— Добрый день! Присаживайтесь, — обратилась к ней миловидная девушка в больших очках. — Меня зовут Анна, я менеджер по подбору персонала.
Маша пробурчала что-то похожее на приветствие и опустилась на стул. Прямо напротив собеседницы. Изучающий взгляд напоминал рентген, просвечивающий насквозь.
— Я ознакомилась с вашим резюме. Оно приятно впечатляет! Хотелось бы уточнить кое-какую информацию…
Маша заерзала на стуле.
— Извините, пожалуйста. Мне нужен Георгий Ярославович.
— Что?!
— Мне нужно поговорить с Георгием Ярославовичем, — нервно повторила. — Понимаете, я не смогла к нему дозвониться. Мы поссорились, он, наверное, еще дуется на меня. Пришлось устроить небольшой маскарад, — беспомощно развела руками и виновато улыбнулась. — Дело в том, что я его дочь.
Девушка так опешила, что даже очки сняла, поморгала и снова их надела.
— Вы сейчас серьезно?
— Более чем.
— Простите, девушка, — менеджер поднялась, — вы много на себя берете. Какая дочь? Насколько мне известно, у Георгия Ярославовича нет детей…
— Да что вы говорите! — Маша решила идти ва-банк. — Вы в этом так уверены? Понимаете, что может произойти, если вдруг выяснится, что вы меня к нему не пропустили?
— Но почему же тогда охранники…
— А что охранники? Сказали — здесь разберутся.
— Но…
— Мы теряем время впустую! — едва ли не рявкнула. — Сообщите уже наконец, что пришла его дочь. Или я сама сейчас пойду и устрою скандал!
Девушка со злостью сложила пополам распечатанное резюме и, ничего не ответив, выскочила из переговорной. А Маша взволнованно стиснула пальцы. И угораздило же в это ввязаться! Кажется, собеседницу не удалось застать врасплох. Скорее всего, сейчас успокоится, все проанализирует, и поймет, что ей соврали. Ну зачем дочери составлять резюме и приходить в компанию отца под видом соискателя? Ох, наверняка вызовет охранников… Идиотка! Не могла как следует продумать план! Но ведь она ничего не знает об этом человеке, что можно было придумать?!
Встала и нервно заходила по комнате. Этот Георгий Ярославович прям неуловимый мститель какой-то! Ну как, как добиться с ним встречи? Думай, Маша, думай! Раздраженно хлопнула себя пальцами по лбу, будто это могло помочь ей сосредоточиться. В этот момент послышались шаги, дверь открылась и, обернувшись, она увидела седовласого мужчину лет пятидесяти.
— Это вы — моя дочь? — строго спросил он, застыв на пороге.
Она вся похолодела.
— Я…
— Пройдемте в мой кабинет, — распорядился, оглядев ее с усмешкой, и скрылся за дверью.
Маша с громко бьющимся сердцем последовала за ним. Когда переступила порог офиса, легкая прохлада коснулась плеч — под потолком располагался кондиционер. С молчаливого разрешения присела на стул и вновь прижала многострадальную папку к груди.
— Ну-с, — деловито произнес он, положив руки на стол и переплетя пальцы. — Я вас внимательно слушаю.
Как же сложно начать! У нее к нему так много вопросов и в то же время нечего сказать. Смотрела на мужчину, а сама ловила себя на мысли, что не ненавидит его. Ну как же так?! Тот образ, который выдумала, презирала всей душой, а этот человек, сидящий напротив, совсем не вызывает презрения. Наоборот. Приятная, располагающая наружность, уверенный и твердый взгляд, обезоруживающая вежливость. Может, это все обман? Он специально носит эту маску, чтобы заманить свою жертву в ловушку? Не стоит расслабляться.
Маша проглотила ком и сказала:
— Это я вас внимательно слушаю, Георгий Ярославович. Расскажите мне, почему издевались над моей матерью, почему разрушили ее жизнь и чуть не загубили мою? По вашей вине она погибла, вы закрыли ее в психиатрической клинике и сделали все для того, чтобы она оттуда уже не вышла!
Она ожидала чего угодно: и издевательского смеха, и глупых отговорок, и страшных угроз, только не растерянности и недоумения. Мужчина посмотрел на нее круглыми глазами и всплеснул руками.
— Девушка, вы в своем уме? Какая психиатрическая клиника? Вы о чем вообще говорите?
