И кто же её предназначенный? Даже успокаивающий чай не мог приглушить дикого негодования и отчаяния, которые рождались где-то внутри и душили, мешали дышать. Морриса ломало от мысли, что его Яна, да-да, ЕГО Яна предназначена кому-то другому.
Теперь понятно, почему она так решительно отказывалась от брака с Моррисом. Ритуал жесток. Она не сможет противиться зову брачной метки. Может быть, она уже находится под её воздействием. Не со своим ли предназначенным она обнималась, когда Моррис застал её в лесу? Он принял его за дамарийца, но тот вполне мог оказаться атайцем. Проклятие! Грудь жгла кипящая ревность.
Моррис подошёл к дереву и вынул из ствола стрелу. Внимательно рассмотрел оперение и наконечник. Решил забрать её с собой. Пригодится.
Больше здесь делать было нечего. Пора возвращаться. Моррис направился к тому месту, где оставил коня.
Он мучительно думал, что ему делать. Он не смирится. Но что может противопоставить Атайской магии? Дамарийская проигрывает ей во всём. Ему хотелось для начала хотя бы пробраться на высокогорные земли атайцев, чтобы посмотреть в глаза тому, кто посмел привязать к себе девушку таким бесчестным способом. Но Моррису потребуется помощь, чтобы осуществить задуманное.
Он оседлал коня и тронулся в обратный путь. Он уже знал, к кому обратится за помощью.
Яна проснулась от деликатного стука в дверь и сразу поняла, кто стучится. Бонифас, конечно же. Только он умеет разбудить так тактично. Солнце лило в окно ослепительно яркий свет. Уже, наверное, середина дня. Вот это Яна вздремнула, что называется, "пару часиков".
— Муазиль Вивьен, прошу извинить, — послышалось из-за двери. — Мне не хотелось тревожить ваш сон, но… тут образовалась очередь…
Какая ещё очередь? Яна соскочила с постели и чуть не запнулась о ведро с водой, которое поставила у кровати, перед тем как лечь спать. Подручное противопожарное средство, чтоб его. Чертыхаясь, она принялась одеваться.
— Я принёс вам кофе, — доложил Бонифас. — чтобы вы могли взбодриться.
— У нас есть кофе? — удивилась Яна.
Она уже сто лет не пила этот божественный напиток и взбодрилась только от одной мысли о нём.
Яна открыла дверь и впустила своего дворецкого, который, как всегда, был совершенно безупречен и чопорен. В его руках красовался поднос. Бонифас прошествовал к столику, за ним шлейфом тянулся аромат свежесваренного кофе. Чашка и тарелка с булочкой перекочевали с подноса на стол.
Как же хотелось приложиться к чашке, но первым делом Яна решила выяснить обстановку.
— Бонифас, так что за очередь?
— Очередь из ваших клиентов, — с такой невозмутимостью ответил он, будто это обыденное дело. — Уже три горожанина нанесли нам визит. Они сидят во дворе на скамье и ждут, когда вы их примите.
Яна даже не сразу сообразила о чём речь.
— Сидят уже более двух часов, — добавил Бонифас. — А я пою их чаем.
— Они пришли ко мне как к артефактору? — наконец-то, у Яны появилась хоть какая-то догадка.
— Как к талантливому артефактору, — уточнил дворецкий.
— Но откуда они знают, что у меня есть артефакторские способности?
— По городу давно ползут слухи, что вы унаследовали дар от вашего дядюшки и даже превзошли его.
— Интересно, кто распускает эти слухи?
Яна просто подумала вслух, но Бонифас воспринял на свой счёт.
— Я поделился только с муазиль Розин, — виновато сознался он. — Не мог утерпеть не рассказать ей, какой невероятной силы получился у вас артефакт на удачу.
А Розин поделилась с половиной Трэ-Скавеля. Всё просто. Хотя не исключено, что первыми о даре Яны заговорили Матушки, ведь обе поняли, что она переняла проклятие Жанетт на себя.
Иногда слухи бывают полезными. У Яны появились первые клиенты, которые не влезали в окно среди ночи, а пришли и чинно заняли очередь! Она не верила своему счастью — так сияла, что и улыбка Бонифаса из виноватой сделалась радостной.
