Значит, так тому и быть.
— Неужели? — ехидно улыбнулся он. — Я в этом сомневаюсь.
Кьяра поморщилась, что только подстегнуло его.
— Опять же решайте за себя. — Он подобрал ноги, и их бедра соприкоснулись. — Я ведь предупреждал вас, что из-за моих порочных привычек меня частенько посещают… неприличные мысли. Мне продолжать?
— Безнравственный человек!
— Разве я совершил что-то безнравственное?
Кьяра изумленно на него посмотрела.
— Но подождите немного — и увидите, на что я способен.
Кьяра попыталась отодвинуться, но он вцепился в складки ее подола.
— Отпустите меня, сэр, — прошептала она.
Он хмыкнул.
— Звучит прямо как строчка из романа мисс Радклиф. Там беспомощную героиню завлекает в мрачный замок развратный мерзавец, чтобы лишить невинности.
— Это не роман, а кошмар, — процедила Кьяра сквозь зубы.
— А вы не целомудренная школьница, которую должен спасти рыцарь на белом коне.
— Лорд Хэдли, — строгим тоном произнесла Кьяра.
Шелк зашуршал по кожаному сиденью, когда Лукас привлек ее к себе и большим пальцем провел по краю уха. Кьяра отбросила его руку.
— Прекратите!
— А так? — Он убрал прядь, упавшую на щеку.
— Я же сказала: прекратите!
— Значит, мне мало что позволено, верно? — Лукас вдохнул исходивший от нее аромат. В носу защекотало от сладкой вербены, смешанной с более тонким запахом чего-то, что он не мог определить.
— Вы ведете себя не по-джентльменски, сэр.
— Разумеется. Иначе я не сделал бы вот этого. — Лукас наклонился к ней. Мимолетный поцелуй, только чтобы позлить, а совсем не потому, что ему вдруг захотелось еще раз попробовать ее на вкус. Лукас едва коснулся губами ее губ.
— Хэдли…
Интонация была какой-то неопределенной. Вопрос? Может, приказ? Трудно было понять.
— …вы пьяны, — закончила она, поднося пальцы к губам.
— В стельку, — согласился он. — Я редко веду себя прилично, и это пагубно сказывается на моем разуме и теле.
Она судорожно сглотнула.
— Именно поэтому я не отвечаю за свои поступки.
Кьяра понимала, что должна испытать отвращение от поцелуя, но странная слабость парализовала ее волю. Она попыталась отодвинуться, но ее бросило в жар.
— Мм… — Это не она, это кто-то чужой издал такой непристойный, низкий звук. И губы явно уже не принадлежали ей.
Как иначе можно объяснить то, что она так жадно раскрыла губы навстречу его языку?
Нет, нет, нет! Тысячу раз «нет». После того первого свидания у нее в рабочей комнате, которое Кьяра расценила как греховное, она поклялась держать себя в руках, похоронить в себе все порочные желания. И что теперь? Теперь они вырвались на волю, как струя шампанского. Ощущение было мучительным и в то же время сладостным.
Лукас заключил ее в объятия, и она перестала сопротивляться. Сначала поласкала его язык легкими, осторожными прикосновениями. Осмелев, пососала нижнюю губу, удивляясь разнице между ее мягкостью и жесткостью в уголках рта, там, где уже отрастала щетина.
Хрипло застонав, Лукас навалился на нее и одну руку положил ей на бедро, а другую запустил в волосы. Неожиданно Кьяра оказалась прижатой к его широкой груди.
Лукас пошевелился. Мощные мышцы на груди двинулись и потерлись об нее. Она почувствовала, как затвердели ее соски.
Он слегка отодвинулся, ровно настолько, чтобы просунуть руку вниз и положить ей на живот.
Кьяра снова застонала.
— А теперь пора обследовать ваше тело, найти самые чувствительные для поцелуев места, — пробормотал Лукас, не отрываясь от ее губ. Продолжая целовать ее, он мял ее соски. И это уже были не пальцы. Это его язык описывал круги вокруг сосков прямо поверх лифа. Потом он слегка прикусил их, исторгнув из нее всхлип, когда влажный шелк прилип к чувствительной коже.
Погрузив руки в его длинные густые волосы, Кьяра с замиранием сердца наслаждалась гладкостью и нежностью черных как грех шелковистых прядей.
Она почувствовала себя в раю. Или это был ад?
Колесо ударилось о выбоину в мостовой, карету тряхнуло. Масляный фонарь вдруг ярко вспыхнул, плюмаж дыма завился вокруг стекла. От неожиданности Кьяра заморгала, пытаясь сбросить с себя наваждение.
Приподняв голову, Лукас зацепился пальцем за вырез платья и осторожно потянул его вниз. Еще одно движение, и грудь окажется наружу.
Волна прохладного воздуха остудила ее. Кьяра убрала его руку и отодвинулась от него.
— Я… Мне очень жаль… Я не могу… — Она покусала припухшую губу. — Не знаю, что на меня нашло.
Лукас выпрямился. На его лице плясали тени. Было невозможно понять, о чем он думает.
— Наверное, это мне нужно извиниться. Захотелось немного подразнить вас, но лучше было бы проявить сдержанность. Это, боюсь, моя ошибка.
— Мне бы следовало догадаться. — Кьяра закрыла глаза. — Давайте забудем, что произошло.
— Забудем? — эхом откликнулся он.
— Да. Мы оба были пьяны. А я была… В белой горячке.
— …под действием шампанского. Я не пила его целую вечность, — сбивчиво закончила она.
— Это правда, частенько я тоже не помню, что делал, когда был пьян, — признался Лукас.
— Может, глоток свежего воздуха освежит голову. И мою тоже. — Кьяра с треском опустила окно. — А может, вам окунуться в холодную воду?
Он развеселился.
— Тише!
Кьяра вздохнула, гоня прочь воспоминания о последних минутах.
— Что, если нам перестать все время быть на ножах, сэр?
— Извиняюсь, — пробормотал он. — Ничего не могу с собой поделать. Однако постараюсь сконцентрировать все мои усилия на том, чтобы… не вытаскивать меч из ножен, когда мы вместе.
— О, пожалуйста, постарайтесь. — Ей хотелось бы выглядеть разозленной, но, учитывая, что ее собственное поведение было небезупречным, устраивать представление не имело смысла. Вдобавок нужного эффекта не получилось бы: ей очень хотелось зевнуть. — Видит Бог, у меня просто нет сил затевать еще одно сражение.
— Насчет вечера можете не волноваться. Вы одержали победу на всех фронтах. Чувство собственного достоинства и грация привлекли на вашу сторону многих влиятельных людей. Одним словом, вы были роскошны, мадам.
Удивившись такому комплименту, Кьяра снова покрылась румянцем. Это была большая любезность с его стороны. Тем более что он видел, с какими трудами ей давалось быть полной достоинства и грациозной.
— Благодарю вас, сэр.
Лукас обратил внимание, как она теребила свою сумочку, но, к ее облегчению, сделал вид, что не заметил.
— Не стоит благодарности, леди Шеффилд. Я просто выполнял свою часть сделки. — Судя по всему, он тоже решил, что будет безопаснее держаться подальше от прямых личных контактов. — Так вот, о рукописи моего дяди…