— Вы действительно не понимаете? Еще скажите, что не знаете Настю Гончарову! Уж имя своей падчерицы, которой вы испортили всю жизнь, должны были запомнить!
— Так, все, мне это надоело! — потерял терпение мужчина. — Вы несете какой-то бред. Я не понимаю, о чем вы говорите. Я не знаю никакую Гончарову, понятия не имею, с чего вы вообще взяли, что я — ваш отец? Вы что, хотите денег? Скажите прямо! Или я вызову охрану.
Как-то не вязался его образ с тем, который рисовала она в своем воображении долгие годы. Он не подходил и под описание Андрея. У Георгия Ярославовича голубые глаза, а не черные, волосы не темные, а светлые, мягкие черты лица. Никакой жестокости во внешности. Ну не похож он на ее чудовище! Совсем не похож!
Маша сняла свои несуразные очки и положила на стол. Где-то внутри юркой змейкой шевельнулось сомнение. Отчаянно порылась в памяти, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь, за что можно было бы зацепиться. Наконец смогла сформулировать мысль:
— Это не бред. Я искала вас очень долго и не собираюсь так просто отступать! Знаю, что вы были отчимом моей матери, Насти, потом у вас родилась еще одна дочь. Да, мне известно немного, но этого хватило, чтобы вас разыскать. Признайтесь, вы работали в области психиатрии и руководили той клиникой, где умерла моя мама. Может, хватит отнекиваться? Еще и это редкое сочетание имени-отчества. Я не могла ошибиться! Скажите мне правду! Я устала от бесконечной лжи.
— Послушайте, — Георгий Ярославович устало потер виски. — Я никогда и никому не приходился отчимом. У меня нет и не было дочерей. Есть только сын, и то, я только недавно признал отцовство. Да, еще. Я никогда не работал в области психиатрии, у меня нет ни диплома, ни каких-либо других документов, которые позволяли бы мне вести дела в этой сфере. Я учился на физмате, никогда не был женат, никогда не руководил никакой клиникой. Двадцать пять лет назад я основал эту строительную компанию и управляю ей до сих пор. Поэтому с полной уверенностью, девушка, я заявляю: вы ошиблись! И, простите, я не какой-нибудь Аристарх Казимирович, к примеру, у меня вполне себе распространенное имя-отчество, не сказал бы, что настолько уж редкое, но все же. Кстати, — вдруг спохватился он, — могу подтвердить свои слова документально…
Он открыл ящик и стал перебирать какие-то бумаги. А Маша сидела, как на иголках, и чувствовала себя полной идиоткой. Похоже, он действительно не ее отец. И пора уже признать, что, поддавшись эмоциям, она в очередной раз наворотила дел…
— Вот, мой паспорт, мой диплом, вы взгляните, взгляните, не стесняйтесь.
Маша взяла протянутые документы и просмотрела их. Да, они лишь подтверждали услышанное. Когда увидела копию свидетельства о рождении Димки, чуть со стула не упала. Георгий Ярославович действительно пару лет назад зарегистрировал отцовство. А Димка — его сын.
Сцепила зубы и зажмурилась, мысленно ругая себя на чем свет стоит.
— Ну? Убедились в том, что я не ваш отец?
Открыла глаза и почувствовала, как румянец стыда обжег щеки. Ошиблась. Опять ошиблась. Это совсем не тот Георгий Ярославович. И Димка не предавал… Последняя мысль заполнила душу радостью, но только на миг, потому что строгий взгляд мужчины напротив готов был поджечь ее вместе с кабинетом.
— Простите… — выдавила она и попыталась подняться, но ноги онемели.
— М-да, такого у меня еще не было, — отец Димки внезапно улыбнулся, и улыбка преобразила его лицо, разгладила складку между бровями. — Правду говорят, что нужно быть осторожным со своими желаниями. Мне так хотелось как-то разбавить сегодняшнюю рутину, а тут заявились вы… И все перевернули с ног на голову…
— Еще раз простите, — виновато пробормотала, все-таки найдя в себе силы подняться.
— И как вам только это в голову взбрело — решить, что я — ваш отец?
— Э-э-э… — Маша не знала, что ответить. В сотый раз прижала папку с документами к груди, словно эта вещь была щитом, способной оградить от всех неприятностей. — Видимо, перемудрила с поисковиком. Увидела знакомое имя-отчество, и все — уже не смогла остановиться.