Только радоваться нужно осторожно. Помогать людям решать их проблемы с помощью артефактов — это большая ответственность. Можно больше навредить, чем помочь. Яна вспомнила о своём неудачном опыте с артефактами на удачу и приуныла.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Оставалось топить свою неуверенность в чашке с кофе. Она сделала несколько жадных глотков.
— Я подготовил кабинет для приёма посетителей и готов выполнять роль вашего секретаря.
У Яны будет собственный кабинет и личный секретарь? Звучало солидно. Ах, Бонифас, какой красавчик! Всё-то у него готово! Доброе расположение духа снова вернулось Яне. С таким-то помощником, с такой-то искренней и всеобъемлющей поддержкой у неё всё получится.
— Мне нужно четверть часа, чтобы привести себя в порядок, и я готова буду принять первого посетителя, — Яна сделала ещё несколько живительных глотков.
Бонифас лучезарно улыбнулся и вышел из комнаты. Как только за ним закрылась дверь, Яна помчалась в ванную. У неё всего пятнадцать минут на то, чтобы превратить себя из заспанной муазиль в солидного артефактора.
Она умылась и взглянула на себя в зеркало, чтобы оценить фронт работ. И почему-то только сейчас, когда Яна увидела своё отражение и заметила у себя на шее кулон, она вспомнила, чем занималась перед тем, как заснуть. Как она могла забыть, какими важными были те несколько минут? Она лежала в кровати, сжимала в руке кулон и силилась воскресить в памяти события, связанные с ним. И ведь ей кое-что удалось. Небольшой фрагмент из раннего детства всплыл в памяти, когда Яна уже проваливалась в сон.
Теперь она прокрутила этот фрагмент в голове ещё раз, и он ей очень не понравился. Из воспоминаний следовало, что ребёнком Яна побывала у атайцев. Как к ним попала — непонятно. Но именно они забрали у неё подарок Жюля. А потом провели странный ритуал. Над ней и ещё над кем-то. Этот кто-то стоял справа от Яны, но был настолько ей неинтересен, что даже не запомнился. Зато у неё хорошо отложился в памяти мужчина в белых одеждах, который проводил ритуал. Из его слов следовало, что Яну предназначают тому, кто стоял справа от неё и так же, как она, держал руку в чаше с водой. Что бы это значило — "предназначают"? Подозрительно похоже на обручение, но как можно обручать ребёнка?
У Яны было ощущение, что именно во время этого ритуала у неё и появился шрамик на пояснице, который оказался знаком Атай. Но это не все странности. Мужчина в белых одеждах, который проводил ритуал, хорошо знаком ей по земной жизни. Ринат Булатов. Высокий, приятный, с восточными чертами лица. Он работал фотокорреспондентом одной из местных газет. По крайней мере, так всем представлялся. Он присутствовал практически на каждом утреннике в интернате, где жила Яна, снимал фото и видео всех мероприятий. Как такое может быть? Яна не находила объяснения. Может, фотограф из земного мира и атаец в белых одеждах — это не один и тот же человек, а два разных — просто похожи друг на друга? А то и вовсе двойники, как Яна и Вивьен.
Хотя могло быть и другое объяснение. Известно, что атайцы обладают сильной магией. Никто точно не знает, какой именно. А вдруг им подвластно перемещение между мирами? Тогда не исключено, что они и поменяли Яну и Вивьен местами. А потом следили за Яной в земном мире. Одно непонятно — для чего? Зачем им, вообще, понадобилась Яна?
Появилось стойкое желание наведаться к атайцам и всё разузнать. Только к такой вылазке нужно будет как следует подготовиться. Не зря Моррис называл их опасными и недружелюбными. Яна тоже ощущала к ним неприязнь. Один только ритуал, который над ней провели в детстве, чего стоит. Ничего, она с ними разберётся.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Яна быстро закончила с приведением себя в порядок и вышла из своей комнаты. Её ждёт первый клиент, а значит, она должна на время забыть о своих проблемах и полностью сосредоточиться на проблемах посетителя.
Она стремительно спустилась по лестнице на первый этаж, где дежурил Бонифас.
— Муазиль Вивьен, вас уже ждут, — доложил он. — Я проводил посетителя в ваш кабинет.