколько деталей, по которым можно судить о мотивах, вызвавших эмоционально теплое и нежное воспоминание Ахматовой о Пушкине, учившемся в Царском Селе, и боготворимом ею.

Что касается сущности тем и мотивов, то они отражают самые разные мысли и стороны жизни людей, природы, общества в целом. Например, исторические события («Бородино» Лермонтова), состояние страны («Родина» Лермонтова, «Россия» Блока, «Любви, надежды, тихой славы» Пушкина), судьбы поэзии («Пророк» Пушкина, «Пророк» Лермонтова, «Поэт и гражданин» Некрасова, «Муза» Ахматовой), ушедшую или настоящую любовь («Я вас любил», «Я помню чудное мгновенье» Пушкина, «Мне грустно потому, что я тебя люблю» Лермонтова, «О доблестях, о подвигах, о славе» Блока), дружбу («Мой первый друг, мой друг бесценный», «Во глубине сибирских руд» Пушкина, «Памяти А.И. Одоевского» Лермонтова), жизнь природы («Осень» Пушкина, «Осень» Есенина) и др.

Среди литературных мотивов, труднее осознаваемых и сложнее воспринимаемых, особое место занимают те, которые принято называть философскими. Такого рода мотивы присутствуют в лирике Жуковского («Невыразимое»), Тютчева («О чем ты воешь, ветр ночной?», «Два голоса» и др.) и, конечно же, Пушкина («Вновь я посетил», «Брожу ли я вдоль улиц шумных», «Памятник», «Осень»), свидетельствуя о внимании поэтов к основополагающим проблемам бытия и их необычайной мудрости в восприятии человека как части мироздания и одновременно члена общества. Философские мотивы характерны не только для таких «умудренных» художников, как Пушкин и Тютчев, но и для таких эмоционально воспринимающих жизнь, как Есенин, у которого можно встретить шедевры философского звучания, например: «Мы теперь уходим понемногу // В ту страну, где тишь и благодать //». Мысль о неизбежности ухода человека из этой жизни сопровождается размышлениями о том, как великолепно бытие и пребывание на грешной, «угрюмой» земле, как глубока связь между миром природы и человеческой жизнью и, наконец, как спокойно и мудро следует воспринимать закономерность смены бытия небытием, хотя это означает расставание с самым дорогим, что может быть у людей – с природой, с друзьями, с «братьями нашими меньшими».

Следовательно, лирическое содержание представляет собой сплав мотивов с порожденным ими эмоциональным раздумьем или настроением, которое может быть сложным и неоднозначным. В стихотворении Лермонтова, посвященном гибели Пушкина, ощущаются восхищение, гордость за поэта и вместе с тем боль, горечь, негодование, сарказм, вызванные реакцией части светского общества. При этом следует заметить, что в лирике, как в эпосе и драме, воспроизводимые поэтом настроения могут осмысляться и оцениваться по-разному, в одних случаях приобретая явно романтическую окраску («Я помню чудное мгновенье»), в других – элегическую («Я вас любил»), в-третьих – драматическую или трагическую тональность («Нет, не тебя так пылко я люблю», «О как убийственно мы любим»), а иногда и ироническую («Клен ты мой опавший», «По вечерам над ресторанами»). «Поэтическое слово непрерывно оценивает все, к чему прикасается, – это слово с проявленной ценностью», – утверждает тончайший исследователь лирики Л.Я. Гинзбург (Гинзбург, 1974, 8).